Шарль де Голль - Военные мемуары. Том 3. Спасение. 1944-1946

Мы расстались добрыми друзьями. Конечно, между нашими государствами полного взаимопонимания и безоговорочного доверия быть не могло. Переговоры в Вашингтоне показали, что, если американцам понадобится, они пойдут своим путем. Но, по крайней мере, мы с Гарри Трумэном откровенно изложили друг другу свои позиции. Американский президент произвел на меня впечатление государственного деятеля, соответствующего занимаемому высокому положению, человека твердого характера, практического склада ума, короче говоря, личности, если и не способной творить чудеса, то, по крайней мере, такой, на которую в трудную минуту можно положиться. Он, со своей стороны, проявил по отношению ко мне крайнюю предупредительность и доброжелательность. Заявления, сделанные им после моего визита, далеко превосходили банальные похвальные слова. В последний день наших встреч он вдруг распахнул двери кабинета, за которыми скрывались два десятка фоторепортеров с аппаратами на изготовку, и неожиданно повесил мне на шею ленту с орденом «За заслуги». Он, видимо, догадывался, что, будучи предупрежденным, я откажусь от любой награды. Наградил он также министра иностранных дел Бидо. В день отъезда американский президент подарил мне от имени Соединенных Штатов великолепный самолет — ДС-4. С тех пор нам никогда не приходилось говорить друг другу колких слов.

Нью-Йорк встретил де Голля и его свиту неистовым проявлением чувств дружбы. Мы прибыли туда из Уэст-Пойнта, где я посетил Военную академию, съездив предварительно в Гайд-парк на могилу Рузвельта. День приезда в Нью-Йорк совпал с воскресеньем и с отменой регламентированной продажи бензина. Все машины покинули места своих стоянок, образовав бескрайние вереницы по бокам стокилометровой трассы и приветствуя нас оглушительным шумом клаксонов. Мэр Нью-Йорка Фиорелло Ла Гвардиа [111] Ла Гвардиа Фиорелло Генри (1882–1947), американский государственный деятель, конгрессмен (1917, 1919, 1923–1933), мэр Нью-Йорка (1933–1945). Один из аэропортов Нью-Йорка носит его имя. — Прим. ред. , излучая чувства радости и дружбы, встретил нас при въезде в город. Вечером, после различных приемов, он повел нас в Центральный парк, где известная певица Мэрией Андерсон должна была исполнить «Марсельезу». Десять пар рук вытолкнули меня на сцену огромного амфитеатра, и я предстал при свете мощных прожекторов взору тысяч американцев, разместившихся на ступенях полусферы. Когда смолк гул приветственных возгласов и певица закончила пение нашего гимна, я взял слово и от всего сердца поблагодарил жителей великого города.

На следующий день было организовано «триумфальное шествие». Кортеж машин пересек весь город. Рядом со мной сидел сияющий мэр. Шум высыпавших на улицу людей не умолкал, а этажи домов сверху донизу утопали в трепещущих флажках и вымпелах. По Бродвею мы ехали под неумолкаемые крики: «Да здравствует Франция!», «Де Голлю ура!», «Хелло, Чарли!», которые смешивались с шелестом закрывавших небо кусочков разноцветной бумаги, вылетавших из 100 тыс. окон. В Сити-Холле состоялся прием, на котором присутствовали многочисленные представители общественности и было произнесено множество торжественных речей. Я вручил награду мэру Ла Гвардиа, который с июня 1940 принадлежал в Америке к числу самых горячих и активных сторонников Сражающейся Франции. Мне был вручен диплом почетного гражданина Нью-Йорка, а несколько позже, на многолюдном банкете, мэр, произнося тост, сказал: «Я поднимаю этот бокал в честь генерала де Голля и приветствую его как самого юного гражданина Нью-Йорка, поскольку всего час назад мы внесли его имя и фамилию в книгу актов гражданского состояния. Правда, с того момента мы зарегистрировали рождение еще 45 младенцев!» Губернатор штата Джон Дьюи сказал мне: «Человек я скорее бесстрастный, но я был потрясен взрывом эмоций горожан». Конечно, стремление придать любому событию, в том числе и торжественному, броский, яркий характер свойственно публичному проявлению американцами своих чувств. Но на этот раз в эмоциональном порыве они выразили по отношению к Франции любовь и уважение, идущие из глубины души.

С той же теплотой встретил нас и Чикаго, хотя, в отличие от Нью-Йорка, европейские дела мало кого здесь волновали. Его население составляют выходцы из самых различных стран. «Здесь, — сказал мне мэр Эдвард Келли, — вас будут приветствовать на 74 языках». Побывав в день приезда на обеде, данном муниципальными властями, побродив на следующий день по улицам и бульварам для ознакомления со строительством, символизирующим новые веяния, ответив на приглашение посетить городскую ратушу, приняв участие в грандиозном банкете, организованном «Ассоциацией торговли» и «Американским легионом», мы повсюду были окружены массой людей самых различных национальностей, но единых в добром к нам отношении.

Канада также встретила нас открытым выражением добрых чувств. Встречавшие меня генерал-губернатор граф д'Атлон и его супруга принцесса Алиса заявили: «Вы могли оценить в прошлый ваш приезд, с какими чувствами встречала Вас наша страна. Сегодня сила этих чувств к Вам и Франции выросла на 300 процентов». — «Почему же?» — «В прошлый раз Вы были для нас вопросительным знаком, а теперь Вы — знак восклицательный!» В Оттаве власти и народ выказали нам все мыслимые и немыслимые знаки внимания. В наших беседах между премьер-министром Макензи Кингом [112] Кинг Уильям Лайон Макензи (1874–1950), государственный деятель Канады. В 1909–1911 министр труда. В 1919–1948 лидер Либеральной партии Канады. Премьер-министра 1921–1926, 1926–1930 и 1935–1948. В 1942 правительство Макензи Кинга установило дипломатические отношения с СССР; в послевоенный период оно пошло на резкое ухудшение советско-канадских отношений. В основе его внешнеполитической концепции лежала идея ослабления зависимости Канады от Великобритании и всемерного укрепления ее связей с США. — Прим. ред. и мною, которые проходили в присутствии министров иностранных дел Сен-Лорана [113] Сен-Лоран Луи Стивен (1882–1973), премьер-министр Канады. Окончил колледж Сент-Чарлз (Шербрук) и Лавальский университет в Квебеке, в 1914 стал профессором права Лавальского университета, занимался адвокатской практикой. Был президентом Канадской юридической ассоциации (1930–1932). В 1941–1946 и 1948 входил в правительство как министр юстиции и генеральный прокурор. В 1942 и 1945 входил в парламент, представляя Восточный Квебек. В 1946–1948 занимал пост министра иностранных дел, представлял Канаду на международных конференциях и в ООН. Способствовал принятию Канады в НАТО. В 1948 стал лидером Либеральной партии, а 15 ноября 1948 сменил Макензи Кинга на посту премьер-министра (до 1957). В период его правления Ньюфаундленд был формально присоединен к Канаде, канадские военные подразделения входили в войска НАТО в Европе и участвовали в боевых действиях в Корее. — Прим. ред. и Бидо, а также послов Ванье и Жана де Отклока, мы чувствовали себя тем более непринужденно, что интересы Франции и Канады нигде и никак не пересекались.