Владимир Мавродин - Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)

Чем дальше и дальше на север, тем все меньше и меньше встречается так называемых скифских городищ и курганов. Центром их является Переяславщина, главным образом устья Сулы, Псла и Ворсклы. Нельзя не отметить, что по р. Суле, судя по указаниям писателей древности, были расположены погребения царских скифов — «паралатов».

В Переяславщине скифские городища и курганы расположены у Лубен (Лысая гора), у с. Аксютина б. Роменского уезда, в с. Липовом, у г. Глинска, с. Медвежьего, Красного Калядина б. Конотопского уезда и т. д. [127]Количество отдельных находок и курганов чрезвычайно велико. Громадное количество городищ, майданов, длинных «змиевых» валов, расположенных на определенной территории, указывает на наличие подлинной полосы укреплений, которыми старались обезопасить себя от вторжений кочевников земледельцы. Еще Ляскоронский указал на значение городищ и валов как оборонительной линии и связал их со скифским обществом. [128]Наиболее древние слои городищ и майданов характеризуются погребениями со скорченными окрашенными костяками, [129]и таким образом, начало возведения укреплений следует отнести, по-видимому, еще ко II тысячелетию до н. э. и отчасти, быть может, к более позднему времени, когда кимерские родовые группы земледельцев-пастухов впервые столкнулись с кочевниками, получившими уже, возможно, имя скифов. Основная масса находок в этих городищах относится к скифской поре, но часть может быть датирована X–XI вв., когда русские князья и дружинники не только возводили новые укрепления, но и использовали старую оборонительную линию. В этих городищах встречаются и вещественные памятники, приписываемые сарматам, готам и хазарам.

Вполне естественно было бы найти какую-то. определенную взаимосвязь между земледельческим населением скифских времен, жившим на границе лесостепи (т. е. на южной окраине будущей Северской земли), и насельниками северянской территории VIII–IX–X вв., так называемой славянской поры. Эта связь славянского мира Левобережья с его предшественниками — земледельческими племенами скифских времен — устанавливается, как это мы ниже постараемся доказать, вещественными памятниками, данными лингвистики и т. д.

На курганы земледельческих племен скифов, так называемых «скифов-пахарей», живших, по Геродоту, в 10–11 днях пути от низовьев Днепра вверх по его течению, обратил внимание еще А. А. Спицин.

Курганы земледельческих племен скифского времени, датируемые главным образом VI–V вв. до н. э. и исчезающие в большинстве своем в III–II вв. до н. э., расположены по отношению к интересующему нас району в Полтавской, Черниговской, Харьковской и Воронежской областях, т. е. на территории лесостепной полосы. [130]Севернее Сейма и Десны они уже не встречаются. Скифские городища, расположенные между Днепром и Донцом, обнесены земляными укреплениями и обычно отличаются большими размерами. Как и ранее, земледельческие племена во времена владычества в Северном Причерноморье скифов избирали для своих поселений главным образом не берега больших рек, а небольшие реки и даже овраги; на дне которых текли ручьи. Интересной особенностью городищ скифской поры является также тяготение их к лесным массивам, служившим естественной защитой главным образом от враждебных степняков-кочевников. Даже на опушках лесных массивов городищ мы почти не встречаем.

Из крупнейших городищ Левобережья скифской поры наибольший интерес представляет Вельское городище, расположенное над долиной р. Ворсклы в Полтавщине (Груньский район Полтавской области, недалеко от г. Вельска). Вельское городище представляет собой собственно два поселения-городища (восточное и западное), общей площадью в 4400 га, огражденные валом и рвом. Внутри городища находятся следы жилищ земляночного типа. В вещественных памятниках, в характере погребений сказывается связь между населением Вельского городища скифской поры и древнейшими поселенцами этого края. Некогда, в древности, в начале скифской поры, в лесостепной полосе не было укрепленных поселений, и остатки таких неукрепленных поселений земледельческого населения мы можем наблюдать в виде так называемых «зольников». [131]Позже, когда господствующие племена более подвижных и воинственных кочевников начали непрерывные нападения на оседлые земледельческие племена, результатом которых был увод скота, рабов, грабеж и насилия, земледельцы принялись за постройку укрепленных городищ, возведение валов и т. п.

Интересно отметить, что большая площадь, занимаемая городищами, величина укрепления, протяженность валов и рвов, наряду с наличием относительно небольшого числа остатков жилищ, свидетельствуют о том, что укреплениями обносится целый заселенный район вместе с обработанными полями, площадкой для скота и т. п.

На территории Вельского городища обнаружены 35 очень древних зольников и остатки полуземлянок или наземных жилищ (землянки с глинобитной печью). Аналогичные землянки, очень многочисленные (до 300), размером от 2 до 10 м в диаметре, обнаружены в Дубовском городище, расположенном в верховьях р. Сосонки, впадающей в Ворсклу.

У скифских земледельческих племен существовало плужное земледелие. Возделывались просо, пшеница, лук, чеснок, лен, конопля. Необходимо подчеркнуть, что, несмотря на господство земледелия, у скифских земледельческих племен большую роль играло скотоводство.

Орудия труда изготовлялись из меди, бронзы, а позднее и из железа.

Скифские городища довольно многочисленны, и на протяжении от Днестра и Припяти и до Донца их насчитывается около сотни.

В какой же мере население городищ скифской поры, расположенных в лесостепной полосе Днепровского Левобережья, связано с позднейшим славянским населением этого края?

Генетическая связь древнейшего населения этих мест с поселившимися здесь много позднее славянскими племенами несомненна. Богатый материал для такого вывода дает изучение различных культурных слоев в отдельных городищах. Постепенное напластование этих слоев позволяет разобраться в истории края за довольно большой период времени, от неолита до IX–XI вв. н. э. Особенно ценно сравнение орудий производства, оружия и украшений, находящихся в отдельных пластах. Эти же вещественные памятники позволяют установить преемственную связь в хозяйстве, быту, религии и даже социальном строе славян с древнейшими обитателями этого края.

Не только на основании лингвистических данных, согласно теории Н. Я. Марра, мы можем считать население этих мест автохтонным, но и в результате простого анализа вещественных памятников мы приходим к таким же выводам. Это не значит, что мы отрицаем возможность передвижений отдельных племен, захвата и подчинения определенными группами данного племени других племен и т. п.