Евгений Тарле - Сочинения. Том 3

Ничего из этих стараний не вышло; Антверпен не дремал.

В эпоху, непосредственно предшествовавшую Амьенскому миру и следовавшую за его заключением, антверпенцы не перестают настраивать Наполеона против голландцев, против их «козней», жалуются, что голландцы пускают в ход всевозможные хитрости, чтобы завладеть всецело германской торговлей и т. д. [3] Вот характерное начало одного обращения Антверпенской торговой палаты к министру внутренних дел:…l’Angleterre s’approprie le commerce par la force et la Hollande par la ruse, la France doit avoir constamment 1 œil ouvert sur les entreprises de l’une et sur les artifices de l’autre etc. Нац. арх. F 12 619. Anvers, le 22 ventôse, an X (1802).

Эту линию антверпенское купечество вело неукоснительно. Антверпенская торговая палата, хлопоча перед генералом Бонапартом о свободном транзите, не преминула указать, что английские товары проникают во Францию через северные города (Европы) и «может-быть, через Голландию, для которой этот транзит всегда будет очень выгодной отраслью торговли» [4] Нац. арх. F 12 619. Mémoire de la Chambre de commerce d’Anvers (renvoyé par le Premier Consul au ministre de l’Intérieur le 1 thermidor). . Были случаи, когда тот же орган антверпенского торгово-промышленного мира прямо говорил, вспоминая вековую конкуренцию с Голландией, что победа (экономическая) над Голландией возможна только в том случае, если Голландию лишить возможности давать потребителю те товары, которые он не может найти в другом месте. Программа полного порабощения Голландии подсказывалась Наполеону представителями бельгийского капитала. И они много раз и задолго до присоединения Голландии ему это подсказывали [5] Нац. арх. F 12 619. Anvers, le 3 floréal, an XI (1803). Les membres composant la Chambre de commerce d’Anvers au Ministre de l’Intérieur : …elle (la ville d’Anvers. — E. T.) aussi a lutté contre la concurrence hollandaise, et comme nous avons souvent eu l’honneur de vous l’exposer dans diverses lettres et mémoires, nous ne pourrons jamais la vaincre, si les consommateurs étrangers trouvent à se fournir en Hollande des marchandises qu’il nous est défendu de leur vendre… .

После возобновления англо-французской войны положение Голландии стало нестерпимым.

Еще 20 мая 1805 г. Наполеон грозит великому пенсионарию Шиммельпеннинку посылкой патрулей с целью конфисковать все английские товары, которые найдутся в Голландии в шести милях в окружности побережья, «чтобы воспрепятствовать столь скандальной контрабанде» [6] Наполеон — Талейрану. Milan, le 30 floréal, an XIII (20 mai 1805). Correspondance , t. X, стр. 530, № 8764. .

Правительство погибающей Нидерландской республики понимало, что Наполеон стремится к политическому порабощению и экономическому разорению этой страны, так как она стоит поперек дороги в той истребительной войне, которую он ведет против Англии.

Когда еще не было континентальной блокады, Шиммельпеннинк категорически утверждал, что наполеоновские воззрения на то, в чем заключаются торговые интересы Франции, решительно враждебны интересам Голландии [7] Архив Гаагской королевской библиотеки, 132. D. 39. La Haye, le 15 février 1806. Le Grand Pensionnaire à Monsieur le vice-admiral Verhueell, ministre de la marine :…quant aux avantages pour le commerce, il serait déplacé de s’en promettre aucune espèce de perfection aussi longtemps que le système fiscal et notions sur les vrais intérêts du commerce pour la France, que dirigent à cet égard l’Empereur, restent tels qu’ils sont. .

Весной 1806 г. компромиссное решение было найдено: республика перестала существовать, но страна сохранила видимость самостоятельности и перешла под управление брата Наполеона.

24 мая 1806 г. Людовик Бонапарт был назначен голландским королем. 9 июля 1810 г. Наполеон подписал декрет о присоединении Голландии к Франции. И все четыре года, разделяющие оба события, были временем, когда Людовик делал все усилия спасти Голландию от окончательного разорения, от последствий континентальной блокады, прямо губившей эту страну. Но борьба Людовика против явной воли его старшего брата, конечно, могла быть лишь борьбой исподтишка, когда голландский король смотрел сквозь пальцы на контрабандную торговлю и доносил в Париж, что ничего не заметил, а Наполеон, получая донесения от своих агентов, грозил своему брату, оскорблял его и, начав с систематических нарушений неприкосновенности голландской территории, кончил ее военной оккупацией.

Понимал ли Наполеон, что он губит Голландию, что именно для нее блокада имеет только отрицательное значение? Понимал вполне ясно. Он это прямо высказал в разговоре с Ласказом на острове Св. Елены, говоря о таможнях [8] Le mémorial de Sainte-Hélène , t. II, стр. 621: La Hollande, sans productions, sans manufactures, n’ayant qu’un commerce d’entrepôt et de commission ne devait connaître ni entraves, ni barrière. . Он даже противополагал ее Франции, для которой протекционизм считал выгодным, даже независимо от основных целей, вызвавших континентальную блокаду [9] Там же: La France au contraire, riche en productions, en industrie de toute sorte devait sans cesse être en garde contre les importations d’une rivale qui lui demeurait encore supérieure… .

И он понимал это очень хорошо не только в конце своей жизни, но и тогда, когда неуклонно требовал исполнения блокады в Голландии. «Блокада разорит много торговых городов, Лион, Амстердам, Роттердам, но нужно выйти из этого тревожного состояния, нужно с этим покончить», — писал он голландскому королю 15 декабря 1806 г. И уже упрекает брата за его излишние заботы о голландской торговле: «… цель всех ваших действий, это искать рукоплесканий лавочников»; уже угрожает ему: «… если вы не обнаружите больше энергии, произойдут события, которые заставят оплакивать вашу слабость» [10] Lettres inédites , t. I, стр. 82–83. Наполеон — Людовику, Posen, le 15 décembre 1806. .

Преследования начались уже в 1807 г. Изредка еще (в 1807 г.) Наполеон пишет брату, как бы затем, чтобы его приободрить, что он доволен исполнением блокады в Голландии [11] Там же, стр. 127. Наполеон — Людовику, Milan, le 25 novembre 1807. ; но уже с 1808 г. подобных заявлений не делает.

Людовик держался того убеждения, что торговля в Голландии всегда будет процветать, «если только страна будет независима» [12] Documents historiques et réflexions sur le gouvernement de la Hollande , t. I, par Louis Bonaparte, ex-roi de Hollande. Paris, 1820, стр. 195. . Он ненавидел континентальную блокаду, считал ее вполне нецелесообразным средством борьбы против Англии, осуждал жестокий и «безнравственный» характер подобного рода войны между государствами [13] Там же, t. II, стр. 188–189: Le tableau de 1 Europe était fort singulier à cette époque: les deux partis s’acharnaient à l’envi contre l’industrie, la moralité et l’existence des peuples et des individus. Comme tout spectateur impartial devait sourire de pitié au spectacle de ces jeux cruels et sanglants et de cette rivalité dans le mal! Tous les principes foulés aux pieds, les sentiments de la nature oubliés, une fureur aveugle et animale semblait seule animer les deux partis. . Но что он мог поделать против непоколебимой воли своего всемогущего брата?

Современники говорили, что нельзя описать бедствий и разорения Голландии, вызванных континентальной блокадой, и объясняли это тем, что Голландия (наполеоновских времен) была и не земледельческой, и не промышленной страной, а прежде всего и исключительнее других торговой . Будь она, прибавляли современники, земледельческой и обширной страной, население, лишенное других ресурсов, обратилось бы к обработке земли; будь она промышленной по преимуществу страной, ее индустрия при сокращенной, если не уничтоженной, английской конкуренции могла бы надеяться на более быстрое развитие. Но торговая нация, которая являлась еще в гораздо большей мере, чем Бельгия, передаточным пунктом между Англией и Центральной Европой, должна была жестоко страдать от уничтожения торговли [14] Chad G. W. A narrative of the late revolution in Holland . London. 1814, стр. 33:…it is difficult, if not impossible to calculate the extent of the evils thus inflicted upon Holland. . Английские товары, непрерывно проникавшие в Европу, уже с 1809–1810 гг. шли не через Голландию, за которой слишком сурово следил Наполеон, а через более восточные порты. Голландия оставалась в прямом убытке. Промышленности же голландской пришлось выдерживать конкуренцию беспошлинного французского ввоза. Голландские войска одевались во французские сукна [15] Там же. .