Юрий Ивонин - Властители судеб Европы: императоры, короли, министры XVI-XVIII вв.

Собственно, тогда же он и начал действовать. В 1764 г. Фридрих II заключил с Екатериной II тайное соглашение, по которому обе державы обязывались силой оружия способствовать сохранению монархической по сути дела польской конституции от всяких попыток реформ. Это давало надежду обеим сторонам установить контроль над внутренней политикой Польши. Но Фридрих II опасался, что Российская империя окажется сильнее, и ждал своего часа. Он настал, когда Россия увязла в очередной войне с Османской империей и, не имея сил вторгнуться в Польшу, согласилась на вариант раздела, предложенный Пруссией. Австрия была «куплена» предложением получить южную часть Польши с Краковом и Галицию в качестве компенсации за Силезию. Австрийский двор колебался, но соблазн получить обширные территории без применения оружия оказался сильнее. Императрицу Марию-Терезию как будто мучили угрызения совести. Узнав об этом, Фридрих II ехидно заметил: «Плачет, но берет». Не менее колкое замечание бросил он в дипломатической переписке по поводу шума, поднятого в английской печати в связи с первым разделом Польши, поскольку видел, что Англия не в состоянии ему помешать: «Лондонские газеты еще полны сатиры и критики по адресу трех государств, совершивших раздел этого королевства, но зло не так велико, и после того как эти люди (т. е. журналисты. — Л. И.) выпустят свою желчь, они обратятся к другим темам, чтобы вновь взяться за перо».

Пруссия в результате первого раздела Польши в 1772 г. получила земли по нижнему течению Вислы, за исключением Данцига (Гданьска) и Торна (Торуни), что позволило связать в одно целое Бранденбург с Восточной Пруссией. Первый раздел Польши в известном смысле можно считать вершиной «кабинетных войн». Фридриху II удалось благодаря ему укрепить свои позиции. Через некоторое время, когда Австрия попыталась в войне за «баварское наследство» присоединить Баварию, он смог помешать ей и, наконец, в 1785 г. создать княжеский союз, ставший препятствием на пути стремления Иосифа II усилить Империю. В политике последнего прусский король увидел угрозу в первую очередь своим интересам. Он хорошо знал, что могущество Пруссии было довольно зыбким и держалось, главным образом, на противоречиях между ее противниками.

В экономическом отношении Пруссия была все же недостаточно сильна. Попытки Фридриха II отменить крепостное право натолкнулись на ожесточенное сопротивление дворянства, а ведь из него состоял офицерский корпус прусской армии. Являясь сторонником теории меркантилизма и протекционизма, Фридрих II облагал импортные товары высокими пошлинами, полагая, что доходы от повышенного таможенного обложения пополнят государственную казну, но при этом не думал о том, что страны-импортеры могут принять ответные меры по отношению к прусским товарам на своих рынках. Он всецело старался способствовать развитию мануфактур в Пруссии, но поскольку решения принимал сам, то иногда ошибался в выборе приоритетных направлений и монополий, из-за чего бюргерство нередко выражало свое возмущение. Использование в Пруссии опыта французских сборщиков налогов, принявшихся, по существу, обирать население по примеру Франции, имело негативные последствия, и Фридрих II был вынужден отказаться от услуг французов.

Сам Фридрих часто устраивал объезды своих владений, беседовал с бюргерами, крестьянами, исполняя роль заботливого «земельного отца». Так формировался культивировавшийся долгое время в германском общественном мнении образ «старого Фрица», заботящегося о своих подданных. Интересен такой эпизод. Как это было ему свойственно, Фридрих II однажды (это произошло 16 октября 1778 г.), услышав о широком использовании в кашубской местности картофеля, решил узнать о некой женщине Аманде Войке, которая, в пример новым прусским провинциям, открыла полезные свойства этого овоща. Старый Фриц посетил селение поздней осенью и, промокший от дождя, отведал горячего картофельного супа. Узнав рецепт этого супа, он потом рекомендовал его в качестве лейб-кушанья [96] Королевского блюда. — Прим. авт. , после чего это блюдо обрело популярность по всей Пруссии.

Вся система управления Пруссией была основана на неограниченной королевской власти и непосредственном руководстве короля всеми делами государства — управление осуществлялось в соответствии с личными соображениями и мнением монарха. Пока Фридрих II был молод и энергичен, он мог вникать, хотя и не всегда достаточно эффективно, в различные аспекты внутренней политики королевства. Но с возрастом, приобретя подагру и страдая от астмы, Фридрих II не мог столь же эффективно следить за всеми событиями. Тем более что он привык править один, практически не проводя заседаний кабинета министров. Король беседовал с министрами поодиночке, накладывал резолюции на их доклады и решал вопросы различной степени важности во время своих инспекционных поездок, так сказать, по прецеденту. Рано или поздно такая система должна была утратить свою эффективность. Часто лишенные свободы действий министры просто переставали проявлять инициативу и самостоятельность, становясь исполнителями воли монарха, не вполне представлявшего себе суть решаемого вопроса. Сложилась ситуация, когда решения принимались слишком поздно. Однако Фридрих II, следуя идеям эпохи Просвещения, немало способствовал созданию в Пруссии основ правового государства. Конечно, отставание в этом смысле по сравнению с Англией было значительным, но и движение вперед отрицать никак нельзя. Идея верховенства закона и равенства перед ним всех подданных медленно, но верно внедрялась в практику судопроизводства и в сознание жителей Пруссии, несмотря на многие отступления от этого принципа. Высшие должности в государственном аппарате и в армии предоставлялись дворянству, что сдерживало продвижение по служебной лестнице выходцев из других сословий. Государственное регулирование развития мануфактур должно было способствовать экономическому прогрессу, но поскольку оно целиком находилось в руках монарха, то потребности рынка учитывались не всегда. Бюргерам запрещалось приобретать землю: эта политика была направлена на сохранение дворянства как привилегированного сословия и, естественно, сдерживала развитие капиталистических тенденций в сельском хозяйстве. Таким образом, в экономической политике Фридрих II не совершил решительного поворота, ибо зависел во многом от позиции дворянства, но при этом получил практически полную свободу в военной и дипломатической сферах.

Веротерпимость прусского короля носила исключительно рационалистический характер. Во-первых, она способствовала привлечению бежавших из других земель Германии, а также из некоторых стран Западной Европы из-за религиозных преследований протестантов и евреев. Во-вторых, Фридрих II, прекрасно разбиравшийся в различных вероисповеданиях, был очень близок к атеизму. Он часто говорил, что в его владениях «пусть каждый очищается от грехов, как ему больше нравится». Но в полном согласии, например, со взглядами Вольтера, он считал, что простому народу религия необходима, ибо страх перед Богом способствует большему законопослушанию.