Борис Романов - Император, который знал свою судьбу. И Россия, которая не знала…

Через год, в октябре 1607 года, войско Болотникова расположилось лагерем в селе Коломенском, в семи верстах от столицы, и беглый холоп взял Москву в осаду; в Туле также были его казаки. Между тем нового Димитрия в лагере не было. Еще ранее организаторы мятежа «на всякий случай» нашли внука Ивана Грозного (сына слабоумного Федора), полузабытого опального Петра, чтобы, если второй Димитрий так и не объявится, сделать ставку на него. Болотников послал в Польшу Заруцкого — привезти Димитрия.

Конрад Буссов в «Московских хрониках» утверждает, что сандомирские воеводы в Польше нашли бывшего «московита», белорусского попа и учителя по имени Иван (больше о нем ничего не известно), который был похож на первого самозванца и согласился сыграть эту лихую роль [6]. С немалым трудом и приключениями Лжедмитрий II добрался до Стародуба, где ждал его Заруцкий.

Между тем Болотников в своих «подметных листах» призывал чернь грабить бояр и хозяев, самим становиться боярами. Это возмутило не только бояр, но и всю домовитую часть народа. Василий Шуйский подкупом и осадой вынудил Болотникова и Петра сдаться на милость победителя. Лжедмитрий II со своими сторонниками был в Калуге, затем под Брянском.

Настал 1608 год. Под Брянском к самозванцу пришел Адам Вишневецкий (благодетель первого Лжедимитрия) с четырьмя тысячами конных копейщиков. В апреле, когда сошли глубокие снега, начались сражения с войсками Шуйского. В начале лета к самозванцу пришли из Литвы еще семь тысяч конников. 29 июня 1608 года Лжедимитрий II разбил большой лагерь в Тушине, в двенадцати верстах от московских стен. Началось длительное «тушинское стояние», до 29 декабря 1609 года, в продолжение которого было множество схваток, множество перебежчиков в обе стороны и измен.

Во время этого «тушинского стояния» Василий Шуйский решил, от греха подальше, отправить Марину Мнишек с отцом в Польшу. Они, конечно, согласились, и отправились окольными дорогами, в сопровождении небольшого отряда. Узнав об этом, Лжедмитрий II отрядил несколько тысяч конников им вдогонку, и они настигли небольшой отряд Шуйского. Верила ли Мнишек, помазанная 8 мая 1606 года на русское царство, в чудесное спасение своего мужа, или нет, не известно, но она согласилась ехать в Тушино. Там она, как известно, с плачем и слезами признала супруга («ну конечно», — как замечает в своих хрониках Конрад Буссов). Это известие во многом способствовало новым успехам второго самозванца.

Не знаю, верить ли Буссову в том, что он написал далее о Василии Шуйском, — ведь он был ранее обижен им и сражался затем в войсках Болотникова, и был в Калуге и Тушине с самозванцем. Однако он честно пишет о том, что ни минуты не сомневался в самозванстве обоих Дмитриев, поэтому мы склонны верить ему и в следующих свидетельствах:

Шуйский, видя, что Бог не шлет ему счастья, обратился к помощи дьявола и его орудий, стал вовсю заниматься колдовством, собрал всех слуг дьявола, чернокнижников, каких только можно было сыскать в стране, чтобы то, чего не сумел бы один, мог бы сделать другой. У многих беременных женщин он велел разрезать чрево и вынуть из него плод, а также убить много здоровых лошадей, и вынуть у них сердце. Тем самым колдуны добились того, что если такое сердце куда-либо закапывали, то люди Шуйского побеждали, стоило только воинам Димитрия перейти за эту черту. Если же московиты переходили эту черту, то тогда поляки их одолевали [6].

В 1609 году Русская земля со всех сторон подверглась нападениям, нашествиям и притеснениям. Польский король Сигизмунд II осадил Смоленск, в Великом Новгороде стояли шведы, неоднократно вторгались с юга татары. Ссоры с поляками Сигизмунда и шведская угроза заставили самозванца осенью 1609 года уйти из Тушина в Калугу, а в марте 1610 из Тушина ушли все. В Москву вступили войска-освободители Михаила Скопина-Шуйского, племянника Василия. Однако вскоре он был отравлен. С запада приближались поляки короля Сигизмунда. С другой стороны к Москве вновь подходил «тушинский вор». Город был в смятении.

17 июля 1610 года Василий Шуйский был свергнут с престола, 19 июля насильственно пострижен в монахи. Боярская дума, ища выхода, решила обратиться к сыну польского короля Владиславу с просьбой стать новым московским государем, — при многих условиях, главным из которых было принять и охранять православную веру и русские обычаи и порядки.

27 августа 1610 года Москва торжественно присягнула королевичу Владиславу, позже (2 января 1611 года) ему присягнули города и крепости России. Лжедмитрий II был снова отогнан от Москвы и вновь бежал в Калугу. Однако Владислав тянул с принятием православия и не приезжал, а Москва опять была во власти поляков.

Раздор был и в стане Лжедмитрия II. 11 декабря 1610 года он был убит татарским князем Петром Урусовым, отомстившим за гибель по приказу самозванца другого татарского князя. Тело самозванца нашли в поле с отрубленной головой и с огнестрельными ранами на теле.

Марина Мнишек была в это время на последних месяцах беременности. Вскоре после этого она родила сына Ивана, который формально являлся законным наследником русского престола, т. к., напомним, сама Марина Юрьевна была помазана на царство 8 мая 1606 года.

Дальнейшие события, первое и второе земские ополчения, подвиг нижегородского земского старосты Кузьмы Минина и воеводы князя Дмитрия Михайловича Пожарского хорошо известны нам из школьной истории. Менее известно, может быть, то, что начало этого народного движения было связано с чудесными видениями инокам, монахам, схимникам во многих монастырях о будущем спасении родины и о том, что необходимо сделать для этого. По городам и весям об этих видениях распространялись не только слухи и сказания, но рукописные листы и целые повести. В описании одного из чудесных видений говорилось [17]:

Аще человецы во всей Русской земле покаются и постятся три дня и три ночи: в понедельник, вторник и среду, не токмо старые и юные, но и младенцы, Московское государство очистится — вещал Господь. — Тогда пусть поставят новый храм подле Троицы на Рву (Василия Блаженного — Б. Р.) и положат хартию на престол; на той хартии будет написано, кому у них быть царем. Аще не покаются и не учнут поститься, то все погибнут и все царство разорится.

Это сказание широко распространилось по Москве, Нижнему Новгороду, по всей Руси [17]. Таких грамот и слухов было много, во многих содержались призывы к посту и покаянию за грехи беззакония, нечестия, блудодейства. Известно, что «по совету всей земли Московского государства» действительно было установлено трехдневное воздержание от пищи и пития всякому полу и возрасту. В некоторых местах оно соблюдалось с такой строгостью, что многие не выдерживали и умирали, особенно младенцы…