Алексей Чичкин - Анатомия краха СССР. Кто, когда и как разрушил великую державу

Впрочем, округление цен и тарифов в большую сторону позволило госбюджету в ходе реформы дополнительно получить как минимум 3 миллиарда рублей.

Но рынок отреагировал на реформу по-своему, как и предполагала так называемая «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Точнее, если в госторговле цены понизились в 10 раз, то в кооперативной торговле и на сельхозрынках максимальное снижение было только шестикратным. Однако уже с весны 1961-го возобновился рост цен на товары и услуги во всех секторах торговли, в том числе по межотраслевым и межрегиональным связям, продолжавшийся, с краткосрочными перерывами, вплоть… до распада СССР. Параллельно с этим началось постепенное «вымывание» магазинно-товарного ассортимента в более прибыльную торговлю на рынках, в том числе валютных и чековых магазинах.

По имеющимся данным, участвовавшим в соответствующих разработках НИИ поставили задачу — побыстрее просчитать баланс новой денежной эмиссии и, что называется, «не заморачиваться» детальными исследованиями соотношений цен на товары и услуги, спроса на них и расчетами платежно-покупательной способности новых денег. А вот те НИИ, которые пренебрегали такими указаниями, фактически отстранялись от работ по реформе (подробнее см.: Ежегодники Мюнхенского института по изучению истории и культуры СССР — 1963 и 1971 гг.).

Словом, был дан старт длительному и необратимому обесцениванию советского рубля, что, в свою очередь, привело к небезызвестным последствиям для экономики СССР и советского государства в целом. Поэтому резонно предположить, что денежная реформа 1961-го могла быть составным звеном поэтапного разрушения Советского Союза.

Воспевание так называемой «оттепели» середины 1950-х — первой половины 1960-х продолжается и в постсоветской России. За последние 50 лет появилось очень немного публикаций о многочисленных акциях народного протеста во многих регионах СССР против социально-экономической политики Хрущева, его сподручных и «преемников». Ясное дело, репрессии у нас были только «сталинскими», а вот при Хрущеве, дескать, началась «оттепель»…

И это примитивное пропагандистское клише возведено чуть ли не в ранг непоколебимой истины.

В конце июня этого года автору довелось побывать в Новочеркасске, где в начале июня 1962-го в результате подавления народных волнений, когда люди вышли на демонстрации протеста против повышения цен на продовольствие и ухудшения жилищно-бытовых условий, были убиты и пропали без вести многие десятки протестующих. И что же? В одном из городских парков города, причем в его отдалённом месте, установлен Памятный Камень высотой всего в 1 метр. А на нем выгравировано крайне лаконично и, можно сказать, неконкретно: «Памяти жертв новочеркасской трагедии. 1962». И всё…

Правильно, — зачем ворошить старое и подвергать хотя бы малейшему сомнению хрущевскую, послехрущевскую и нынешнюю трактовку отечественной истории? Репрессии у нас, повторим, были сугубо «сталинскими». А вот потом началась совершенно другая эпоха…

Кстати сказать, Новочеркасский расстрел, который в Китае в те годы небезосновательно назвали «кровавым воскресеньем советского рабочего класса и крестьянства», больше известен общественности, нежели аналогичные военные подавления рабоче-крестьянских протестов этого периода в других регионах СССР. Об этом сообщали разве что западное радио и радио Китая, Албании, Северной Кореи — стран-оппонентов послесталинского руководства СССР и КПСС, да наш самиздат.

…Июль — август 1959 г. в Карагандинской степи (Центральный Казахстан) выдались на редкость жаркими и контрастными: до 37 градусов по Цельсию в тени, ночью температура падала до плюс пяти. В обширном палаточном городке в Темиртау, который был сооружен в 1940-х вблизи шахт и карьеров по добыче угля, черных руд, цветных металлов и ртути, начались массовые заболевания. Руководители же объектов замалчивали проблему, не обращая внимания на жалобы и требования, угрожая «строго наказать подстрекателей».

Но угрозы действия не возымели. Главным очагом восстания рабочих стала восточная окраина Темиртау, где был расположен главный палаточный городок. В ночь на воскресенье 2 августа около 100 рабочих-комсомольцев возвращались с центральной городской танцплощадки. Отведав кипяченой воды из огромного металлического бака, они в ярости его опрокинули: вода оказалась протухшей.

О случившемся стало известно всему городу. А в преддверии этих событий, в апреле — мае, рабочим Темиртау были увеличены нормы выработки без повышения зарплаты, а качество продовольствия ухудшалось и сокращался его ассортимент. Помимо прочего, с 1959-го стали дорожать одежда, обувь, бытовые приборы, некоторые продовольственные товары. Поэтому протухшая вода стала, можно сказать, последней каплей…

Утром 3 августа около 800 человек разгромили отделения милиции, начали громить торговые и общественные учреждения. А местные власти никак не реагировали на призывы демонстрантов сесть за стол переговоров, угрожая применить военную силу.

Хрущев распорядился блокировать войсками Темиртау и частично соседнюю Караганду — крупнейший в Средней Азии промышленный центр (чтобы протесты и его не охватили). И, в случае необходимости, — применить оружие. Из Караганды 5 августа на подавление восстания прибыли свыше 400 солдат и офицеров во главе с генерал-майором Запевалиным. Генерал приказным тоном призвал демонстрантов разойтись и отказаться от «антисоветских провокационных требований и действий».

В ответ в солдат полетели камни, кирпичи, бутылки; появились небезызвестные «коктейли Молотова». И тогда по демонстрантам начали стрелять из автоматов и пулемётов. Количество погибших и пропавших без вести со стороны протестующих превысило, по данным казахстанского МВД, 150 человек, а среди военных потери составили около 70 солдат и офицеров. Убитых бунтарей свалили в общую могилу и быстро сровняли это место с землёй…

Когда в китайских, а также в эмигрантских СМИ появились сообщения о случившемся (см., напр.: «Жэньминь жибао». Пекин, 11.08.1959; «Русский путь». Гамбург, 10.08.1959; «Наша страна». Буэнос-Айрес, 1959, сентябрь), советским представителям за рубежом было предписано называть такую информацию клеветой. Вначале со стороны ТАСС планировалось опровержение, но вскоре Хрущёв его отозвал: как же, тем самым мы косвенно подтвердим произошедшее…

Но никаких должных выводов из тех событий руководство страны не сделало. Социально-экономическая политика, что привела к трагедии в Темиртау, продолжалась. И, прежде всего, в РСФСР: те же «негласные» повышения розничных цен, ухудшение снабжения потребительскими товарами, увеличение норм выработки для рабочих и крестьян и т. п.