Пирс Брендон - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

Однако в США многие вспоминали традиции свободы, восходящие к Джефферсону. Всегда требовалось играть какую-то роль, в конечном счете, возможно доминирующую в отношениях между Великобританией и Америкой.

Но ситуация сильно испортилась из-за жестокого покорения Филиппин. Марк Твен говорил, что этот колониальный конфликт привел к смерти примерно 220 000 филиппинцев, «стал пятном на чести Америки и очернил ее лицо перед всем миром». Генри Адаме признавался: «Зеленею в кровати в полночь, если думаю об ужасе годовой войны». Члены Антиимпериалистической лиги пародировали Киплинга:

Неси это гордое Бремя — Чтоб жадность свою ублажить; Чтоб «ниггеров» ради прогресса Скорее земли лишить. Суровым будь с племенами Мятущихся дикарей, Наполовину бесов, Наполовину людей [1271] J.Keay, «Last Post: The End of Empire in the Far East» (1997), 117, 104и 115-16. .

Голдвин Смит осуждал предполагаемое «партнерство» Америки «с британским джингоизмом». За этим стоял новый дух силы в мире, примером которого теперь было посещение женщинами бойцовых поединков. Но, как он говорил, современные империалисты тоже имитировали Рим. Они стремились построить новую цивилизацию, одновременно подавляя нации, чтобы создать «центральный деспотизм».

Смит цитировал классическое предостережение Гиббона: «Нет ничего более противного природе и разуму, чем удерживать в подчинении удаленные страны и иностранные народы против их склонностей и интересов».

Это вечная правда об империи.

Однако тем временем, поскольку Америка навязывала свою волю в Азии силой, она едва ли могла возражать против того, что Британия делала это же в Африке. Протесты из-за запугивания и грубого обращения с бурами в США были приглушенными. Как говорил Смит, это происходило из-за того, что «нас душит кровь филиппинцев» [1272] Goldwin Smith, «Commonwealth or Empire: A Bystander's View of the Question» (1902), 48, 60, 31 и 52. .

Англо-бурская война отравила конец жизни королевы Виктории и лишила имперский блеск позолоты во время царствования ее сына. Несмотря на вспышки джингоизма на родине и выражения преданности и верности в доминионах, наблюдалось широко распространенное беспокойство. Давиду, как казалось, предназначено сразиться с Голиафом, белым пришлось воевать друг с другом в вельде.

Все свидетельствовало о том, что конфликт спровоцировали британцы. Африканеры рассматривали его в качестве кровавого «последнего акта великой драмы века несправедливости» [1273] W.K.Hancock, «Smuts», I (Cambridge, 1962), 109. . «Веком несправедливости» назвал свою брошюру Ян Смэтц. Она была написана в канун начала военных действий в сентябре 1899 г. Автор осуждал растянувшуюся попытку британцев задавить свободу буров.

Более того, казалось, что война была источником всех несчастий и бедствий. Политики вроде Дэвида Ллойд-Джорджа, журналисты из окружения У.Т. Стеда и экономисты, например, Дж.А. Хобсон, обвиняли свое правительство в том, что оно обращается к оружию из-за вожделения золота. Они говорили, что цель британской администрации — монополизировать рудники, обеспечить дешевый труд чернокожих для владельцев и обогатить тех, кто их финансировал.

Ряд критиков зашел еще дальше, некоторые высказывались просто гнусно. Например, Генри Хиндман, который обычно носил шелковую шляпу и фрак, учился в Итоне, но, судя по всему, ставший социалистом «из озлобленности на весь мир, поскольку его не включили в число одиннадцати человек, составлявших команду Кембриджа в игре в крикет» [1274] F.Wheen, «Karl Marx» (1999), 370. . Он рассматривал войну как часть заговора для насаждения «англо-иудейской империи в Африке». Выиграли бы от этого рэндлорды. [Рэндлорды — владельцы рэндов, так в Южной Африке именуют горные хребты, но в данном случае имелась в виду земля, крупнейший в мире золото-урановый бассейн. — Прим. перев.] Хиндман высмеивал их, проявлял неуважение, называл Хоггенхаймерами, а также утверждал, что их столицей будет «Еврееханнесбург» [1275] D.Judd , K.Surridge, «The Boer War» (2002), 241 и 243. .

Если причина войны казалась позорной, ее ход стал явно ужасающим и трагичным. Армия империи состояла из 250 000 человек, она была раздута при помощи контингентов из Канады, Австралии и Новой Зеландии. Но ей потребовалось почти три года, чтобы справиться с колонией фермеров, население которой, как с укором заметил Ллойд-Джордж, не превышало население Флинтшира или Денбигшира.

За это время буры нанесли своим противникам серию таких унизительных поражений, что лорд Солсбери задумывался, не смогли бы завоевать больший успех армии краснокожих индейцев [1276] D.Sreele, «Salisbury and the Soldiers» в J.Gooch (ред.), «The Boer War» (2000), 14. .

Для нанесения поражения бурам британцы использовали против невинных гражданских лиц то, что лидер либералов сэр Генри Кэмпбелл-Баннерман назвал «варварскими методами» [1277] J.Wilson, «CB: A Life of Sir Henry Campbell-Bannermann» (1973), 349. .

Южноафриканский конфликт действительно стал самой большей катастрофой империи после потери американских колоний.

Но война не являлась кульминацией сотни лет медленной агрессии, как заявил Смэтц в своем «боевом кличе». Она не стала результатом и капиталистического (а еще в меньшей степени, еврейского) заговора. Конечно, многие из тех, кто имел долю в рудниках и железных дорогах (эти интересы пострадали из-за новой ветки к заливу Делагоа), хотели модернизировать Трансвааль. В частности, они намеревались создать хорошо налаженную, организованную в соответствии с современными требованиями дешевую экономику. Но добиться этого было маловероятно при «средневековой расовой олигархии» [1278] C.Headlam (ред.), «The Milner Papers», I (1931), 234. , которую возглавлял президент «из палеолита» [1279] Garvin, «Chamberlain», III, 405. .

Поэтому акционеры настаивали на исправлении ошибок и устранении несправедливости по отношению к ойтландерам (иностранцам), надеясь, что Британская Южная Африка поглотит бурские республики. Однако историки-марксисты неправильно заявляют, будто «мотивом и движущей силой англо-бурской войны было золото» [1280] A.Porter, «The South Africa War (1899-1902): Context and Motive Reconsidered», JAH, 31 (1990), 46. . Некоторые инвесторы и дельцы, занимавшиеся золотом, выучив урок набега Джеймсона, заняли выжидательную позицию. Другие предпочитали мир и прибыль с Крюгером.

Более того, Солсбери и Чемберлен, как и новый верховный комиссар Южной Африки сэр Альфред Милнер, в первую очередь беспокоились из-за политической и стратегической мощи. Они считали, что необходим контроль над всей Южной Африкой, потому что без этого Британия потеряет ключевую военно-морскую базу в Саймонстауне. База находилась на одном из самых важных в мире торговых путей и, как выразилось Военное министерство, окажется невозможно «создать Гибралтар из полуострова с мысом Доброй Надежды» [1281] R.Hyam, PHenshaw, «The Lion and the Springbok» (Cambridge, 2003), 44. .