Лев Черепнин - Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси

Но в труде Н. А. Рожкова (распадающемся на две части: «Киевская Русь» и «Удельная Русь») были и новые (по сравнению с предшествующей буржуазной историографией) выводы и наблюдения.

Новым в концепции Н. А. Рожкова была попытка связать процесс политического объединения Руси и преобразования государственного аппарата с изменениями в экономических отношениях и в социальном строе. «Процессы хозяйственного объединения и сословной организации общества наряду с экономическими преимуществами московского центра повели к собиранию Руси, а непосредственным результатом такого собирания явилось новое положение московского государя, преобразования в областном и центральном управлении, в финансах и законодательстве; наконец, выступили на первый план новые задачи внешней политики» [240] Там же, стр. 193. . Эту взаимосвязь социально-экономических и политических явлений Н. А. Рожкову не удалось проследить достаточно четко и последовательно. Но важно, что им был поставлен целый ряд вопросов экономической (отрасли хозяйства, хозяйственная техника, распределение хозяйственных благ и т. д.) и социальной истории Руси XIII — середины XVI в. и сделаны отдельные верные наблюдения: например, о развитии в это время трехпольной системы земледелия [241] Там же, стр. 137. , об усилении «тенденции к крепостничеству» (т. е. юридическому оформлению крепостного права в масштабе всей страны) и «дифференциации несвободных состояний» и т. д. [242] Там же, стр. 159.

И в других своих работах Н. А. Рожков возвращается к теме об экономических предпосылках образования единого Русского государства. Так, в небольшой книге «Город и деревня в русской истории» Н. А. Рожков пишет: «Одной из основных причин успешного собирания Руси московскими великими князьями служило, несомненно, экономическое единство той территории, которая вошла в состав объединенного Московского государства». Далее автор указывает, что «это экономическое единство территории Московского государства не только продолжало сохраняться во второй половине XVI и в XVII веке, но и постепенно усиливалось и развивалось». При этом автор подчеркивает, что «экономическое единство страны» обусловливалось «особенностями в хозяйственном строе отдельных областей», так как «с усилением разделения труда отдельные хозяйственные единицы стали острее ощущать необходимость в обмене между собою, т. е. начали более нуждаться друг в друге, потеряли прежнюю изолированность» [243] Н. А. Рожков , Город и деревня в русской истории (Краткий очерк экономической истории России), изд. 4, Пг., 1919, стр. 46–47. . Здесь автор подходит к проблеме общественного разделения труда и формирования рыночных связей, хотя понимает ее неправильно, как проблему лишь обмена, а не производства, и явно неисторически применяет к эпохе феодализма понятие «экономическое единство» страны.

Постепенно у Н. А. Рожкова вырабатывается концепция о смене на Руси в середине XIV в. натурального хозяйства денежным и зарождении в связи с этим самодержавия. Эту концепцию он развивает в книге «Происхождение самодержавия в России». Под «денежным хозяйством» автор понимает такое хозяйство, при котором «товарное обращение начинает проникать в глубины народной жизни», захватывать «уже не одни высшие классы, а отчасти и низшие» [244] Н. А. Рожков , Происхождение самодержавия в России, М., 1906, стр. 41; его же , Исторические и социологические очерки, Сборник статей, ч. I, М., 1906, стр. 132, 135. . Следовательно, Н. А. Рожков снова касается лишь вопросов товарного обращения, не пытаясь связать их с проблемой товарного производства. Переход на Руси в середине XVI в. к «денежному хозяйству» Н. А. Рожков связывает механически (по существу минуя вопрос о характере производственных отношений) с развитием крепостного права и изменениями в государственном аппарате: «Крепостничество приняло особые резкие формы по той главным образом причине, что русское денежное хозяйство того времени рассчитано было на крупный рынок, на обширный сбыт продуктов». Перемены в управлении «продиктованы были развитием денежного хозяйства с обширным рынком и сословно-крепостным строем» [245] Н. А. Рожков , Происхождение самодержавия в России, стр. 66. .

Н. А. Рожков подошел к своей теме с неправильных методологических позиций и не раскрыл на конкретном материале взаимодействие базиса и надстройки. Однако интересна и важна его попытка показать обусловленность изменений в политическом строе социально-экономическими сдвигами. «Зарождение самодержавия в России», «первые слабые ростки его» автор относит еще к концу XV в. [246] Там же, стр. 184.

Последним обобщающим трудом Н. А. Рожкова (над которым он работал в значительной степени после Октябрьской революции) была многотомная «Русская история в сравнительно-историческом освещении». Сам автор рассматривал ее как переиздание «Обзора русской истории с социологической точки зрения», поставленного теперь «на сравнительно-историческую основу», дополненного материалом по истории других стран [247] Н. А. Рожков , Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики), т. I, изд. 2, М.-Л., 1928, стр. 7. . Не касаясь здесь вопроса о степени убедительности приводимых Н. А. Рожковым сравнительно-исторических параллелей, остановимся на том новом, что внес он в понимание вопроса об образовании единого Русского государства. Это новое заключалось в признании тезиса о том, что Русь пережила период феодализма (понимаемого Н. А. Рожковым вслед за Н. П. Павловым-Сильванским как явление политическое). «Феодализм в развитом состоянии» господствовал, по Н. А. Рожкову, на Руси в XIII и первой половине XIV в. [248] Н. А. Рожков , Русская история в сравнительно-историческом освещении, т. II, изд. 2, М.-Л., 1928, стр. 5–91. , а на протяжении второй половины XIV — первой половины XVI в. происходит «падение феодализма». Эту схему Н. А. Рожков связывает со своими прежними выводами о том, что «разложение натурального хозяйства и начавшийся переход его к хозяйству денежному, рассчитанному притом на широкий рынок, приводили к необходимости уничтожения удельного распада, к образованию политического единства и собиранию Руси» [249] Н. А. Рожков , Русская история в сравнительно-историческом освещении, т. III, изд. 2, М.-Л., 1928, стр. 23–24. .

Итак, Н. А. Рожков не пошел в своих научных трудах дальше экономического материализма.

Не сумел прийти к подлинно марксистскому пониманию истории и М. Н. Покровский, начавший свою научную деятельность еще в дореволюционное время и продолжавший ее после Октябрьской революции. В своей «Русской истории с древнейших времен» он посвятил специальную главу образованию Русского государства в XIV — начале XVI в. Процесс политического объединения русских земель Покровский рассматривает по традиции буржуазной историографии, как «собирание» Руси вокруг Москвы [250] М. Н. Покровский , Русская история с древнейших времен, т. 1, М., 1913, стр. 212. (правда, термин «собирание» автор берет в кавычки), и отличает от процесса «образования единого государства», которое, по его мнению, явилось уже в XVII в. «результатом ликвидации феодальных отношений в их более древней форме» «под влиянием экономических условий», много более поздних, чем «уничтожение последних уделов» [251] Там же, стр. 239–240. . Здесь правильно подмечено, что политическая централизация в XIV–XV вв. происходила на базе еще недостаточно глубоких и широких экономических связей, которые лишь в XVII в. (в процессе складывания всероссийского рынка) начинают приобретать устойчивый характер. Но М. Н. Покровский был еще далек от понимания характера этих экономических связей; не понимал он и сущности феодализма как системы производственных отношений, переживающих ряд этапов в своем развитии, и поэтому говорил о наличии на Руси буржуазных отношений уже в середине XVI в. [252] М. Н. Покровский , Русская история с древнейших времен, т. 1, стр. 77.