Владимир Мавродин - Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)

Через некоторое время с огромной военной добычей, ценностями и рабами русы возвращались обратно.

Выше было уже указано, что первые походы русов на Каспий ставили своей задачей захватить только лишь военную добычу. Захватывать земли и обосновываться в Прикаспийских краях русы не собирались. «Варварская» русская дружина стремилась к захвату только лишь движимых ценностей: золота, серебра, драгоценных изделий, тканей и т. п. и рабов. Земли же и дани с населенных земель стали для нее ценностью несколько позднее. Дойдя до Итиля, русы выделили хазарскому кагану причитающуюся ему половину добычи.

Но мусульмане, главным образом купцы, жившие в Хазарии, узнав о разгроме русами прикаспийских мусульманских земель, обратились к кагану с требованием дать им возможность отомстить русам.

Мусульманские купцы и воины-наемники (главным образом хорезмийцы) были в Хазарии серьезной политической силой, и каган, по свидетельству Масуди, «не мог им препятствовать». Он успел только лишь предупредить русов о готовящемся на них нападении.

Русы, узнав о предстоящей схватке, вышли из судов и дали бой на суше. Масуди, несомненно, сгущая краски и преувеличивая цифры (он приводит, например, следующие цифры: мусульман и присоединившихся к ним христиан Хазарии было 15 000, а русов 35 000, из которых 30 000 было убито), рассказывает о разгроме в трехдневном бою мусульманами и христианами русов, об отступлении части русов (опять-таки несомненно преувеличенная цифра в 5000 человек) в своих ладьях на север, в землю буртасов и болгар (камских, серебряных), где и последние остатки русов были перебиты.

Так закончился, по свидетельству Масуди, этот поход русов на Каспий. [579]

Необходимо отметить, что рассказ Масуди нуждается все же в известной критике, несмотря на его несомненную достоверность. Мир-Зегир-эд-Дин-Мераши, например, утверждает, что русы опустошили Табаристан в 914 г. [580]

Прежде всего вызывает сомнение количество судов, принимавших участие в походе. Вряд ли действительно 500 судов русов прошло в Каспий. Если даже учесть вероятное участие в этом походе тех же русских воинов-мореходов, которые за несколько лет до этого под руководством Олега разгромили Византию и заставили ее подписать выгодный для Руси договор, то все же цифра получится фантастическая.

Сомнительно и то, что каждое русское судно, по уверению Масуди, вмещало 100 воинов. Летопись сообщает, что суда Олега вмещали по 40 человек. Даже казацкие чайки XVII в. могли поместить не более 70 человек. [581]По-видимому, все же для исчисления числа русов и их судов необходимо будет остановиться на более скромных цифрах, ибо 50-тысячное войско — это уже для тех времен чуть ли не переселение целого народа.

Вызывает сомнение и версия Масуди о полном истреблении русов. Мы располагаем данными, которые противоречат этому.

Аль-Ауфий (XIII в.) [582]сообщает, что какие-то русы в 300 г. гиджры приняли христианство, а затем, когда увидели, что это обстоятельство стеснило их, решили перейти в мусульманскую веру и обратились за помощью к Хорезм-шаху. Последний с радостью отправил к ним имама, и русы стали мусульманами. Это сразу же дало им возможность начать войну «за веру», т. е. те самые войны, которые были источником обогащения русов-воинов.

Шабангарий (XIV в.) [583]сообщает то же, прибавляя, что русы-мусульмане господствуют на море.

К нему присоединяется Шукраллаг (XV в.), [584]добавляя, что целью русов при принятии мусульманства было узаконение военной добычи, добываемой в войнах с «неверными».

О каких русах говорят указанные восточные писатели? Конечно о тех, которые в 912–913 гг. (быть может, в 914 г.) напали на Каспий. Столкновение, имевшее место у русов с мусульманами и христианами Хазарии невдалеке от Итиля, закончилось, по-видимому, отнюдь не полным истреблением русов. Какая-то часть их, побежденная, быть может, вместе с русами-славянами Хазарии, принимает христианство, имевшее распространение в Хазарии, а затем, видя, что выгоднее стать последователями Магомета, обращается в мусульманскую веру, так как это давало возможность прикрыть стремление к военной добыче и наживе.

Древнееврейский документ X в. упоминает о нападении русов на побережье Каспийского моря во второй четверти X в. Этот документ сообщает о том, что подстрекаемый византийским императором Романом «царь Руссии Хальгу» напал на хазарский город Самкерц (Тмутаракань). Пользуясь отсутствием в городе воинов хазарского военачальника, Хальгу захватил город, взял добычу, но подошедшие хазарские отряды Песаха разбили Хальгу. По предложению Песаха русский князь выступил против своего подстрекателя — византийского императора. Хальгу напал на Византию, сражался на море четыре месяца, но потерпел поражение — его флот был истреблен греческим огнем.

С остатками флотилии Хальгу, постыдившись вернуться в свою страну, прошел в Персию (очевидно, через Керченский пролив, Дон и Волгу, в Каспий, как это делали и ранее и позднее), где погибли и его дружина и он сам. Таков рассказ анонимного древнееврейского документа. [585]

Хальгу в древнееврейской транскрипции — Олег, но действия Хальгу не совпадают с деятельностью летописного Олега, которого уже, кстати сказать, не было в живых, тогда как Хальгу-Олег из приведенного документа действует во времена византийского императора Романа Лекапина, царствовавшего с 919 по 944 г. По-видимому, Хальгу-Олег — самостоятельный князек-воевода, предпринявший по собственной инициативе поход на Самкерц, а затем и на Персию, т. е. на Каспий.

Наиболее крупным из всех морских походов Руси на Каспий был поход 943–944 гг. (332 г. гиджры), описанный Ибн-Мискавейхом («Книга испытаний народов»), Якутом («Географический словарь»), Абу-Фараджи («Сирийская хроника»), Абуль-Федой («Мусульманские летописи»), Ибн-Эль-Эсиром («Полная летопись») и Низами («Эскендер Намэ»).

Самые краткие известия принадлежат перу Якута и Абуль-Феда, которые сообщают только о появлении русов в Каспийском море и о захвате ими города Бердаа. [586]Столь же лаконично и сообщение Абу-Фараджи, но оно имеет для нас огромную ценность в том отношении, что указывает на участников похода и взятия Бердаа. Это — аланы, славяне и лезги, что, во-первых, подчеркивает славянское происхождение русов («одного из поколений русов», как пишет Абуль-Феда), а во-вторых — участие в походе туземного кавказского населения — алан (ясов, осетин) и лезгов.

Гораздо более подробно описывает поход 943–944 гг. Ибн-Мискавейх и Ибн-Эль-Эсир.

Красочное, но фантастическое, хотя и не лишенное интереса для исследователя, описание похода дает в своей поэме Низами.

Низами, правда, заставляет русских воевать с… Александром Македонским, но это объясняется его искренним стремлением подчеркнуть силу, храбрость и воинственность русов, для разгрома которых ему приходится прибегнуть к воскрешению знаменитого «Искандера» — Александра, память о котором была еще жива среди народов Востока.