Федор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

— Владик, я тебя прошу, давай поедем в больницу, давай покажемся врачам…

— Я не могу ничего изменить, ты же понимаешь… Вот приеду и обещаю — буду лечиться столько, сколько нужно.

На другой день в четыре часа с Белорусского вокзала у него отходил поезд (Дворжецкому предстояли недельные гастроли по Белоруссии. — Ф. Р.). Я прибежала с работы. Договорилась с машиной, чтобы не ловить такси. Купила ему новый плащ. Он очень ценил это, поскольку… я думаю, не очень много ему в жизни перепало заботы… Идем мы по перрону. Влад возвышается над толпой (рост-то метр восемьдесят!), красивый, в новом плаще, только бледнее обычного. И потихонечку от меня засовывает таблетку под язык. «Тебе плохо?» — «Прекрасно», — и улыбка во все лицо…

У нас с Владиком был уговор: простившись, развернулись в разные стороны и уже не оглядываемся друг на друга. «Не оглядывайся» было законом. Но когда я провожала его в последний раз, уже уходя по перрону, я вдруг оглянулась. Какая-то тяжесть навалилась на меня, и я не выдержала. Владик плохо себя чувствовал, но я не боялась, все-таки надеялась, что, когда он вернется, мы будем серьезно его лечить. Оглянувшись, наткнулась на его взгляд, и он тоже смотрел мне вслед. И вот это меня поразило больше, чем то, что я сама оглянулась… Мы помахали друг другу, и я сломя голову побежала проводить комиссию по делам несовершеннолетних. Хотя мне так хотелось постоять и подождать, когда уйдет поезд… Это было нашим последним прощанием…»

В тот же день, когда Дворжецкий покидал Москву (в среду 24 мая), в столице случилось ЧП: вооруженный террорист захватил офис финской авиакомпании «Финнэйр», что в проезде Художественного театра. Это произошло утром. Преступник, вооруженный обрезом и в черной маске, забежал в офис и, произведя выстрел по витрине, потребовал вызвать к нему руководителя компании. Когда тот появился, террорист заявил, что хочет улететь в Финляндию и компания должна ему в этом помочь. «Иначе всех перестреляю!» — орал преступник.

Спустя пять минут к месту происшествия уже подтягивались милицейские службы. Первым возле «Финнэйра» оказался наряд во главе с лейтенантом Дмитрием Титенковым из Фрунзенского РУВД. Милиционеры подогнали к дверям офиса «рафик», груженный книгами, пытаясь тем самым лишить террориста обзора. Под прикрытием автомобиля Титенков добрался до входной двери и заглянул внутрь. То, что он увидел, смахивало на кадры из западного боевика: сотрудники компании лежали на полу, а террорист в маске и с обрезом стоял над ними и кричал, чтобы ему предоставили возможность улететь за границу. Титенков сделал попытку разрешить конфликт по-хорошему. Он предложил преступнику выйти и сдаться, на что тот ответил выстрелом из обреза. Пуля угодила в «рафик». Лейтенанту не оставалось ничего иного, как идти на штурм (у милиционеров была собака, но пускать ее внутрь было нельзя — она могла не разобраться, кто преступник).

Выждав момент, когда террорист отвлекся, Титенков проскочил в предбанник офиса. Затем с помощью палки он приоткрыл первую дверцу, потом вторую. Прямо перед собой, в нескольких шагах, он увидел лежавшего на полу заложника — мужчину средних лет. Лейтенант попытался подать ему сигнал, но в это время его заметил преступник. «Ах ты падла!» — заорал террорист и выстрелил в милиционера. Однако пуля и на этот раз не достигла цели, ударившись в стену. Пока бандит перезаряжал обрез, Титенков крикнул заложнику, чтобы тот бежал на улицу, а сам сменил дислокацию — отбежал к другой перегородке. Едва он успел это сделать, как террорист выстрелил еще раз. Но пуля снова угодила в бетон. Титенков произвел ответный выстрел из «Макарова», но и он оказался неудачным.

Поединок милиционера и террориста продолжался в течение нескольких минут. За это время лейтенант семь раз подставлял себя под пули, пытаясь тем самым лишить преступника патронов. Сам лейтенант произвел из табельного пистолета всего три выстрела. Но решил исход этого поединка отнюдь не свинец. Когда нервы террориста не выдержали и он подбежал к тому месту, где спрятался лейтенант, чтобы расстрелять того в упор, Титенков бросился ему навстречу. Ударом ноги страж порядка выбил у бандита из рук обрез, после чего повис у него на плечах. В тот же миг в офис ворвались коллеги лейтенанта, и общими усилиями террориста удалось обезвредить. За проявленное мужество лейтенант Дмитрий Титенков был награжден орденом Красной Звезды.

В эти же дни громкое преступление было совершено в Ленинграде. Там средь бела дня, прямо в центре города, некий молодой человек выхватил из кармана пиджака молоток и разбил витрину ювелирного магазина «Аметист». Пока работники магазина приходили в себя, преступник быстро сгреб все выставленные на витрине драгоценности в портфель и бросился бежать. На углу он передал портфель своему сообщнику, и они разбежались в разные стороны. Казалось, что преступники предусмотрели все: и внезапность ограбления, и передачу портфеля друг другу, и пути возможного отхода. Не учли только одного: реакцию свидетелей. Между тем среди них нашелся тот, кто не согласился с ролью немого статиста, а смело бросился в погоню. Смельчаком оказался студент 5-го курса Ленинградского технологического института холодильной промышленности Михаил Дороднов. Парнем он оказался не только смелым, но и настырным: бежал за преступником несколько сот метров, пока не догнал его и не сбил с ног. Студент держал преступника в низком партере до тех пор, пока ему на помощь не прибежал милиционер — участковый С. Костомаров. Вдвоем они скрутили грабителя и доставили его в отделение милиции. И хотя в течение доброго часа преступник ломал дурочку — утверждал, что витрину разбил по пьяни, а где драгоценности и вовсе не ведает, — но ему никто не поверил. В итоге был изобличен и он сам, и его сообщник, в доме которого были найдены все похищенные драгоценности. А храброго студента наградили денежной премией.

25 мая Елена Боннэр уговорила-таки своего мужа Андрея Сахарова сесть за написание мемуаров. По ее словам выглядело это следующим образом: «Мы шли на день рождения к моей тете. Из большинства нашей родни она ни в какие годы — ни в тридцать седьмые, ни в Андреевы — не прерывала дружбы с нами, и Андрей пользовался ее особой симпатией. Мы подымались по лестнице. Андрей шел впереди. В какой-то момент свет, падающий из окна и через лестничный пролет, отделил его от меня. Он стал уходить за свет. Туда… высокий. Еще совсем не сутулый. В зеленоватом костюме… И я поняла: он должен написать эту книгу…»

А теперь из Москвы перенесемся в городок Камышлов, что в Свердловской области. Там в эти дни был уничтожен до основания замечательный памятник архитектуры — Александро-Невская церковь. Построенная в конце XIX века, она стояла в центре города, и вплоть до 1930 года ее прихожанами были несколько тысяч горожан и жителей близлежащих деревень. Церковь была красива как снаружи, так и внутри: на ее стенах размещались уникальные росписи из жития святых. При большевиках церковь закрыли, крест сбросили, колокольню разбили. Там разместили столовую для учащихся профтехучилища, а в доме настоятеля разместили автостанцию. В таком виде здание просуществовало до мая 78-го. А потом камышловские власти надумали строить на этом месте новый горисполком и запросили «добро» на снос здания у 1-го секретаря Свердловского обкома Бориса Ельцина. Тот проконсультировался с Москвой и дал отмашку: взрывайте. А чтобы верующие люди особо не возмущались, камышловцам объяснили, что церковь сносится «ввиду аварийного состояния» (на самом деле она была в хорошем состоянии — наши предки строили надолго, не чета современным строителям).