Франсуа Блюш - Ришелье

Алесский мир, заслуга которого полностью принадлежит кардиналу, хотя все лавры достались королю, был именно МИЛОСТИВЫМ. 29 июня Ришелье подчеркивает это в коротком письме королеве-матери: «Уверен, что Ваше Величество испытывает огромную радость не только от того, что король даровал мир своим подданным, но и от способа, с коим это было сделано. Король не заключил мир со своими подданными, как он это делал прежде, но даровал им милость».

Милость или нет — текст мирного договора следует рассматривать как облегченный вариант Нантского эдикта. Следовательно, это компромисс, вытекающий из первого компромисса. Свобода совести подтверждена, свобода вероисповедания — тоже, повсюду, где разрешал это Нантский эдикт. Реформисты могут сохранить «своих пасторов, храмы и кладбища» (В. Тапье). Святоши тут же начнут критиковать это помилование, как и прощение, обещанное бывшим бунтовщикам, как и сохранение судебных привилегий, дарованных с 1598 года французским протестантам (знаменитые палаты Эдикта).

Но за это реформисты будут лишены военных привилегий, некогда сопровождавших Нантский эдикт: «Все места безопасности, в которых они проживали, все те, что были до сих пор у них в руках, — пишет кардинал, — будут стерты с лица земли. Потребуется немного времени на осуществление этого дела, от которого Франция получит несказанное благо» [91] К сожалению, при этом было уничтожено множество архитектурных памятников Средневековья. .

Разумеется, протестантская партия уже не оправится. Мечта о ла-рошельской республике будет оставлена навсегда. Р.С.Р. не будет больше государством в государстве. И хотя ни Ришелье, ни отец Жозеф не отказываются от возможности будущего аннулирования статей эдикта (которому будет мешать конфликт с Австрийским домом), сам эдикт о помиловании, несмотря на свои недостатки, является «подлинным успехом» — таковы слова протестантского историка Жана Беренжера.

Мы обнаружим протестантов во Французской Академии (Конрар), в корпусе маршалов Франции (Гассьон, Тюренн, граф де Шомбер) и даже среди герцогов — хотя число обращенных сократилось. Следовательно, нужно сохранять некоторую объективность и не видеть во французских протестантах 1630-х и 1640-х годов гонимых мучеников веры, быков на арене, попадающих под уколы бандерилий «партии святош» (образ принадлежит Эмилю Ж. Леонару).

В 1629 и 1630 годах протестанты живут относительно спокойно, и кардинал, по-видимому, старается их защитить.

1620Обращение Максимилиана II де Бетюн-Сюлли.

1628Герцог де Ля Тремуй, глава гугенотов, разочарованный и наполовину разбитый, отрекается от протестантизма и в Ла-Рошели клянется в верности кардиналу Ришелье.

1629АЛЕССКИЙ ЭДИКТ О МИЛОСТИ

1633 (27 октября)В Льеже Фредерик Морис де Ла Тур, герцог де Бульон, воспылав любовью к Элеоноре Катрине Февронии де Берг, ревностной католичке, тайно переходит в ее веру (и женится на своей возлюбленной 1 января 1634 г.)

1643Отречение Гаспара III де Колиньи, маршала Франции, герцога Шатильона.

1645Отречение Шарля де Сен-Мора, маркиза и будущего герцога де Монтозье (1644).

1668 (27 октября)Обращение Анри де Ла Тура, иностранного принца, виконта де Тюренна, главного маршала королевских лагерей и войск.

1685АННУЛИРОВАНИЕ ЛЮДОВИКОМ XIV НАНТСКОГО ЭДИКТА

1686 (май)Жак-Номпар де Комон, герцог де Ла Форс, отрекается от кальвинизма под принуждением.

Двумя самыми известными деяниями министра Ришелье являются взятие Ла-Рошели (1628) и «День одураченных» (1630). В этом сравнении нет ничего искусственного [92] Что превосходно было продемонстрировано Пьером Шевалье. : знаменитый и все еще удивительный «День одураченных» означал разрыв того, что называли «временным и непрочным триумвиратом» (1624–1630) [93] Chevallier P. Louis XIII. Р. 361. (П. Шевалье). Он означал также выбор короля, отдавшего предпочтение лагерю «добрых французов», готовых перейти врукопашную с Габсбургами, а не «святошам» — кланом Марильяка, продолжателя Лиги, поддерживающего королеву-мать Марию Медичи. Именно после капитуляции Ла-Рошели Марильяк невзлюбил своего бывшего протеже, этого неблагодарного кардинала, обращавшегося теперь ко всем покровительственным тоном!

В период между падением Ла-Рошели и Алесским миром размолвка увеличивается, ширится трещина между политикой «святош» и «добрых французов» (П. Шевалье). Королева-мать враждебно воспринимает прямое вмешательство Франции в борьбу за наследование Мантуанского герцогства, развернувшуюся в 1627 году. На Совете в Париже 29 декабря 1628 года Ришелье настаивает, чтобы Франция помогла герцогу Неверскому. Этому противостоят королева-мать, Мишель де Марильяк и кардинал де Берюль. За предлогом продолжения борьбы против протестантов внутри страны и страхом развязывания европейского конфликта они скрывают свою солидарность — религиозную и политическую — с обеими ветвями Габсбургов. Впервые, пишет Шевалье, два мнения, «несовместимость которых приведет к политическому перевороту 11 ноября 1639 года, оказываются четко определенными и противоположными». С 1629 года король, объединившись с партией своего первого министра, начинает против Австрийского дома знаменитую «тайную войну», которая только в 1635 году перейдет в войну открытую, беспокоящую «святош», а потом и наводящую ужас на них.

Но это краткое изложение не совсем верно. Было бы ошибкой считать безоговорочным влияние кардинала на своего господина: в одном только 1629 году этот беспокойный, нервный человек по крайней мере дважды потребует у Людовика XIII своей отставки (13 января и 15 сентября). Было бы также ошибочным недооценивать политическое влияние лагеря Берюля. Ордонанс хранителя королевской печати, известный под шутливым названием «кодекса Мишо», зарегистрирован в парламенте 15 января, а 2 июня следующего года Луи де Марильяк становится маршалом Франции. Поединок продолжается. Согласно Шевалье, именно Берюлю принадлежат слова: «Кардинал-мистик и кардинал-политик не могут услышать друг друга». 27 февраля того же 1629 года Берюль попытается задобрить Ришелье, с волнением поведав ему о моральных переживаниях Марии Медичи. Берюль говорит об этом Марильяку, который подбивает мать Его Величества к сопротивлению.