Арсен Мартиросян - НАКАНУНЕ. 23 АВГУСТА 1939 г.

Как видите, вкладываемый британцами в принцип «баланса сил» смысл принципиально отличается о того, что Европа в целом воспринимает априори. Стараниями Великобритании и Франции, прежде всего Мюнхенским сговором, самым радикальным образом было нарушено именно европейское общепризнанное понимание европейского же равновесия. Причем нарушено было именно же с целью натравить Гитлера на СССР. Естественно, что ответ Сталина должен был быть и в действительности был абсолютно адекватным создававшейся военно-геополитической угрозе, в том числе и на той стадии, которую мы анализируем. Дело в том, что исторически европейское равновесие сложилось следующим образом. Вслед за любыми договорами о дружбе и сотрудничестве или ненападении и нейтралитете, или даже политическими декларациями аналогичного характера любого европейского государства с Германией, со стороны посчитавшего себя ущемленным этим государства в кратчайшие же сроки последует 100-процентно адекватная реакция! Прежде всего, в виде аналогичных же договоров (деклараций) все с той же Германией! Это не было секретом и в те времена. Тем более это не являлось секретом в рамках российско-германского аспекта европейского равновесия. Об этом знает любой начинающий дипломат.

За примерами далеко ходить не надо — взять хотя бы только начало ХХ столетия. Россия сепаратно была выведена из Первой мировой войны по Брест-Литовскому договору от 3 марта 1918 г. — по факту своей победы в этой войне Запад силой принудил Германию подписать унизительный Версальский мир в 1919 г., согласно которому Германия не просто территориально урезалась, а урезалась с одной целью — развести ее и Россию как можно дальше географически. В 1922 г. Советская Россия и Веймарская Германия подписали знаменитый Рапалльский договор. И тогда же Запад начал первые предлокарнские маневры. И в конце концов ответил подписанием в октябре 1925 г. пресловутых Локарнских соглашений, суть которых уже тогда сводилась к пакту о ненападении между Западом и Германией. В ответ 24 апреля 192б г. СССР заключил с Германией двухсторонний договор о нейтралитете и ненападении. Запад, в свою очередь, с 1926 по 1932 г. включительно последовательно осуществлял целую серию мероприятий по максимальной нейтрализации просоветской ориентации Германии. Втащил ее в Лигу Наций. Полностью снял военный контроль. Привлек ее к участию в пресловутом пакте Келлога — Бриана (своего рода глобальное подобие Локарнских соглашений). В соответствии с принятым «планом Юнга» резко ослабил бремя репарационных платежей для Германии. Одновременно попытался втянуть Германию в организацию нового антисоветского похода на Восток. В ответ весной 1931 г. СССР добился пролонгации договора от 1926 г. еще на пять лет. Запад в свою очередь предпринял максимум усилий, чтобы не допустить ратификации протокола о пролонгации (он был ратифицирован только в мае 1933 г., то есть уже после привода Гитлера к власти). СССР избрал тактику подписания двухсторонних договоров о ненападении со всеми странами, граничащими с ним, дабы перекрыть любые лазейки для организации агрессии против себя с Запада, и добился очень значительных успехов на этом направлении. В ответ Запад привел к власти в Германии Гитлера, который немедленно начал рвать всю ткань международных отношений в Европе, в том числе и систему двухсторонних договоров о ненападении, пытаясь прорваться к границам СССР. Советский Союз, в свою очередь, начав с идеи Восточного пакта, довел дело до подписания в 1935 г. с Францией и Чехословакией перекрещивающихся договоров о взаимопомощи в отражении агрессии. Запад тут же перешел к тактике целенаправленного их дезавуирования и одновременно к политике «экономического умиротворения» Гитлера. Цель — в кратчайшие сроки экономически накачать Германию и толкнуть ее на Восток. СССР попытался реанимировать резко ухудшившиеся с приходом Гитлера межгосударственные отношения Германии и СССР, в основном за счет активизации торгово-экономических связей — Запад активно противодействовал этому всеми силами, и в конце концов в повестку дня выдвинулся принцип будущей Мюнхенской сделки, которая в итоге и была заключена.

О том, что в ответ на подлость Мюнхенской сделки Советский Союз всенепременно отреагирует заключением с Германией необходимого ему аналогичного договора о ненападении, вся западная сволочь прекрасно знала еще до Мюнхена. Об этом своим правительствам без устали сообщали все европейские и американские дипломаты и разведчики. Потому как это не столько высчитывалось, сколько было известно априори — как то, что дважды два четыре. Ведь все прекрасно знали принцип европейского равновесия, в том числе и в его российско-германском аспекте. Тем более это понимали мюнхенские «мудрецы», прежде всего, сами Великобритания и Франция, в чем мы еще не раз убедимся на страницах этой книги.

Так что намек Потемкина на Рапалльский договор был не случаен. Его устами Сталин совершенно ясно дал понять стремившимся подставить СССР под угрозу вооруженного нападения Германии западным негодяям, что вопреки известной формуле о том, что дважды в одну и ту же воду войти нельзя, Советский Союз спокойно может это сделать в интересах своей безопасности, которую умышленно разрушают. Суть того потемкинского намека сводилась к следующему. В интересах собственной безопасности СССР может быть и с Германией— а по мере необходимости но также в интересах собственной безопасности и с ее союзниками тоже, особенно основными [59] Ведь вслед за Рапалльским договором последовала и нормализация отношений с Японией. , — ровно настолько, насколько западные демократии не столько не с СССР, сколько против него. Но не более того, чтобы тем самым во-первых, хотя бы оттянуть как минимум на какое-то время фатально неминуемое столкновение с нацистской Германией, неизбежность которого предрешало постоянное и целенаправленное провоцирование Западом Германии к нападению на СССР. А во-вторых ликвидировать под корень реально существовавшую тогда угрозу как минимум двухфронтового нападения на СССР, то есть с Запада (Германия) и Востока (Япония)!

Что тут такого неправедного или злокозненного, что надо было с возмущением и с негодующим придыханием писать, что-де Потемкин не без злорадства акцентировал внимание на факторе Рапалло?! Западным негодяям вполне определенно дали понять, что или политика коллективной безопасности и совместных усилий в отпоре германской агрессии, или вновь будет инициировано — причем без указания, кем именно, что было в высшей степени мудро со стороны Сталина, — Рапалло! И тогда Советскому Союзу плевать на Англию и Францию, как они наплевали на СССР! Все вполне закономерно, полностью адекватно, честно и открыто. Чего уж тут возмущаться, тем более через 70 лет?!