Пирс Брендон - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

Однако видение Ливингстоном империи как гуманитарного крестового похода оказалось трудно примирить с тем, что продемонстрировал Стэнли. Это стало жестокой авантюрой.

Несмотря на почитание Ливингстона, который советовал ему относиться к африканцу, как «к полностью джентльмену» [986] Hall, «Stanley», 199. , Стэнли был убежден: миру требуются как хозяева, так и благотворительность. Поэтому (по крайней мере, по его словам) он превратил исследования в некий вид военных действий.

Когда в 1874 г. Стэнли отправился на свою самую смелую одиссею, путешествие по девственной середине Африки вдоль центрального водного пути, он установил военную дисциплину среди своих людей, сек их, скреплял цепями (а потом даже и вешал) по собственному произволу.

Стэнли вооружил их ружьями Снайдера, заряжавшимися с казенной части, что позволило его маленькому флоту во время спуска по Конго пройти сквозь строй племен, проживающих на берегах. Аборигены, судя по всему, принимали его последователей за работорговцев или налетчиков, а Стэнли редко пытался разубедить их в этом. Сила действовала быстрее дипломатии.

В любом случае, атаки с пирог «мясников-каннибалов» с перьями попугаев в волосах, браслетами из слоновой кости на руках и ядовитыми стрелами в руках, стимулировали его жажду крови. «Их дикая злоба и ненависть» убедили Стэнли: несмотря на привлекательность Экваториальной Африки, он шел по «убийственному миру» [987] Stanley (ред.), «Autobiography of Stanley», 328, 324 и 327. .

Скользя вниз по течению, мимо пахучих островов и свежих берегов, он видел очаровывающую панораму из тиковых деревьев, трехгранных тополей и воздушных пальм, «кустов и мангровых деревьев с многочисленными корнями. Они цвели у края воды, тут и там на низком покрытом травой берегу, откуда крокодил прыгает в коричневую глубину, а фырчащий и внимательный бегемот ревет. Его рев эхом отдается между высокими берегами, покрытыми деревьями, и этот звук усиливается вдвое. Ужас — это скалы, камни и пороги, ревущие, ужасающие пороги, где дико несется вода. Ты словно внезапно попадаешь в шторм, который превращает поверхность реки в кошмар. Но были еще и дикари, которые орали и выли у нас за спиной, желая получить нас на мясо».

Среди деревьев пели птицы, кричали бабуины, трубили слоны, а насекомые, как казалось, призывали к войне. Гудение несметного множества москитов «звучало для нас, наполовину проснувшихся, как шум наступающих дикарей» [988] R.Stanley, A.Neame (ред.), «The Exploration Diaries of H.M.Stanley» (1961), 163 и 165. .

После эпического финального броска Стэнли добрался до Атлантики со 108 последователями. Он начинал экспедицию с 228 (некоторые из них дезертировали). Все три его белых компаньона умерли.

Стэнли доказал, что озеро Танганьика является истоком Конго, но не Нила. Он лишил Африку основной тайны, рассеял чудеса, избавил ее от единорогов и мифических чудовищ с телом льва, хвостом скорпиона и головой человека. Так Колумб очистил Атлантику от кракенов и морских змеев.

Стэнли отправил Офир и царство пресвитера Иоанна в сказочный мир. Он развеял легенды о том, что эфиопы пируют с богами и о битвах на рассвете между пигмеями и журавлями. Он стал главным среди «покорителей истины» [989] F.Driver, «Henry Morton Stanley and His Critics: Geography, Exploration and Empire», PP, 133 (ноябрь 1991 г.), 135. , как Конрад назвал исследователей, которые и открывали неизвестные пейзажи, и плели героические мифы вокруг себя.

Но Стэнли оказался переходным звеном между золотым веком исследований и железным веком эксплуатации. Он установил достаточно подробностей физической географии, чтобы привлечь картографию политическую. Сам же исследователь являлся поборником нового империализма, когда европейские державы смело проводили новые линии на карте. Они закрашивали области, которые окружали, красным (Великобритания), пурпурным (Франция), коричневым (Германия), зеленым (Португалия) или желтым (Бельгия).

Разделение не происходило сразу же, поскольку большинство государственных деятелей опасались, что стоимость перевесит преимущества. Больше всего горел желанием поделить Африку бельгийский король Леопольд. Он нанял Стэнли, который завоевал африканское прозвание «Ломающий скалы» [990] Stanley (ред.), «Autobiography of Stanley», 352. , чтобы помочь построить то, что стало самым кровожадным колониальным анклавом в истории. Территория получила издевательское название «Свободное Государство Конго». Конечно, в действительности это был «вампир, нацеленный высосать страну до конца» [991] V.Kiernan, «The Lords of Human Kind» (изд. 1995), 244. , место действия для «Сердца тьмы» [992] T.Youngs, «Travellers in Africa» (Manchester, 1994), 194. .

Британские территории в Африке тоже были завоеваны и управлялись по принципам, которые первым, судя по всему, применил Стэнли. Но их оживляющий дух неизменно являлся духом Ливингстона, чья жизнь послужила проповедью о долге «высшей расы… поднять более деградированные части человеческой семьи» [993] Jeal, «Livingstone», 382. .

Два человека, которых соответственно изображают, как злого гения и святого покровителя империи, не были полностью противоположными и несовместимыми. Но они удачно соединили жизненно важные конфликтные элементы имперского предприятия. В долгосрочном плане ружье Снайдера не гармонировало и даже противоречило Библии.

Править Британской империей железным прутом означало уничтожить ее цивилизующую миссию. Если вкратце, то империю подорвали ее собственные внутренние противоречия.

После того, как правление королевы Виктории перевалило на вторую половину, наблюдалось противоречие между продолжающимся нежеланием Британии приобретать зависимые территории за рубежом и ее увеличивающейся колониальной экспансией. Сменяющие друг друга правительства эхом повторяли точку зрения сэра Джеймса Стивена: даже если бы, например, можно было забрать всю Африку, то это оказалось бы бесполезным или не имеющим ценности приобретением. Политики скептически относились к рассказам исследователей, создававшим видения африканских богатств, которые могли бы ослепить и царицу Савскую.

До открытия полезных ископаемых Африка явно могла мало что предложить, кроме пальмового масла, рабов и слоновой кости. А когда охотники убили большую часть слонов за пределами обитания мухи цеце, чтобы обеспечить бивни для изготовления вееров, клавиш рояля, столовых приборов, браслетов, скульптур, шахматных фигур, бильярдных шаров, распятий, искусственных зубов и фаллоимитаторов.

В 1884 г. «Эдинбург ревью» объявила: «Ни один рациональный английский государственный деятель не хочет расширять территориальные границы империи. Мы прекрасно знаем, что приобретение новых территорий не только несет с собой увеличение власти и богатства, но и добавляет обязанности, которые мы должны исполнять, бремя, которое и так уже слишком давит на силу нашего правительства» [994] «Edinburgh Review, 159 (1884), 591. .