Бруно Глогер - Император, бог и дьявол: Фридрих II Гогенштауфен в истории и сказаниях

Оттон I и его последователи как законные наследники Карла Великого претендовали на право называться «владыками христианского Запада». Поначалу «Западом» именовались все земли западнее Рима, но потом это название распространилось и на всю католическую Европу. Она была отделена от язычников, то есть как от стран, принявших ислам, и некоторых славянских народов, так и от восточноримской империи Константинополя и его греческой православной религии. Римские Папы, выводившие все свои претензии к светской власти из идеи «Константинова дара» (который, впрочем, в 15 веке оказался мистификацией), после столетнего перерыва около 1200 года попытались вернуть себе политический приоритет в светской сфере. Так называемый «дар» состоял в том, что император Константин Великий, признавший в 313 году христианство равноправной государственной религией, якобы передал Папе бразды правления всей западноримской империей. Несмотря на окончательное отделение от патриархов восточной церкви Константинополя (схизму) в 1054 году Папы добились значительного роста их престижа и власти посредством глубокой реформы церкви. Это послужило причиной коленопреклонения Генриха IV в Каноссе (1077). Церковь, посвященная в мирскую жизнь могла оказывать на нее скрытое или прямое влияние, жестко контролируя духовный быт верующих. Требование подчинить императора папской власти, не выдвинутое ранее лишь по причине объективной политической и экономической слабости папства, могло наконец претендовать на успех. Папская церковь очень выиграла от того, что весьма умело использовала рано развившиеся в Италии товарно-денежные отношения (особенно в разросшихся североитальянских комуннах). В результате она обладала бoльшими денежными средствами, чем имперские власти в Германии, все еще привязанная к натуральному хозяйству. Над ней же постоянно висела угроза со стороны христианских еретиков со всевозможными учениями, которые все время указывали на большое несоответствие между теорией и практикой католической «всеохватывающей» церкви. В борьбе против этих людей, презирающих государственную религию, сплотились император и Папа, несмотря на разные взгляды по многим другим вопросам. Несмотря на эти временные соглашения, обе основные власти европейского феодального строя были непримиримыми противниками со второй половины 11 века, хотя в своей основе и походили друг на друга! Две силы – как наставлял в конце 5 столетия один понтифик – должны править миром сообща: светская и духовная. И все же духовная должна иметь некоторое преимущество, так как ей доверена забота о душевном здоровье людей. С помощью поддельной грамоты уже упоминавшегося «дара» Константина Великого, в 9 веке помещенной в так же сфальсифицированных «Псевдоисидорских декреталиях» (приписываемому Святому Исидору собранию церковных документов), честолюбивые католики вели борьбу за абсолютную власть. Литургии, служившиеся Грегором VII в конце 11 века и Иннокентием III во время двойного царствования Филиппа Швабского и Оттона IV, явились высшими точками накала в этом упорном сражении.

Наиболее сильные короли и императоры выступали перед христианской общественностью, соответственно, с радикально противоположными требованиями, преувеличивая сакральность императорской власти. Основатель раннефеодального германского государства, Генрих I (919-936) и Оттоны могли манипулировать папством, как им было угодно, Генрих III упорядочил морально обветшавшее папство (еще в полном согласии с церковным реформаторским движением), а в 1046 году отстранил от должности трех соперничающих Пап и в качестве Patricius Romanorum использовал свое право выдвигать кандидатов на выборах главы католической церкви. Но именно это, утверждаемое саксонскими и салическо-франкскими кайзерами «право на частную церковь», по которому наделенные бенефициями аббаты, епископы и т.д. становились всего лишь высокопоставленными чиновниками, привело к массовому реформаторскому движению против абсолютной секуляризации органов «имперской церкви».

После смерти императора Генриха III (1056) трон занял его шестилетний наследник. Вслед за эпохой расцвета императорской власти это событие вызвало ответное движение в Ватикане, Папа потребовал канонических выборов и внутрицерковного назначения епископов (инвеституру), что должно было резко сократить влияние двора на церковь. Она больше не хотела быть имперской. Вормсский конкордат, заключенный сыном «кайзера Каноссы» Генрихом V в 1122 году, был компромиссом, который лишь отсрочил принятие окончательного решения. Император получил право назначать уже выдвинутых соборным и монастырским капитулами клириков на светские должности с подобающими церемониями.

Центральной германской власти грозила еще одна опасность: соперничество между императором и князьями. Через три года после Вормсского конкордата со смертью Генриха V угасла Салическая династия. Претендентами на трон стали швабский герцог Фридрих фон Гогенштауфен и герцог саксонский Лотар фон Супплинбург. Оба они конфликтовали с соседями, менее могущественными князьями и другими феодалами, за расширение своих владений, поэтому при выборе императора была затронута масса различных интересов. После того как был выбран Лотар, он вынужден был всю жизнь воевать с оппозицией Штауфенов, которые в конце концов унаследовали обширные личные владения угасшей династии на Майне и среднем Рейне, а с ними и собственность, связанную с королевским троном.

Именно это увеличение власти помешало выборам герцога Фридриха. Новый король мог потребовать выдачи части салического наследия и обеспечить этим своему зятю, гвельфу Генриху Гордому, и наследникам значительную власть. Но когда в 1137 году Лотар умер и князья методично (по совету Папы) выбрали королем слабейшего из Штауфенов, Конрада, тот даже не мог думать о том, чтобы потребовать выдачи полагающейся ему собственности в полном объеме. Поэтому Конрад III попытался вместе со сторонниками Штауфенов захватить оставшееся после смерти герцога наследство в обход прямых наследников гвельфов, а также увеличить свою княжескую власть всеми возможными способами. Однако гвельфы царили не только в северной Германии, но и располагали обширными владениями и были влиятельны в Баварии, Швабии и Италии, поэтому оппозиции князей необходимо было найти мирное решение этой проблемы.

Драматическая борьба, разгоревшаяся во второй половине 12 века между Фридрихом Барбароссой и сыном Генриха Гордого, Генрихом Львом, и продолженная императором Генрихом VI, показала, что и в конфликте с гвельфами решение было лишь отсрочено. Нет смысла повторять, что папство продолжало использовать эгоистические устремления князей для своих целей, что уже имело место в борьбе за инвеституру. Некоторое время казалось, что Фридрих Барбаросса одержал твердую победу как над своими церковными противниками, так и над могущественными немецкими князьями. Собрание при дворе в Майнце на Троицу 1184 года, с блестящим парадом войск и посвящением в рыцари сыновей короля, Фридриха и Генриха, показало Фридриха Барбароссу на вершине власти и уважения. Известнейший поэт раннего немецкого миннезанга, Генрих фон Вельдеке, был очевидцем этого события. Он рассказывает: «На многие тысячи марок было там съедено и раздарено. Я думаю, все ныне живущие никогда не видели более великолепного праздника... Императору Фридриху было воздано столько почестей, что можно без преувеличения рассказывать об этом чудеса до самого Судного дня» («маркой» называлась не монета, а единица веса. Около 1200 года она соответствовала приблизительно 220 грамм серебра. Около 1900 года ее достоинство оценивалось с 300 до 450 золотых марок). В мирное время «безработных» рыцарей на военной службе, как и бродячих актеров и фокусников, не нужно было долго просить явится на такой праздник. Если задуматься над тем, сколько было потрачено князьями на долгий путь, чтобы своим присутствием почтить императора, как это случилось в Майнце на удивление современникам, то нет ничего странного в том, что этот день Троицы обсуждался еще многие десятилетия. После ранней смерти императора Генриха VI (1197 год) он стал воплощением «добрых старых времен».