Александр Виноградов - Тысячелетия, погребенные пустыней

Несколько дней назад в Москву из Средней Азии вернулись археологи. В длинном коридоре Института этнографии АН СССР можно встретить людей с обветренными, загорелыми лицами. А в лаборатории экспедиции повсюду ящики, привезенные из пустыни.

…Пустыня. Это — песчаные барханы, изнуряющий зной, редкие колодцы, колючий ветер с песком, миражи, змеи и скорпионы. Но эта пустыня имеет одну особенность, и именно поэтому сюда каждый год и приезжают археологи. Профессор С. П. Толстов в одной из книг писал: «Пустыня, окружающая оазис Хорезма, — странная пустыня. Между тяжелыми грядами песков, среди гребней барханных цепей, на вершинах пустынных пестрых скал — отрогов Султануиздага, на обрывах Устюртского чинка, на плоских розоватых поверхностях такыра [1] Такыр — гладкая глинистая поверхность, тянущаяся иногда на многие километры вперемежку с песками; одна из характерных форм рельефа древних пустынных дельт. — повсюду, на площади сотен тысяч гектаров, мы встречаемся со следами человеческой деятельности. Это двойные линии обветренных бугров, пунктиром тянущиеся на десятки километров, остатки обочин древних магистральных каналов, шашечный рисунок оросительной сети на такырах. Это покрывающие такыры на протяжении десятков квадратных километров бесчисленные обломки керамики то красной, гладкой и звонкой, то грубой, красновато-коричневой, то многоцветной, поливной… Это остатки древних жилищ, поселений, городов. Иногда это лишь слабые следы на блестящей поверхности такыра — остатки планировки древних жилищ… Иногда это целые мертвые города, селения, крепости, замки, развалины целых, некогда заселенных районов, постройки которых поднимаются на 10–12, а то и на 20 м над руслами сухих, развеянных ветром и занесенных песками каналов свои суровые стены с узкими щелями стреловидных бойниц, грозные башни, круглые и стрельчатые арки порталов».

Заметив лежащие на такыре обломки древних глиняных сосудов, расколотую статуэтку, монету, археолог поднимет их и с уверенностью скажет, что это — находки кушанского времени, а это — афригидского [2] О разработанной археологами периодизации древней и средневековой истории Хорезма подробно рассказано во второй, третьей и четвертой главах книги. . Четверть века назад все было не так. Когда небольшая группа археологов впервые на верблюдах выступила в пустыню, десятки, сотни тысяч этих обломков казались безликими и безмолвными. А потом археологи заставили их рассказывать. И то, что сейчас написано о древнем Хорезме в школьных учебниках и в специальных исследованиях, поведано невыразительными на первый взгляд фрагментами.

Знания об истории древнего Хорезма и его высокой культуре накапливались необычайно быстро. Это происходило потому, что в песках, рядом с древними развалинами, каждый год появлялись палатки археологов, которых не смущали трудности, — все они были энтузиастами, влюбленными в свое дело.

Хорезмская экспедиция начала исследования еще в предвоенные годы, продолжаются они и сейчас. Естественно, что за это время изменялось и совершенствовалось техническое оснащение экспедиции. Двадцать пять лет назад археологи, уходя в пустыню, оказывались оторванными от мира… Неказистая палатка, в лучшем случае каракалпакская юрта, нехитрое снаряжение. По окрестным пескам в поисках колючки бродило несколько верблюдов, на них доставляли воду и ходили в маршруты.

Теперешний базовый лагерь экспедиции — это целый городок в пустыне. Улица из палаток, склад, столовая, реставрационная, маленькая походная электростанция, автомобили-вездеходы. Ленточные транспортеры и бульдозеры помогают археологам на раскопках.

Эта книга и о древнем Хорезме и о Хорезмской экспедиции. В первую очередь о Хорезме таком, каким он представляется сейчас ученым. В ней рассказано об основных проблемах, над которыми работали и работают археологи-хорезмийцы, и о главных из раскопанных ими древних памятниках. А так как история изучения Хорезма неотделима от истории Хорезмской экспедиции, то кратко рассказано и о ней, об археологах, каждую весну уезжающих в пустыню.

Книга написана и по личным впечатлениям (автор по профессии археолог) и, конечно, по многочисленным работам археологов-хорезмийцев, в первую очередь начальника экспедиции профессора С. П. Толстова.

Автор искренне благодарит всех товарищей, прочитавших книгу в рукописи и сделавших много важных замечаний, особенно коллег по Хорезмской экспедиции, Б. В. Андрианова, М. А. Итину и Ю. А. Рапопорта, которые помогли во многом улучшить содержание книги.

Незаметно промелькнуло пригородное асфальтированное шоссе, и тяжело загруженные экспедиционные машины выехали на грейдер. Позади осталась свежая весенняя зелень окраин Нукуса. По обеим сторонам дороги тянутся невысокие разбитые песчаные увалы, растрескавшиеся и обветренные коричневатые камни да вылезающие прямо из песка редкие серые колючки. Свежий восточный ветер поднимает песок, и тонкие струйки его, как живые, перебегают дорогу у колес головной машины. Постепенно, отклоняясь к востоку от Аму-Дарьи, хорошо накатанная дорога уводит в пустыню.

…Наша небольшая группа, удивляя москвичей теплыми полушубками и тяжелыми кирзовыми сапогами, собиралась на Фрунзенской набережной у здания Аэрофлота. А перед этим — короткое напутствие С. П. Толстова, начальника нашей Хорезмской археолого-этнографической экспедиции. В Москве сейчас отчетная экспедиционная сессия: археологи Советского Союза рассказывают об открытиях прошлого года. А мы — первый из многих отрядов экспедиции — уже начинаем новый археологический год.