Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

То обстоятельство, что ремесленники из различных городов и разных специальностей принимали участие во внешней торговле, дает право предполагать, что они и в своей производственной деятельности на Руси уже были связаны с рынком.

К тому же выводу приводят наблюдения над ассортиментом товаров, сбываемых русскими купцами в Литве, Крыму, Кафе, Азове и т. д. Это не только предметы транзитной торговли и не только сырье и продукция добывающих промыслов, вывозившаяся из Руси (пушнина, лес, воск и т. д.). Это — также изделия русских ремесленников (юфти, однорядки, шубы, холсты, седла, стрелы, саадаки, ножи, посуда и т. д.). В 1493 г. Менгли-Гирей просил Ивана III прислать ему 20 тысяч стрел и 30 контарей бересты [1307] Там же, стр. 175. . Крымские царевичи и князья обращались в Москву с просьбой о присылке панцырей и других доспехов [1308] Там же, стр. 79, 80, 103, 122, 143, 144, 152 и др. . О том, какие товары вывозились из Руси, а следовательно, и о том, какие отрасли производства в русских городах работали на рынок, можно судить по описям имущества русских купцов, умиравших за границей. Так, в 1501 г. после смерти в Кафе и Азове двух коломенских купцов осталось на 50 рублей принадлежавшей им «рухляди: однорядок, и шуб бельих, и холстов и юфтей» [1309] Там же, стр. 409. .

Весьма характерно, что при взимании с русских гостей в Перекопской орде таможенных пошлин таможники требовали у них дополнительно что-либо из провозимых ими товаров. «А нынеча таможники товар окладываютне по цене, — говорили гости в 1500 г., — втрое, да с того тамгу емлют, а сверх тамги емлют с котла (т. е. с объединения купцов) однорядку, а синовокотла возмут однорядку да и шубу белилну, а иной таможник возмет с того ж котла став блюд, а иной возмет ковш» [1310] Сб. РИО, т. XLI, стр. 313. .

Между купцами и сборщиками пошлин часто возникали споры. Так, в 1501 г. русские купцы обвиняли кафинских пошлинников, что они облагали тамгой не только товары, но и их личное имущество: «…емлют у них тамгу с саадаков, которой на себе привезет, и с платья, и с постель, и с корму, которой что себе привезет». Член кафинского посольства в Москву Алакоз, отводя эти обвинения, в свою очередь упрекал русских купцов в том, что они выдают товары за вещи личного обихода, а затем торгуют ими, укрывают товары от обложения и т. д. «…А имали у них тамгу с тех саадаков, который скажет саадак себе привез, а отступив с тамги, да туто и продает. Да с саадаки ж клали полстки, и соболки, и горнастаи, и они у них того деля саадаки обыскивали, что у тамги тавар крадут» [1311] Там же, стр. 396. .

Из всего вышеизложенного ясно, что изделия русских ремесленников были довольно широко представлены в ассортименте товаров, вывозимых из Руси за границу. В. Е. Сыроечковский пишет: «Московская вывозная торговля лишь отчасти опиралась на местные промыслы и производство. В самом государстве, в центре его, выделывались холсты, стрелы, ножи, седла, саадаки, кожи. Выделка белки и других мехов, шитье шуб и однорядок для южной торговли также было местным делом. В целом ряде ремесел Москва далеко опередила татарский юг, ощущавший в этом отношении известную зависимость от Москвы» [1312] В. Е. Сыроечковский , Гости-сурожане, стр. 64. . Если термин Москва употребляется здесь как синоним термина Русское государство, то с В. Е. Сыроечковским можно согласиться. Но если речь идет о городе Москве как центре производства вещей, сбываемых в Крым, Кафу, Азов, то это не совсем точно. С ремесленными изделиями ездили в перечисленные места купцы не только из Московского княжества, но и из Твери, Новгорода и т. д. [1313] Сб. РИО, т. XLI, стр. 408–411. А из этого можно сделать вывод, что в указанных русских городах развивалось товарное производство.

В целом, мне кажется, имеются все основания утверждать, что если работе на заказ принадлежала большая (а в отдельных городах ведущая) роль в ремесленном деле XIV–XV вв., то в ряде русских городов (особенно крупных) этого времени шло развитие ремесла в мелкое товарное производство, и этот фактор должен быть учитываем в ряду социально-экономических предпосылок образования Русского централизованного государства [1314] Я не касаюсь здесь вопроса о роли найма в русских городах XIV–XV вв. Об этом см. Б. А. Рыбаков , Ремесло в древней Руси, стр. 707–712. . При этом надо иметь в виду, что в рассматриваемое время товарное производство еще не разрушало основ феодальной экономики, а, напротив, укрепляло феодальный строй, в силу чего и Русское централизованное государство возникло на крепостнической основе. А укрепляющаяся крепостническая система в свою очередь тормозила процесс расширения и углубления объективно растущего товарного производства. В этом — одно из диалектических противоречий тех социально-экономических процессов, которые определили ликвидацию политической раздробленности Руси и создание единого централизованного государства в условиях господства феодального способа производства.

Подъем сельскохозяйственного производства в стране и развитие ремесленного дела определяют роль городов как торговых центров. Одним из главных признаков города являлось наличие «торга», на котором можно было купить необходимые для населения продукты земледелия и животноводства и ремесленные изделия.

Значительный рынок произведений сельского хозяйства был в Москве. Из духовной Ивана Калиты около 1339 г. видно, что одной из статей княжеских доходов были собиравшиеся в Москве торговые пошлины. Великий князь передал своей жене «из городских волостии» осмничее и завещал, чтобы доходами от тамги «поделились» его сыновья. Та же духовная свидетельствует, что в «уездах» Московского княжества собирались проезжие пошлины («мыты»), которые, по завещанию Калиты, должны были поделить его сыновья («такоже и мыты, который в котором оуезде, то тому») [1315] ДДГ, стр. 8–10, № 1. . Московская тамга и другие торговые пошлины (осминичее, костки) упоминаются и в духовных грамотах прочих московских князей.

Живое описание московского рынка дают побывавшие в рассматриваемое время в Москве иностранцы. По словам венецианца Иоасафата Барбаро (XV в.), «зимою привозят в Москву такое множество быков, свиней и других животных, совсем уже ободранных и замороженных, что за один раз можно купить до двухсот штук». «Изобилие в хлебе и мясе так здесь велико, — продолжает названный автор, — что говядину продают не на вес, а по глазомеру»; и далее он сообщает цены (весьма низкие) на говядину, кур, гусей [1316] В. Семенов , Библиотека иностранных писателей о России, отд. I, т. I, ч. 1, СПб., 1836, стр. 58. .