Михаил Голденков - Русь. Другая история

Туда и стремился Батухан — в Венгрию. В Венгрии, в местности Рутения (дунайская колония Полабской Руси), Батый разгромил рутенский (русский) город Киевец, что венгры называли Кеве, в качестве очередной венгерской крепости. Этот разгром дунайского Киевца российские историки конца XVIII в. опишут как взятие днепровского Киева. Цель фальсификации была проста — выдать Москву за законную наследницу павшего Киева — древней столицы на Днепре, которая вполне мирно существовала все это время, не ведая никакого мифического ига. Куда как большей трагедией для русского Киева была междуусобная война русских князей за русский престол, когда Киев в 1204 г. захватил Рюрик Ростиславович с наемными половцами. Наемники сожгли Десятинскую церковь, сожгли и обвалили стены Софии, и русский летописец пришел в неописуемый ужас, рассказывая, что никогда ни до, ни после не знал Киев такого горя. Наполовину сожженный Киев простоял почти шестьдесят лет, а сами киевляне селились за пределами города. То есть если бы Батухан подошел к Киеву в 1240 г., то его светло-серым очам предстал бы полуразрушенный город, толком не заселенный, а не тот процветающий с сильными стенами и вполне целой Десятинской церковью и Софийским собором стольный град, который описан в Повести временных лет. Таким образом, Повесть временных лет противоречит сама себе: Киев разрушен и сожжен Рюриком Ростиславовичем и пребывает в печальном состоянии шестьдесят лет, а с другой стороны — мужественно противостоит Батухану уже через 36 лет, когда якобы впервые и рушится Десятинская церковь и Софийский собор. Налицо фальсификация!

Не так давно в Пскове был установлен памятник княгине Ольге — легендарной личности русской истории, прозванной в народе Мудрой. В русскую летопись навечно вошла ее хитроумная месть древлянам за убитого князя Игоря Старого. Позже мать Святослава мудро правила страной, пока ее язычник-сын развлекался с варягами боевыми походами. Она первой распределила Русь на волости (будущие области), приняла в 955 г. христианство в самом Константинополе лично от императора. Церковь назвала ее Святой, а народ — Мудрой.

Согласно тексту Нестора, пересказанному позже Карамзиным, Ольгу (а правильней ― Хельгу) привез в Киев Олег (а правильней — Хельг) из Плескова (Пскова) в 903 г., встретив эту красивую варяжскую девушку на охоте или же когда собирал дань в северных городах Руси. По национальности Хельга была, скорее всего, вепской (летописная весь), из финского племени, занимавшего в X в. обширную область от Чудского озера до озера Белого. Скандинавы (русы) жили в ту пору в основном по крупным городам, стоявшим на торговом пути из варяг в греки, поэтому население сел и деревень современной европейской части России, кроме населения Смоленской, Курской и Брянской областей, где жили индоевропейцы (балты, славяне и скандинавы), населяли сплошь финно-угорские народы чухари (чуди), веси (вепсов), карелы, муромы, мери, мещеры (современная Московская область), мордвы, мокоши, перми и других племен. Поэтому национальный русский костюм выглядит так, как сейчас ― по-мордовски, унаследовав все эти финские лесные лапти, татарские кокошники, саамские косоворотки и саамско-карельскую вышивку, чего не наблюдается у остальных славянских народов.

Эго от водьского (ижорское племя водь) слова «вячи» («народ») произошло русское слово «вече» — народное собрание. Именно вячи вепсов, чуди и мери с муромой постановили в 860 г. призвать к себе Русь, датского конунга Рюрика Людбрандсона, который и приехал с варягами и славянами Полабья из Южной Скандинавии.

Сейчас вепсы в основном обрусели, но около 12 000 сохранившихся их потомков все еще проживают в восточных районах Ленинградской области, на юго-востоке Карелии, в Вологодской области и в Эстонии. Естественно, что подо Псковом, в селе Выбушское, вепсы и жили, как и везде в округе.

В 903 г. в Киеве вырос и созрел и Ингвар (по-русски Игорь) — сын Рюрика, которого воспитывал Олег (Хельг) до его совершеннолетия. Это совершеннолетие, надо полагать, наступало в 21 год. То, что 18-летние юноши еще не считаются скандинавами зрелыми мужчинами, вытекает из текста скандинавских саг. Так, норвежский король Олаф Трюгнассон брал на свой корабль мужчин не моложе двадцати и не старше шестидесяти лет. Как видим, в Скандинавии X в. мужчины в пятьдесят, пятьдесят пять лет все еще ценятся как опытные и сильные воины, а девятнадцатилетние — пока нет. Значит, в 19 лет не наступало совершеннолетия, которое, надо полагать, наступало либо в двадцать, либо в двадцать один год. Игорю исполнился 21 год, что не противоречит и русской версии: захватывая Киев в 882 г., Хельг показал тогдашним князьям Киева Аскольду и Диру малолетнего Ингвара, сказав, что маленький мальчик и есть законный князь, сын Рюрика. Родился же Ингвар не позже 879 г., года смерти Рюрика. Таким образом, в 903 г. молодому князю исполнилось минимум 24 года, он был уже вполне взрослым и ему полагалась жена и наложницы, кои всегда в большом количестве окружали языческих конунгов Севера. Вот Олег и привез молодую красавицу из Выбушского своему воспитаннику. В том же году Ингвар женится на Хельге (Ольге).

Говорили о том, что до Ингвара Хельгу познал сам опекун, что часто происходило в те времена. Девушку, мол, и назвали Хельгой потому, что она была девушкой Хельга, воспитателя Ингвара. Но мужское имя Хельг, как и женское имя Хельга, было самым распространенным именем в нордической культуре скандинавов — отсюда все эти совпадения. Означало это имя «связь с Хелем» (загробным миром) и переводилось на славянский как Священная, Мудрая, Вещая. Вот почему Олега прозвали Вещим — это всего лишь перевод его скандинавского имени Олег (Хельг). Поэтому Ольгу называли и Мудрой — тоже перевод на славянский язык ее скандинавского имени, которое совпадало и с ее природным умом. Есть версия, что Хельга была шведкой — из готских либо свейских колонистов, которые в 750 г. основали Ладогу, что, впрочем, существенно дела не меняет.

Далее в русской исгориографии идет что-то совершенно странное, нелогичное, чего почему-то не замечают ни историки, ни простые граждане, ни тем более псковичи, воздвигшие памятник якобы своей землячке.

Далее в летописи имя княжны Ольги всплывает лишь через 42 года (!) — в 945 г, когда ей по идее уже 58 лет (если предположить, что в 903 г. Хельге исполнилось хотя бы 16 лет). Да, в 945 г. убитому древлянами киевскому князю как минимум 66 лет. Его именуют Игорем Старым не зря. Молодой его первая жена также никак не может быть. Но при этом она, взяв в седло малолетнего Святослава (Сфендислейва), которому, похоже. не более пяти лет, едет к Коростеню, чтобы отомстить древлянам за смерть престарелого князя Игоря.