Эдуард Созаев - Флот Людовика XV

В это же время лейтенант английского флота Джордж Ридалл открыл огонь своей четырехпушечной батареей по французскому шлюпу, однако французы подошли поближе и дали несколько бортовых залпов по противнику, в результате был убит один и ранено четыре милиционера. Сразу же после этого ополченцы начали разбегаться, а над батареей взвился белый флаг.

На опустевший берег был высажен десант во главе с Дювивье, который обозначил условия сдачи форта. Уже к 12.00 Кенсо перешел под французскую юрисдикцию. Были захвачены большие запасы трески, рыбьего жира, ворвани, а также несколько рыбацких шхун и инвентарь для ловли рыбы. Все остальное предали огню. Дювивье ожидал помощи от двух приватиров – «Карибу» и «Ардан», – стоявших на рейде Луисбурга, чтобы молниеносно атаковать и Аннаполис-Ройял, однако корабли не подошли. Французский экспедиционный отряд ретировался обратно на Кейп-Бретон.

Этот полупиратский рейд всерьез встревожил губернатора Массачусетса Уильяма Ширли, а также правящие круги Новой Англии. Последние получали основной доход от рыбной ловли у берегов Ньюфаундленда и Новой Шотландии, поэтому их коммерческие интересы оказались под непосредственной угрозой. В связи с такой активностью французов местные плантаторы и торговцы ожидали сильной атаки на Аннаполис-Ройял уже следующей весной, а представителям Его Величества Георга II мерещилась атака «сахарных» островов Вест-Индии с помощью канадских поселенцев. Интересы короны и колоний совпали, поэтому Ширли дали карт-бланш – надо было атаковать Луисбург, чтобы сковать французские отряды в данном регионе. Но надо сказать, что англичане не надеялись взять Луисбург, в метрополии были уверены – Ширли отвлечет французские силы к Кейп-Бретону и тем самым просто обезопасит от нападений Акадию и Новую Шотландию.

В январе 1745 года решение о нападении было принято окончательно. 25-го числа Ширли пишет письма с просьбой подсобить кораблями и транспортами командующему Ямайской эскадрой Чалонеру Оглю и главе Барбадосского отряда коммодору Питеру Уоррену. Губернатор Массачусетса обещает к марту поставить под ружье 3000 человек, нанять большое транспортное судно, водоизмещением не менее 400 тонн, а также несколько каперов поменьше. И все же, писал Ширли, успех экспедиции зависит от того, сможет ли его поддержать Ройял Неви. Огль получил данное послание лишь 14 марта, его ответ оказался столь же емок, сколь и лаконичен: « Я думаю, что не имею полномочий для исполнения пожеланий мистера Ширли» .

Спас губернатора его закадычный дружок – коммодор Питер Уоррен. Уоррен, помимо приятельских отношений с Ширли, принимал близко к сердцу все колониальные дела, поскольку имел большие поместья в провинции Нью-Йорк и был женат на Саре Джонсон, дочери известных бостонских Джонсонов, влиятельных колониальных торговцев и политиков. Горацио Уолпол писал о коммодоре позже как о «богаче энсоновского размаха с диктаторскими, как у Вернона, замашками» .

Письмо Ширли попало к Уоррену 22 февраля 1745 года. Сразу же был проведен военный совет, на котором решили запросить инструкции у Адмиралтейства. Уоррен взял на себя смелость написать своему другу – коммодору Джорджу Энсону письмо, где просил оказать содействие в исполнении просьбы Ширли и помочь ему кораблями, поскольку Луисбург – «это ворота в Канаду» . Пока же Уоррен ограничился посылкой в Бостон двух кораблей – 40-пушечных фрегатов «Ланчестон» и «Мермейд», хотя вскоре послал к ним еще и 60-пушечный «Веймут» [100] с 40-пушечным «Гастингсом». 8 марта, не дожидаясь ответа из Адмиралтейства, коммодор решил пойти к Бостону сам с 60-пушечным флагманом эскадры «Сюперб».

Эти действия встретили крайнее озлобление английских капитанов – дело в том, что Барбадосский отряд уже три месяца крейсировал у Антигуа, перехватывая французские корабли с сахаром, а тут Уоррен без приказа свыше решил перевести отряд к бедной и нищей Северной Америке, где совершенно невозможно захватить сколь-нибудь значимые призы! Заводилой бунта оказался коммодор Чарльз Ноульс, переведенный Оглем с Ямайки на «Сюперб». Протеже Огля уже захватил 63 французских приза и был не прочь еще поживиться в этих водах.

Официально, конечно же, был озвучен другой повод – в своем рапорте Ноульс писал, что вскоре к Мартинике должна подойти французская эскадра и уход большей части кораблей к Северной Америке оголит Вест-Индию [101] . Уоррен не испугался, а сделал Ноульсу выговор, сообщив, что, пока он является командующим отрядом, он не позволит нарушать дисциплину даже самым заслуженным офицерам эскадры.

Ноульс был переведен на 40-пушечный «Вулвич» и вместе с 20-пушечным «Лим» послан к берегам Новой Шотландии. На посту командира «Сюперба» Ноульса сменил Ричард Тэддиман. Перед уходом кэптен и лейтенанты «Сюперба» имели откровенный разговор с Уорреном, после которого подписали совместное прошение к коммодору не держать на них зла и выразили готовность служить и дальше под его командованием.

Вскоре против решения Уоррена помочь Ширли выступил совет колонии Антигуа – губернатор и Ассамблея писали в Адмиралтейство, что дерзкий коммодор хочет оставить остров беззащитным, а сам ради своих коммерческих интересов увести эскадру к черту на рога. Однако Уоррен и здесь проявил чудеса дипломатичности – он показал письмо от лордов Адмиралтейства, прочитал приказ охранять торговлю «у Вест-Индских островов и всего североамериканского побережья» , особенно упирая на вторую часть этого предложения. Сейчас, говорил Питер, необходимо помочь Массачусетсу, ибо его торговле угрожает опасность, тогда как воды вокруг Антигуа и Ямайки свободны от французских корсаров. И все же основным доводом оказалось обещание быстрого возвращения кораблей к Наветренным Островам.

13 марта в гавань Бостона вошли «Ланчестон», «Руби» и «Мермейд». 15-го было получено письмо от Уоррена вести все войска к Кенсо, куда он планировал прибыть с остальными кораблями. Туда же коммодор указывал прибыть и приватирам [102] (самые крупные корабли – «Элам» и «Байн Эйм»). На следующий день более 4000 солдат под командованием генерала Уильяма Пепперелла, торговца из Бостона, члена Совета колонии Массачусетс, были погружены на транспорты. Войска в Кенсо решили перевести морем, однако в апреле большой караван с войсками попал в шторм у берегов Новой Шотландии и непогода рассеяла суда. Солдаты страдали морской болезнью, по воспоминаниям, один из них сообщил, что его транспорты были превращены в «очень большие госпитали, где все хворали в большей или меньшей степени» .

Даже после того, как силы Новой Англии собрались в Кенсо, Пепперрелл вынужден был ждать, пока сойдет дрейфующий весенний лед в заливе Габарус, предназначенном для стоянки флота. Колонисты использовали время в Кенсо для столь необходимой военной подготовки и постарались восстановить разрушенную французами оборону порта.