Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.10

Вживую общаться с читателями я не люблю и делаю это нечасто. Потому что я прохожу не по разговорному жанру. И вообще — зачем на писателя смотреть? Что интересного можно увидеть? Его читать надо.

Посмотрел фильм "1941. запрещенная правда", на мой взгляд полная демагогия. Но возник вопрос, который хочется задать автору "Шпионского романа".

Уважаемый, Григорий Шалвович! Вы задавали себе вопрос, почему Гитлер начал войну с СССР, не добившись победы над Великобританией? Хочу узнать ваше мнение.

Повторил ошибку Наполеона. Правители авантюрного склада больше всего боятся, что замедлится темп. Ну а Гитлер после финской кампании еще и составил себе неверное впечатление о мощи Красной Армии. То есть насчет слабости РРКА он не ошибся, но ошибся насчет прочности СССР.

В недавнем посте Вы относите народовольцев с эсерами к "нашим". А большевиков? Как тогда стороны в гражданскую делились? Полагаю, и там, и там васяких хватало…

И ещё: кто тогда Фандорин? Антиподы там по этой шкале Грин и Пожарский, а он? Хотя, полагаю, при личном знакомстве он предпочёл бы Грина. Не поддержал бы, но выше бы оценил.

Большевики — сторонники принуждения. Это их главный модус операнди. А коли так — они точно не из Наших.

Грин не мой герой, Пожарский — тем более. Но мы все время оказываемся заложниками то первого, то второго.

Григорий Шалвович, известны ли истории случаи, когда природные явления полностью прекращали военные действия?

Конечно. В морских сражениях много раз. Но и на суше тоже. Например, в Мириокефалонском сражении (1176)сельджуков с византийцами. Или в битве при Лесной (1708), где буря с дождем спасли шведов от полного разгрома.

Григорий Шалвович, как Вы относитесь к национализму и националистам? Похожи между собой националисты разных стран? Взаимопонимание разных националистов — может быть, и это тоже интернационализм? Как Вы думаете, надо ли стремиться сохранять этническую самобытность, если будущее все равно за "гражданами планеты"?

Если национализм — это доктрина, которая считает нацией всё население данной страны, это одна история. Готов обсуждать и спорить. Если национализм выпячивает один этнос по отношению к другим — это гадость.

В романе: После беседы с Вождём фон Теофельс Jr./Коган/Вассер убывает в Берлин на самолёте, за 9 дней до войны.

По жизни: 15 мая 1941 года немецкий «Юнкерс-52» совершил посадку на центральном аэродроме в Москве возле стадиона "Динамо", видимо на следующий день улетев обратно (подлинная миссия неизвестна, но с этим прилётом имеет место юмористическая версия о тайном саммите Гитлер-Сталин). Подробности: http://www.sovsekretno.ru/articles/id/3575/

Вопрос: Григорий Шалвович, работая над романом, был ли Вам известен факт прилёта немецкого самолёта в Москву, во многом совпадающий с фабулой или это случайное совпадение романа с реальным, но малоизвестным фактом?

Ну конечно. А как же?

Здравствуйте, уважаемый Григорий Шалвович!

Дочитываю Аристономию, труд сей очень противоречив и вызывает куда больше вопросов, чем смогу себе позволить задать. А интересно мне вот что:

1. Допускаете ли вы что "Демократия" достигнув какого то уровня должна

импортироваться в другие страны даже путем насилия или допускается культивация своей местной районированной "Демократии"?

2. Нужно ли быть лидеру Демократии идеально чистой личностью, с чистыми мыслями и чистыми руками т. е. "Святым"? Или допустима для них какая то индульгенция, прощение во имя великой цели? Мне хотелось бы узнать ответ от имени Григория Ша́вовича Чхартишвили.

Спасибо заранее за ответ.

Примеры удачного экспорта демократии были только при военной оккупации (ФРГ, Япония). Но в Ираке вот ничего не получилось.

Святым лидер быть не может, но этичным — обязан. А уж у нас в России особенно, поскольку демократии еще только предстоит пустить здесь корни, и судить будут по лидеру.

Григорий Шалвович, есть ли в Ваших планах продолжение писательской деятельности Анатолия Брусникина?

Нет. Какой смысл, если все знают, что это я? Беллетристическое сопровождение моей "Истории Российского государства", исторические повести, — это и будет брусникинский жанр. Только уже под маркой "Б.Акунин".

Уважаемый ГШ, в Ваших романах о Фандорине сюжетные линии второстепенных героев почти всегда заканчиваются. Но не героинь. Вы преднамеренно не пишете, как сложилась дальнейшая жизнь влюбленных в Эраста Петровича женщин? Почему? не хотите показывать их постаревшими?

И вообще возможна ли встреча Фандорина с "женщиной из прошлого"? Или он "два раза в одну реку" не заходит? Помудревшая Эсфирь или постаревшая Варя Суворова ему уже не могут быть интересны?

Будет и такое.