Федор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

21 декабря исполнилось 100 лет «вождю всех времен и народов» Иосифу Сталину. Само собой разумеется, столь знаменательное событие не могло остаться без внимания людей. В тот день с утра на Красную площадь, к могиле Сталина, пришли несколько десятков ветеранов партии, которые возложили цветы к могиле генералиссимуса. Официальная власть на эту дату практически никак не отреагировала, если не считать того, что в отрывном календаре на 1979 год (тираж — 15 миллионов экземпляров), впервые после 20-летнего перерыва, на листке за «21 декабря» красовался портрет Сталина и заметка о нем. О юбиляре в ней говорилось, как о «выдающемся руководителе КПСС, Советского государства, международного коммунистического и рабочего движения, теоретика и пропагандиста марксизма-ленинизма». Далее сообщалось, что деятельность товарища Сталина «была отмечена теоретическими и политическими ошибками», а «культ личности» был резко осужден партией, но, впрочем, он — культ этот — ни в чем не изменил сути строительства социализма.

В этот же день, в семь часов вечера, на хоккейном турнире на приз газеты «Известия» игрался финальный матч: СССР — ЧССР. Обеим командам необходима была только победа, в противном случае «золото» турнира им было не видать как своих ушей. Поэтому с первых же секунд игра началась с обоюдоострых атак. Первым повезло гостям. На 6-й минуте Марганец замкнул очередную атаку прицельным выстрелом в наши ворота. Однако радость чехословаков длилась недолго — всего лишь две минуты. Обидел гостей Хельмут Балдерис, восстановивший равновесие в счете. Однако спустя несколько минут гости снова вышли вперед — гол забил Штясны. Нашим вновь пришлось догонять. В тот момент, когда чехословаки играли в меньшинстве, Валерий Харламов снова сделал счет ничейным — 2:2. С этим результатом обе команды ушли на перерыв. Во втором периоде фортуна была на стороне советской сборной. Александр Голиков сделал счет 3:2. В течение оставшихся полутора периодов чехословаки прилагали поистине титанические усилия, чтобы хоть сравнять счет, но у них ничего не получалось: все их атаки разбивались о защитные редуты нашей сборной. Матч так и закончился со счетом 3:2, и приз «Известий» остался в Москве.

Анна Герман в те дни приехала в Таллин, где у нее жил любимый человек — эстонский журналист Антс Паю. Они познакомились в прошлом году во время гастролей певицы в Ленинграде. Антс вспоминает:

«На Рождество 1979 года Анна приехала в Таллин. Тогда было теплое Рождество, но с глубоким снегом. Мы много бродили по Старому городу. Один раз мы гуляли, и вдруг я чувствую: она захромала. И говорит — сапоги надела и натерла ногу. И когда она взяла меня под руку, у меня такое чувство было, что я враз вырос… Она была каким-то земным божеством…»

24 декабря в соседнем с Таллином городе — Тарту — произошли очередные волнения (в последний раз нечто подобное случилось в конце сентября). В канун Рождества несколько десятков молодых эстонцев отправились на кладбище поставить свечи на могилы соотечественников, погибших во время войны 1918–1920 годов. С кладбища собравшиеся пошли на городскую площадь, где устроили митинг. На нем произносились речи о свободе и национальной независимости, кремлевских руководителей называли не иначе как оккупантами. Милиция сначала безучастно взирала на все происходящее, но затем применила силу. Нескольких активных манифестантов препроводили в милицию, но после нескольких часов допроса отпустили.

Информация в Москву об этих событиях дошла в тот же день. Однако реакций никакой не последовало, поскольку кремлевское руководство тогда было озабочено куда более важной проблемой — событиями в Афганистане. 25 декабря, в 15.00 по московскому времени, начался ввод советских войск в эту страну. Первыми через Амударью переправились разведчики, затем по мосту пошли остальные части 108-й мотострелковой дивизии. Войска выдвигались через Пули-Хумры и Саланг в Кабул. В это же время самолеты военно-транспортной авиации начали переброску по воздуху и высадку основных сил воздушно-десантной дивизии и отдельного парашютно-десантного полка на аэродромы Кабула и Баграма. За 47 часов было совершено 343 самолеторейса. В оба города было доставлено 7 700 человек, 894 единицы боевой техники и 1 062 тонны различных грузов.

В это же время советский спецназ готовился к штурму дворца Амина. Как вспоминают участники тех событий: «Возвратившись примерно в три часа ночи 25 декабря в расположение батальона, полковник Колесник возглавил подготовку к боевым действиям по захвату дворца. Планом операции предусматривалось в назначенное время тремя ротами занять участки обороны и не допустить выдвижения к дворцу Тадж-Бек афганских батальонов. Против каждого батальона должна была выступить рота спецназа или десантников. Еще одна предназначалась для непосредственного штурма дворца. Вместе с ней должны были действовать две специальные группы КГБ СССР. Частью сил предполагалось захватить и разоружить зенитный полк.

Одной из важнейших задач был захват двух вкопанных танков, которые держали под прицелом все подходы к дворцу. Для этого выделили пятнадцать человек (среди них были и специалисты-танкисты) и двух снайперов из КГБ. От действий этой группы во многом зависел успех всей операции… Руководство батальона хорошо понимало, что задача может быть выполнена только при условии внезапности и военной хитрости…»

26 декабря Брежнев вызвал к себе на дачу ближайших соратников, чтобы вместе с ними обсудить афганские события. Помимо хозяина на даче присутствовали Громыко, Андропов, Устинов, Черненко. Брежнев поинтересовался, как идет выполнение постановления Политбюро от 12 декабря этого года. С отчетом выступили Устинов, Андропов и Громыко, которые сообщили, что все идет по плану: войска вошли в Афганистан, ситуация под контролем, до захвата дворца Амина остаются считаные часы.

Между тем афганские события едва не похерили сразу несколько прекрасных советских фильмов, работа над которыми была закончена в те самые дни. Например, «Спасатель» Сергея Соловьева. Приемка в Госкино состоялась через пару дней после вторжения наших войск в Афганистан, и чиновники от кино в свете этих событий смотрели фильм особенно пристрастно. И нашли в нем… нападки на Советскую армию. В итоге ленту будут мариновать в течение нескольких месяцев, требуя внесения в нее изменений.

А вот как запомнились те дни режиссеру Вадиму Абдрашитову, который заканчивает съемки фильма «Охота на лис» и готовится приступить к съемкам другого — «Парад планет»:

«Конец 79-го года. Завершаем съемки «Охоты на лис» и вовсю уже думаем о «Параде планет». Последний съемочный день «Охоты…». Вернее, ночь. Отсняли в вокзальном ресторане Серпухова последние кадры, утром погрузились на электричку и покатили в Москву встречать Новый год. В электричке купили газеты, а там обращение Бабрака Кармаля с просьбой оказать братскую помощь афганскому народу. Началась афганская война. И я сказал: все, Саша (сценарист Александр Миндадзе. — Ф. Р.), нам похерят «Парад планет» с его безумной игрой в войну, в жизнь и смерть… И мы поехали не домой, а в Госкино, и там подтвердились все мои опасения. Ну что ж… стали делать «Остановился поезд»…»