Сергей Цветков - Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава

В 930-х гг. Киев предпринял ряд внешнеполитических шагов, свидетельствующих о его возросшей самостоятельности внутри державы «светлых князей».

Первой заботой княжеского рода Русской земли было установление (или, может быть, восстановление) контроля над нижним течением Днепра — ключевым участком этой водной артерии, обеспечивавшим жизненно важные связи Русской земли с миром дунайской торговли и византийской цивилизации. Неизбежным следствием этого стремления стало столкновение киевских русов с угличами.

Название этого славянского племени происходит от слова угол. Этноним «угличи/уличи/улучи» [58]чаще всего выводили от северочерноморского «Угла» или от находящегося поблизости «Улучья», в связи с чем историки обыкновенно помещали угли-чей в степную зону днестровского левобережья, где их и можно увидеть на большинстве исторических карт расселения восточнославянских племен. Но это не совсем верно. В IX—X вв. местом обитания угличей был Нижний Днепр, где имелся свой «Угол». В сообщении Ипатьевской летописи под 1183 г., в частности, говорится: «...и стояша на месте нарицаемом Ерель, его же Русь зовет Угол». Чем бы ни считать летописную Ерель/ Угол — рекой Орелью, левым притоком Днепра, как это делал В.Н. Татищев [59], или особой местностью, получившей название от нижнеднепровского изгиба — «улучья» [60], — в любом случае несомненна связь этого названия с низовьями Днепра. В свою очередь Новгородская I и Воскресенская летописи прямо утверждают: «И беша седяще углици по Днепру вниз...» Археологи обнаружили в Нижнем Поднепровье «бесспорно славянские памятники VI—IX вв., склавенского типа» [61].

Расцвет племенного объединения угличей пришелся на IX в. Относящееся к этому времени сочинение анонимного Баварского географа описывает его в следующих словах: «Угличи (Unlici) — народ многочисленный: у него 318 городов» (читай: родовых и племенных городищ).

Тем больше способна сказать нам о возросшей мощи Киевского княжества решительная победа, одержанная над угличами в ранний период княжения Игоря. «Игорь же седяше княжа в Кыеве, мир имея ко всем странам, а с улучи... имеяше рать, — сообщает летопись. — И бе у него воевода именем Свентельд, и примуче уличе, и возложи на них дань, и вьдасть Свентельду». Как видим, предводителем похода против угличей назван Свенгельд, действующий от имени и по поручению Игоря — тогда еще малолетнего отрока. Очевидно, к тому времени Свенгельд уже пользовался в Киеве безраздельным влиянием, которое позволило ему прибрать к рукам угличскую дань.

Сопротивление угличей не было, однако же, сломлено полностью. «И не вдадяшеться един град, именем Пересечен; и седе около его три лета и едва взя», — сообщает летописец. Пересечен — один из 318 угличских «градов» — был, вероятно, главным племенным центром угличей [62].

Победоносное наступление киевских русов вызвало массовое бегство угличей в Буго-Днестровское междуречье. Новгородская I летопись и Воскресенский летописец заключают рассказ о взятии Пересечена замечанием: «...и по сем [угличи] приидоша межю Буг и Днестр, и седоша тамо». Действительно, археологами отмечено значительное увеличение в X—XI вв. количества славянских селищ в Северном Причерноморье [63]. Переселение происходило, по всей видимости, в течение нескольких десятилетий. Возможно, что последним доводом, побудившим остатки угличей оставить Нижнее Поднепровье, было возросшее давление на них со стороны печенегов.

На новом месте угличи оказались соседями другого славянского племени — тиверцев [64], осевших вдоль течения Днестра и далее на юг, вплоть до низовьев Дуная.

Происхождение тиверцев загадочно, «попытки определить специфические черты древностей тиверцев второй половины 1-го тысячелетия н. э. не дали положительных результатов. Поэтому поднестровские древности относятся исследователями к тиверцам по территориальным, а не по этнографическим признакам» [65]. Поскольку славянские древности Поднестровья VI—VII вв. обнаруживают сходство с археологическими материалами из антской области расселения славян, тиверцев предположительно причисляют к потомкам антской ветви славянства, заселившей Поднестровье в эпоху Великого переселения народов или даже раньше, в «готскую» эпоху (II—IV вв.). Баварский географ насчитал в земле тиверцев 148 «городов» [66].

Повесть временных лет больше не упоминает угличей и тиверцев в связи с событиями второй половины X столетия, делая, впрочем, оговорку, что в Великой Скифии, то есть в Северном Причерноморье, «суть грады их и до сего дня». Славянские поселения в этом регионе в течение XI—XII вв. постепенно пустели, подвергаясь частым нападениям кочевников, и были окончательно сметены монгольским вихрем. Трагические превратности исторической судьбы угличей и тиверцев помешали им оформиться в самостоятельные этнографические единицы восточного славянства.

В той же летописной новелле под 914 г., которая повествует о покорении угличей, мимоходом сообщается о походе руси на «древлян» (из нижеследующего будет ясно, что кавычки здесь необходимы). Причем «древлянская» война вроде бы предшествовала войне с угличами. На самом деле последовательность событий была иной. Это станет очевидным сразу же, как только мы уясним, кто такие летописные «древляне», сыгравшие столь значительную роль в судьбе князя Игоря, его жены и всей Русской земли.

На первый взгляд ломать голову тут совершенно не над чем. Повесть временных лет вполне определенно говорит, что древляне/деревляне были славянским племенем, осевшим на правобережье Днепра, по соседству с киевскими русами («полянами»). Свое имя они получили потому, что «седоша в лесах». Древляне известны не только древнерусским источникам. Константин Багрянородный передает этот этноним в формах «вервиане» и «дервленины», а Баварский географ знает их как «лесных людей» (forsderen liudi). Общеславянский корень этого племенного названия подтверждается наличием в вендском Поморье племени древан (их племенная территория находилась рядом с современным Люнебургом, в бассейне реки Иетцель, бывшей славянской Иесны). Славянское население Древанской земли окончательно исчезло только в XVIII в. Но германизированное название этой области — Dravehn — сохранилось у немцев до сих пор [67].

Все это бесспорно. Но дальше возникают затруднения. Начать с того, что племенная территория восточнославянских древлян («Дерева», «Деревьская земля») очерчена в летописи весьма приблизительно. Настораживающе звучит заявление авторитетного археолога о том, что «попытки восстановить территорию расселения древлян на основе летописных свидетельств предпринимались неоднократно, но ни одну из них нельзя признать удачной» [68]. Славянские древности в бассейнах Припяти и Ужа довольно многочисленны, но крайне разнородны и с трудом поддаются этнографической классификации [69].