Александр Музафаров - По следам исчезнувшей России

Школами грамоты в Российской империи называли начальные училища, основанные по инициативе и на средства частных лиц (помещиков, меценатов, богатых крестьян - были и такие). Вплоть до конца XIX века они не входили в систему государственного или земского образования и де-юре не признавались государством. Они были узаконены в 1891 году циркуляром министра народного просвещения барона Александра Павловича Николаи (циркуляр 1881 года вступил в силу в 1891-м). Согласно этому документу, опека над школами грамоты поручалась Священному синоду, что привело к их объединению с церковно-приходскими школами.

Нельзя не обратить внимания на резкое увеличение управленческого аппарата сразу после революции. Там, где раньше трудилось около полусотни человек, теперь заседает шесть сотен. И это было только начало.

Интересное описание современного состояния канала можно увидеть в блоге московского краеведа — http://akadaha-z.livejournal.com/16814.html

Дюков A. «The Soviet story» Механизм лжи. М., 2008. С. 56. Мы намеренно выбрали в качестве источника информации книгу Александра Дюкова, историка, стоящего на просоветских позициях, чтобы избежать обвинений в передергивании и одностороннем изображении фактов.

Священник Павел Федорович Свистов происходил из Скопинского уезда Рязанской губернии, 13 ноября 1937 года был арестован органами НКВД по обвинению в контрреволюционной агитации, а уже через две недели — расстрелян. Реабилитирован в 1964 году постановлением Президиума Калининского областного суда за отсутствием состава преступления.

1886 году настоятель Никольского храма села Рогачево о. Илья Покровский издал в Москве замечательную книгу — «Торговое село Рогачево Дмитровскою уезда Московской губернии. Географическое, церковно-историческое и бытовое описание», в которой собрал сведения из самых разных источников, посвященных истории села, а также щедро поделился с читателями своими наблюдениями. Такие книги, посвященные истории отдельных сел, в то время были необычайно редки. При написании данной главы автор постарался как можно полнее использовать этот источник, дополнив его по мере надобности другими.

Князь Петр Дмитриевич был младшим из многочисленного потомства Дмитрия Донского. Он родился в год смерти своего отца (но другим сведениям — раньше — в 1385 г.) и получил в удел города Дмитров и Углич. Князь слыл человеком мужественным и мудрым, не раз играл в семье роль миротворца. В 1406 году он уступил Углич князю Владимиру Андреевичу Храброму, чем помог нормализации отношений между этим прославленным полководцем и потомством Дмитрия Донского В 1408 году руководил обороной Москвы от внезапного набега орды Едигея. Именно ему поручил свою семью посте смерти Великий князь Василий I Дмитриевич, и именно Петр Дмитриевич сумел не допустить междоусобицы в 1425 году. Дмитровский князь умер в 1428 году, не оставив потомства.

Критика тем более справедлива, что такой вид полевого фортификационного заграждения, как рогатки, получил распространение на Руси значительно позже. К тому же сами по себе рогатки не являются серьезным укреплением, ими можно временно перекрыть улицу или дорогу, но никак нельзя обеспечить защиту населенного пункта.

Подробнее точка зрения автора на правление императора Петра III и переворот 1762 года изложена в книге «Семейные драмы российских монархов». М., Вече, 2010.

Сам факт отливки такого колокола свидетельствует о богатстве села. Не многие крупные города и монастыри могли позволить себе литье такого размера. А рогачевские крестьяне — смогли.

Интересно, в опубликованных источниках по истории очаковского Николаевского Свято-Никольского собора нет никаких упоминаний о большом колоколе весом в 219 пудов. В 1848 году разбился от ветхости 111-пудовый, который был перелит с добавлением меди на 200 рублей серебром и в 1849 году был возвращен на колокольню. Этот колокол вместе с другими был уничтожен коммунистами в 1930 году. Доехал ли рогачевский колокол до Очакова или нет — осталось неизвестным.

В словаре Даля о слове «комолый» говорится — безрогий или с роговыми шишками вместо рогов, иногда в значении «гладкий, ровный». Можно предположить, что обладатель сего прозвища был попросту лысым.

Отец Илия из скромности умолчал в книге, что сей замечательный приговор был вручен ему.

Перед нами один из примеров деятельности местного самоуправления — решили крестьяне материально поддержать свою церковь и ввели временный налог.

Это слово часто употребляют и в более широком смысле, обозначая им весь образованный слой Российской империи. Это неверно, в то время это слово обозначало людей, придерживающихся определенного образа мыслей, причем уровень их образования мог быть весьма невысоким. В то же время, значительная часть образованного сословия сюда не относилась. Странно было бы назвать интеллигентом, например, П.А. Столыпина (окончил полный курс Санкт-Петербургского университета по двум факультетам сразу). H.A. Бердяев характеризовал интеллигенцию как «монашеский орден или религиозную секту со своей особой моралью, очень нетерпимой, со своим обязательным мировоззрением, со своими особыми нравами и обычаями, и даже со своим физическим обликом, по которому всегда можно было узнать интеллигента и отличить его от других социальных групп».

Московское военное Братское кладбище было открыто в феврале 1915 года по инициативе великой княгини Елизаветы Федоровны. Землю для него приобрели за церковью села Всехсвятского (ныне расположена прямо за новым вестибюлем станции метро «Сокол»). Здесь хоронили солдат и офицеров, раненных на фронтах Первой мировой и умерших в московских госпиталях. Кладбище с самого начала задумывалось как памятный мемориал героям Первой мировой войны.

Эти записки настолько секретные, что их никто никогда не видел, только слухи о них ходят.

На самом деле Евгений Петрович Оболенский (княжеский титул ему не вернули даже после амнистии) после освобождения из Сибирской ссылки, вместе со своей многочисленной семьей, почти безотлучно проживал в городе Калуге, где принимал активное участие в процессе освобождения крестьян, и умер в 1865 году. Возможно, речь о его брате, князе Константине Петровиче Оболенском, который действительно был подвергнут тюремному заключению. (в ходе следствия), а с 1826 года, выйдя в отставку, проживал в Москве, где и умер в 1861 году. Бывал ли он в Храбром — неизвестно.