Наталия Ильина - Изгнание норманнов из русской истории. Выпуск 1

88Послания Ивана Грозного / Подгот. текста Д.С.Лихачева и Я.С.Лурье. Перевод и комм. Я.С.Лурье. - М.-Л., 1951. С. 153, 157-158 (послание Юхана непосредственно не дошло). [См.: Фомин В.В. Варяги в переписке Ивана Грозного с шведским королем Юханом III // ОИ, 2004, № 5. с. 121-133; его же. Иван Грозный о варягах Ярослава Мудрого // Сб. РИО. Т. 10 (158). Россия и Крым. - М., 2006. С. 399-418. - Ред.].

89. ПСРЛ. Т. II. С. 227 (Ермолаевский список Ипатьевской летописи). Известие вставлено в рассказ о событиях начала XIV в. как экскурс в недавнее прошлое. На Поморье было несколько Старградов. Старград «за Гданьском» - это Западное Поморье.

90. ПСРЛ. Т. IX. М., 1965. С. 55.

91. Попов А. Обзор хронографов русской редакции. Вып. 2. - М., 1869. С. 234-235.

92. Серебрянский Н. Древнерусские княжеские жития (обзор редакций и тексты). - М., 1915. С. 8-9.

Сведения о варягах имеются в греческих и восточных источниках. Они были довольно обстоятельно рассмотрены в работах С.Гедеонова и В.Г. Васильевского. В этих работах сформулированы и вопросы, представляющие интерес в данном случае: кем были варяги и как они соотносятся с норманнами?

Сведения о варягах восточных авторов были впервые собраны в 1823 г. Х.Д.Френом, который прокомментировал и кое-где поправил их, исходя из норманистских представлений. Позднее к ним обратились Ю. Венелин и С. Гедеонов[93]. Наиболее ранним (ок. 1030) является текст о варягах ал-Бируни.

Описывая океан, идущий «параллельно с землей саклабов», он отмечает, что «от него отделяется большой залив на севере у саклабов и простирается близко к земле булгар, страны мусульман; они знают его как море варанков, а это народ на его берегу»[94].

По-видимому, большинство позднейших авторов просто повторяло текст Бируни. Но у отдельных из них сказывается влияние и каких-то иных источников.

С. Гедеонов резонно акцентировал внимание на том, что во всех арабских известиях Балтийское море называется «Варяжским», т. е. так, как его называли славяне. Норманны называли Балтийское море Ostersalt. «Варягами» (варенгами) же во всех этих источниках именуют народ, живущий по берегам моря. Решительно возразил С. Гедеонов и против необоснованной попытки «исправить» арабский текст автора XIV в. Димашки: «Здесь есть большой залив, который называется морем варенгов. А варенги суть непонятно говорящий народ, который не понимает почти ни одного слова (из того, что им говорят). Они славяне славян»[95]. Френ в этом случае внес конъектуру, «они живут против славян», по существу (как и все норманисты), попросту фальсифицируя источник. Но смысл, конечно, в том, что это высшее или знаменитейшее племя у славян.

Разумеется, Димашки необязательно верить. Но он не мог от себя добавить такое утверждение, поскольку в XIV в. на Варяжском море была иная ситуация, да и сталкивались арабы с варягами лишь в IX-XI вв. Следовательно, он воспроизвел какое-то традиционное представление. У Димашки имеются и еще два упоминания варягов. В одном случае он напоминает: «Иные утверждают, что... Русское море имеет сообщение с морем варенгов- славян», - в другом: Балтийское море - это «море варенгов и славян, и келябиев». С. Гедеонов резонно сопоставил первую фразу с известным путем «из варяг в греки», а во второй видел перечень народов, живущих по берегу моря, и указание помимо варягов и славян еще на колбягов[96]. Варяги, колбяги и славяне, как известно, основные адресаты «Правды», данной Ярославом около 1016 г. новгородцам.

В числе 14 приведенных Френом известий о варягах лишь одно указывает действительно на шведов: это комментарий турецкого географа XVII в. Хаджи-Хальфа к тексту Ширази (XIII-XIV вв.). «Аламанское море, - пишет автор XVII в., - называется в наших астрономических и географических книгах морем варенгов. Высокоученый Ширази говорит в своем сочинении... «на берегах оного живет племя рослых, воинственных людей» и под этими варенгами разумеет шведский народ». С. Гедеонов опять-таки вполне резонно заметил, что автору XVII в. после Тридцатилетней войны, конечно, не с кем было отождествить варягов, кроме рослых и прославленных воинов Густава Адольфа[97].

Ю. Венелин остановил внимание еще на путаном как будто сообщении персидского географа XIV в. Касвини, который Варяжское морс называет еще «Галатским». «На восток» от этого моря Касвини поместил «земли Блид, Бдрия, Буде и часть варягов (варанг), на юг равнины Хард, на западе земли франков»[98]. В данном случае нет необходимости идентифицировать все указанные наименования, явно весьма архаичные. Достаточно отметить факт еще одного названия Балтийского моря: «Галатское». В западных источниках такое название как будто не встречается. Но некоторый след его все-таки обнаруживается у Бартоломея Английского, о чем будет речь ниже.

Таким образом, при всей неопределенности сведений восточных авторов о варягах, они в целом дают ту же картину, что и русские летописи ранней поры. Складывается впечатление, что с норманнами непосредственно арабы вообще не соприкасались и, во всяком случае, их «варанки» - это не норманны или в основном не норманны.

Более всего сведений о варягах содержат византийские источники. И Гедеонов, и Васильевский обратили внимание на тот факт, что название это появляется лишь с XI в., когда варяги выступают в качестве особых наемных отрядов, в частности несут дворцовую охрану. Гедеонов склонен был связывать появление в Византии «варангов» с событиями, описанными в летописи под 980 г., когда Владимир отправил часть наемных варягов в Византию. По мнению Гедеонова, славяноязычных варягов Владимир оставил в Киеве, а германоязычных выслал за пределы страны. Из них-то и составлялся варяжский корпус в Византии, и был он, по мнению Гедеонова, всегда норманским в отличие от имевшегося там же славяноязычного «русского» корпуса[99]. Васильевский доказывал, что в действительности почти до конца XI в. «варанги» и «росы» в Византии не различались. Он полагал, что в Византии имелась единая варяго-русская дружина, в этот период славяноязычная, не связанная со Скандинавией. Возникновение этой дружины автор связывал с посылкой Владимиром около 988 г. шеститысячного отряда в помощь Константинополю[100], допуская, впрочем, возможность и более раннего поступления на византийскую службу отдельных варангов.

Васильевский «русь» в конечном счете связывал с готами. Но это уже другой вопрос, к «варягам» непосредственно не относящийся (он будет затронут ниже). В данном случае важен его вывод, что «варяжская» дружина появились в Византии независимо от норманнов и была поначалу варяго-русской, лишь с конца XI столетия превратившись в варяго-английскую.

Нет нужды повторять основательный анализ Васильевским всех известий о варягах и руси в византийских источниках. Он в основных чертах не потерял значения до наших дней, а уточнения могут касаться только деталей его общей схемы. Здесь важно установить три момента: 1. Когда проникают в Византию варяги; 2. Когда в варяжскую дружину попадают норманны и 3. Кем считали варягов в Византии, по крайней мере, откуда их выводили.