Роберт Коули (ред.) - А что, если бы

На рассвете силами Первого и Девятого корпусов федералы начали отвлекающую атаку на Семетри и Капе Хиллз. Однако Ли разгадал характер этого маневра и не стал перебрасывать туда свое резерв — легкую дивизию Э. П. Хилла [208] Генерал Эмброуз. П. Хилл командовал Легкой пехотной дивизией. Конницей в армии Ли руководил Джеб Стюарт. . Лонгстрит держался крепко, так что когда Второй, Шестой и Двенадцатый корпуса северян двинулись через пшеничное поле и персиковый сад, Джексон встретил их в полной готовности. В разразившейся схватке, столь ожесточенной, что равной ей не было в истории этой кровопролитной войны, северяне не смогли добиться победы.

Около трех часов дня Стюарт доложил Ли, что правый флаг юнионистов не имеет прикрытия. Командующий южан немедленно приказал Хиллу вести дивизию на юг в обход Раунд Топ и атаковать противника с фланга на пшеничном поле. Поскольку юнионистская кавалерия находилась более чем в миле к северу, шесть тысяч солдат Хил л оставались незамеченными до тех пор, пока не вылетели из-за деревьев и валунов Девилз Ден, издавая боевые кличи мятежников. На многих красовались захваченные на складах Харперс-Ферри голубые юнионистские мундиры, что вызвало среди солдат Двенадцатого корпуса северян еще большее смятение. Ряды уже вымотанных и потрепанных юнионистов падали один за другим, как костяшки домино. Точно рассчитав время, остальная часть корпуса Джексона предприняла контратаку, сминая те из юнионистских полков, которые еще пытались организовать отпор Хиллу. Центр сражения постепенно перемещался к северу, и в половине пятого к контратаке присоединился корпус Лонгстрита.

Стоявшему в резерве Пятому корпусу, любимому соединению Мак-Клеллана, при поддержке дивизиона [209] Автор «проецирует» ход сражения при Шарпсберге (на реке Антьетам) на местность Геттисберга. Учитывая, что северяне превосходили южан минимум в 1,5 раза (75 и 50 тысяч), столь апокалиптическая картина полного уничтожения становится сомнительной. Мгновенное распространение известия о гибели командующего в разгар боя столь же невероятно. Логичным представляется более или менее беспорядочное отступление армии с потерей части артиллерии. Потери в людях у северян будут больше, чем у южан, но ненамного. (В реальном сражении атакующие северяне потеряли столько же, сколько и оборонявшиеся южане.) Новый командующий на другой день постарается оторваться от Ли и привести части в порядок. Необходимо помнить, что войска Севера сражаются уже больше года и заметно отличаются от волонтеров первого сражения при Булл-Ран. регулярной пехоты бригадного генерала Сайкса удавалось некоторое время сдерживать яростно наседающих мятежников, но когда солнце закатилось за гребень Южной Горы, дрогнул и он. В отчаянной попытке воодушевить солдат Мак-Клеллан поскакал вперед.

— За мной, солдаты! — вскричал он, выхватив шпагу, но в тот же миг упал мертвым с коня, сраженный пушечным ядром. Известие о гибели командующего мигом распространилось среди продолжавших сражаться янки, и последние очаги сопротивления угасли. Тысячи удрученных северян сдались, еще тысячи рассеялись во мраке. Каждый спасался сам по себе. Потомакская армия перестала существовать.

Весть о сражении под Геттисбергом прокатилась по всей стране и пересекла Атлантику. «Боже мой! Боже мой! — восклицал Линкольн в Белом Доме. — Что скажет народ?» Ничего хорошего о правительстве народ не сказал. Сторонники мира из числа демократов усилили свои нападки на власть.— «Мы устали от этой проклятой войны! — слышалось повсюду. — С каждым ее часом страна все глубже проваливается в болото банкротства и изоляции!» Даже стойкие сторонники Линкольна, такие как издатель «Чикаго Трибьюн» Джозеф Медилл, потеряли надежду на победу. «В течение 1863 г. необходимо прекратить боевые действия и начать переговоры, — писал этот журналист. — Мятежников невозможно победить силами нынешнего нашего государства. Капитан Оливер Венделл Холмс младший, офицер Двадцатого Массачусетсского полка, потерявшего под Геттисбергом 75% личного состава, писал, что «прошедшая сквозь суровые, ужасные испытания армия смертельно устала. Лично я решил, что Юг уже добился независимости».

Восьмое сентября вошло в историю прежде всего как дата Геттисбергской битвы, однако в тот самый день силы конфедератов и юнионистов сошлись также в сражении при Перивилле, штат Кентукки. Воодушевленные новостями из Пенсильвании командиры южан Брэгстон Брэгг и Эдмунд Кирби-Смитт решили продолжить Кентуккийскую кампанию. Уже заняв Лексингтон и Франкфорт, они двинулись на Луиссвиль, тогда как обескураженная известием о гибели Мак-Клеллана федеральная армия генерал-майора Дона Карлоса Бюэля, вяло отстреливаясь, отступила. В Пенсильвании, после небольшой передышки, необходимой для приведения в порядок коммуникаций [210] Которых у него не было. , Ли развернул наступление на Балтимор. Его успехи подвигли многочисленных приверженцев южан в Мэриленде открыто выступить на стороне Конфедерации. Хотя многочисленный гарнизон и мощное кольцо укреплений вокруг Вашингтона удержали Ли от искушения штурмовать столицу, полевой армии, способной воспрепятствовать передвижениям войск южан, в распоряжении центрального правительства не имелось.

Едва ли не сразу после того, как стали известны результаты выборов, посол Великобритании в США лорд Лайонс ознакомил Государственного секретаря Сьюарда с совместным предложением правительств Великобритании, Франции, России и Австро-Венгрии выступить посредниками в мирных переговорах на основе будущего раздела страны [211] А вот это уже совсем невероятно. Стремление Англии и Франции к подобному завершению гражданской войны объяснимо, но присоединение к ним Австрии и России невозможно. Обе эти империи ведут у себя борьбу с сепаратистами в Венгрии и Польше соответственно, и принимать участие в подобном конгрессе для них самоубийственно. . Сьюард ответил, что Соединенные Штаты будут любой ценой отстаивать свою территориальную целостность и в этом вопросе какой-либо компромисс невозможен. «В таком случае, — заявил Лайонс, — правительство Его Величества признает независимость Конфедеративных Штатов Америки. Точно так же поступят и другие европейские державы. Это не вопрос принципов или предпочтений, — подчеркнул Лайонс в разговоре со Сьюардом, — это факт».

Сьюард мог сколько угодно произносить воинственные речи, но он был практичным политиком и к тому же изучал историю. Он знал, что победа при Саратоге в 1777 г. повлекла признание еще не оперившихся Соединенных Штатов Францией, за чем последовала французская помощь, в том числе и оказавшееся жизненно важным для достижения Америкой подлинной независимости прямое военное вмешательство. Не повторится ли история? Не последует ли за дипломатическим признанием военная помощь Конфедерации со стороны Англии и Франции? Эти вопросы, в совокупности с результатами выборов в Конгресс и готовностью армий конфедератов повести наступление на Балтимор и Луисвилль заставили Линкольна и Сьюарда прийти к тому неутешительному заключению, что выхода у них нет.