Барбара Такман - Загадка XIV века

Европу раздирали два папства, а потому церкви все труднее было покончить с расколом, поскольку противостояние с каждым годом лишь усиливалось. Умные люди понимали, насколько губительно такое положение для общества, пытались найти способ воссоединения, но в схизме, как и на войне, явная вражда не позволяла перекинуть мост через пропасть. Вселенский собор, при поддержке Парижского университета и многих заинтересованных лиц, был очевидным решением. Тем не менее оба папы решительно отвергали это посредничество. Раскол в христианстве длился сорок лет. Согласно популярному высказыванию в конце века, никто из тех, кто начал схизму, не вошел в царствие Божие.

Вновь став «истинным французом», де Куси оставался правой рукой короля до самого конца его правления. Несмотря на то что Карлу V исполнился всего 41 год, он чувствовал, что время поджимает. В феврале 1378 года его супруга, королева Жанна Бурбонская, ровесница Карла, умерла от родовой лихорадки, произведя на свет дочь Екатерину. Через три недели скончалась и последняя из пяти старших дочерей, так что из восьми детей короля остались лишь двое сыновей и новорожденная девочка. Король страшно горевал по жене, и «многие другие хорошие люди — тоже, потому что они с королевой любили друг друга, как верные супруги». Спустя месяц случилась еще одна смерть — еще до раскола — скончался папа Григорий XI, с которым Карл был очень близок, в ноябре умер и дядя короля — император, а вслед за ним и давний союзник Карла, король Кастилии Энрике. Во всех этих потерях Карл не мог не ощутить приближение собственного конца, а потому он торопился оставить свое королевство в мире и согласии.

С этой целью он хотел уничтожить три источника опасности — постоянные предательства Карла Наваррского, альянс герцога Бретани с англичанами и непрекращающуюся войну с Англией. Военные и дипломатические таланты де Куси и надежность, на которую обратил внимание еще Григорий XI, сделали Ангеррана опорой для короля. Первым заданием, которое Карл дал де Куси, было окончательно изгнать Карла Наваррского из Нормандии.

Узнав об этом, Карл Наваррский снова договорился тайком — открыл Нормандию англичанам, и тогда Карл V поклялся выставить неверного вассала из всех городов и замков, которые у него имелись. У Наваррского было два сына, в Нормандии на их имя были оформлены феоды. Поскольку их мать, сестра Карла V, скончалась, дядя мог оформить опекунство, ссылаясь на закон, оспорить который было нельзя: оба сына в это время находились при французском дворе. Почему их отец позволил этому случиться, неясно, разве только он собирался замаскировать свои отношения с Англией.

Законное свидетельство измены Наваррского представилось, когда в Париж прибыл его канцлер Жак де Рю с письмами для сыновей. При допросе де Рю сознался — без пыток, как отметил в своем дневнике король, — что Карл Наваррский планировал отравить короля сразу после Пасхи, собирался устроить это с помощью королевского пекаря. Воспользовавшись суматохой и переходом трона по наследству, Карл Наваррский захватил бы французские крепости на Сене, а англичане тем временем высадились бы в Нормандии.

В эту историю легко поверили, ведь Наваррский уже покушался на жизнь своего шурина графа де Фуа, и в той мелодраме, как в зеркале, отразился весь «мертвенный блеск» XIV столетия. Де Фуа женился на кокетливой Агнес, сестре Наваррского, однако будучи человеком «с горячими страстями», не прекратил любовных интрижек, в результате Агнес обиделась и ушла искать пристанища у брата. Из-за денежной ссоры король и граф уже пребывали в натянутых отношениях. Когда пятнадцатилетний сын Агнес Гастон пришел к матери и умолял вернуться, она отказалась — пусть, мол, об этом попросит ее супруг. Карл Наваррский дал своему племяннику мешочек с порошком и сказал, что это заставит его отца пойти на мировую, только мальчик должен сохранить все в тайне, иначе ничего не получится. По возвращении Гастона домой мешочек с порошком обнаружил его брат-бастард Ивен, он показал мешочек графу, и тот скормил порошок одной из собак. Бедняга умерла в жутких судорогах.

Граф не стал убивать наследника — единственного законнорожденного сына, — но заточил его в крепость, а всю свиту Гастона, ездившую в Наварру, допросил и пятнадцать человек казнил. Гастон же, поняв, что дядя замыслил сделать его убийцей, впал в отчаяние и отказался принимать пищу. Услышав об этом, граф де Фуа, чистивший на ту пору ножом ногти, помчался к сыну, схватил его за горло, завопил: «Ну что, предатель, почему ты не ешь?» и случайно порезал ему шею ножом, который был у него в руке. Не проронив ни слова, мальчик упал, рана оказалась смертельной, и Гастон скончался в тот же день. К длинному списку прегрешений Карла Наваррского прибавился еще один смертный грех.

Подтверждением преступлений и предательств Карла Наваррского против короля Франции стала зашифрованная корреспонденция, которую изъяли у арестованного советника Пьера дю Тертра. На суде огласили все собранные свидетельства и признания, подписанные двумя советниками. Суд прошел в торжественной обстановке, на нем присутствовали множество магистратов, священнослужителей, нотариусов, торговцев и гостей Парижа. Обоим советникам вынесли смертный приговор и немедленно привели его в исполнение. На эшафоте остались лежать обезглавленные трупы, а на четырех главных городских воротах повесили отрубленные конечности.

Нормандская кампания была готова начаться. При первом сообщении о предательстве Наваррского французский король собрал в Руане армию и «спешно послал за сиром де Куси и сиром де Ривьером». Он подчинил их номинальному вождю похода, герцогу Бургундскому. Опасаясь высадки англичан, Карл V поставил де Куси и Ривьеру задачу — завоевать города и замки Наварры, особенно те, что находились вблизи побережья, и сделать это требовалось как можно скорее — силой или путем переговоров. Бюро де ла Ривьер, канцлер короля, с которым де Куси был близко связан и в этой, и в последующих кампаниях, принадлежал к выходцам из буржуазных кругов, братья короля называли их «мармозетами», имея при этом в виду каменных обезьянок, глядящих с карнизов и колонн церквей. Де Ривьер был вежливым и любезным человеком, Карл V его высоко ценил и определил ему ведущую роль в регентском совете. Король учредил этот совет, сознавая, что, когда он умрет, дофин будет еще ребенком.

В союзе де Куси и де Ривьера гармонично сочетались военная и политическая стратегии. Осада укрепленных городов была медленной и затратной. Для быстрой сдачи населенного пункта требовалось согласие осаждаемых, но для его получения необходимо было продемонстрировать силу, а в большинстве случаев и провести «предупредительный» штурм. Для придания большей убедительности своей позиции полководцы взяли с собой сыновей Карла Наваррского и «показывали их противнику, убеждая в том, что война ведется ради наследия этих детей».