Александр Островский - Кто поставил Горбачева?

По свидетельству Н.И. Рыжкова, при подготовке этого документа появилась идея разделить Российскую Федерацию на десять округов. Мотивировалось это тем, что в состав РСФСР входили 6 краев, 54 области, 14 автономных республик, плюс 5 автономных областей и 10 национальных округов, итого 89 административно-территориальных единиц. Поскольку реальная власть в них принадлежала первым секретарям, а они входили в номенклатуру ЦК КПСС, то по этой причине были независимы от Совета Министров РСФСР. Предлагаемая реформа, по свидетельству Н.И. Рыжкова, имела своей целью хотя бы частично укротить первых секретарей обкомов, крайкомов и автономных республик, подчинив их руководству округов.

Когда родилась эта идея, предстоит выяснить. Насколько удалось установить, она уже звучала летом 1982 г. на совещании в ЦК КПСС. Выступая на нем, директор Института экономики Уральского научного центра АН СССР М.А. Сергеев предложил: «Осуществить укрупнение существующего административно-территориального деления. Так, регионом мог бы стать Уральский экономический район» [2242].

«Разделить страну на экономические районы» 16 марта 1984 г. на совещании у М.С. Горбачева предлагал Г.А. Арбатов. Это предложение сразу же привлекло внимание Н.И. Рыжкова. Судя по записям Николая Ивановича, в этом предложении его привлекла идея децентрализации, т. е. сохранения за центром стратегии и перенесения на места центра тяжести оперативного управления [2243].

На мой вопрос, заданный 22 июня 2009 г., рассматривалась ли при разработке этой концепции проблема регионального хозрасчета, Н.И. Рыжков ответил утвердительно [2244]. Это означает, что планируемое разделение Российской Федерации на десять экономических районов предполагало предоставление им определенной хозяйственной самостоятельности.

Предложение о разделении РСФСР на округа вызвало настолько серьезные возражения со стороны H.A. Тихонова, что он отказался ставить под «Концепцией» свою подпись. Пришлось, как пишет Н.И. Рыжков, эту идею «утопить», т. е. облечь в обтекаемые формулировки, после чего премьер подписал документ. В таком виде он был одобрен Политбюро и лег в основу дальнейшей работы по составлению программы экономических реформ [2245].

Борьба шла и по другим направлениям.

В частности, это касается проведения пленума ЦК КПСС по научно-техническому прогрессу. Несколько раз его идея возрождалась и умирала.

В 1984 г. она возродилась вновь. Если верить В.А. Медведеву, «на этот раз инициирующую роль играл М.С. Горбачев» [2246]. По свидетельству Г.А. Арбатова, «первый экземпляр» доклада для пленума, подготовленный еще в 70-е годы, «нашли после смерти Л.И. Брежнева в его сейфе, когда его открыла специальная комиссия. После этого он, очевидно, и попал М.С. Горбачеву» [2247].

«В июле (1984 г. – АО.), – пишет Н. И. Рыжков, – в ПБ была представлена записка за подписью Черненко о необходимости ускорения НТП и совершенствовании управлением им во всех звеньях экономики» [2248].

В.А. Медведев утверждает, что «решение о проведении Пленума ЦК КПСС по вопросам ускорения НТП» было принято «в середине 1984 г.» [2249]. Однако из воспоминаний более осведомленного в этом отношении Н.И. Рыжкова явствует, что упомянутая записка была рассмотрена Политбюро только в октябре 1984 г. и только тогда было решено посвятить этому вопросу пленум 23 апреля 1985 г. [2250].

«В начале октября» М.С. Горбачев «пригласил к себе» по этому вопросу В.А. Медведева [2251]. В ноябре была создана рабочая группа во главе с Н.И. Рыжковым [2252].

Характеризуя эту работу, В.А. Медведев пишет: «Постепенно вырисовывался глубокий и интересный замысел с выходом на общеэкономические проблемы, структурную и инвестиционную политику и, что особенно важно, на перестройку хозяйственного механизма» [2253].

Работа к пленуму, который был намечен на апрель 1985 г., велась ударными темпами. «В декабре того же года по поручению Горбачева, – вспоминает А. Аганбегян, – вместе с коллегами я участвовал в подготовке пленума по научно-техническому прогрессу, и меня даже не отпустили встречать Новый год в Новосибирск» [2254].

Так, по свидетельству В.А. Медведева, появилась на свет новая «комплексная программа научно-технического прогресса на 20 лет» [2255].

Разумеется, составить такую программу за два-три месяца было невозможно. Поэтому, вероятнее всего, созданная под руководством М.С. Горбачева рабочая группа использовала те материалы, которые готовились к пленуму по научно-техническому прогрессу еще при Л.И. Брежневе.

Основное содержание «Комплексной программы» было изложено в специальной записке «О некоторых узловых вопросах ускорения НТП» [2256], которая, по всей видимости, рассматривалась как текст возможного доклада генсека на пленуме. Этот 18-страничный документ был направлен «в ЦК КПСС с предложением рассмотреть записку в Политбюро» [2257].

И тут произошло неожиданное.

Один из главных инициаторов этой программы М.С. Горбачев вдруг заявил, что не следует спешить с ее передачей в Политбюро [2258], более того, он посетил К.У. Черненко и после этого поставил на Политбюро вопрос о переносе Пленума ЦК КПСС, посвященного научно-техническому прогрессу [2259].

Н.И. Рыжков не указывает, когда именно это произошло, но из дневника A.C. Черняева явствует, что Г.А. Арбатов сообщил ему об отмене «пленума по НТР» 7 января 1985 г. [2260].

Пытаясь объяснить такой поворот, Н.И. Рыжков пишет: «Уже шла, по-видимому, закулисная работа по подготовке замены Черненко, еще не умершего, но на глазах угасавшего» [2261].

Продолжалась при К.У. Черненко и подготовка изменений в идеологии.

Как вспоминает бывший работник М еж дун а родного отдела ЦК КПСС С.М. Меньшиков, «где-то в конце 1984 года» «пришла развернутая шифровка от посла А.Ф. Добрынина с предложением ослабить ряд существовавших тогда ограничений в области еврейской культуры, образования, религии и т. д. У посла сложилось мнение, что такие меры могли бы улучшить отношение к СССР в американском обществе и снять остроту антисоветских настроений в еврейских организациях США. В связи с этим Международному отделу было поручено подготовить соответствующее решение Политбюро. В отделе эта работа была возложена на меня и референта, занимавшегося связями с Компартией Израиля» [2262].

После этого был поднят вопрос «о возобновлении работы в Москве знаменитого еврейского театра, закрытого еще при Сталине, которым до его гибели в 1949 году руководил Соломон Михоэлс», «было предложено направить с гастролями за рубеж труппу еврейского драматического театра, существовавшего тогда в Биробиджане». «Предложили мы также, – пишет С.М. Меньшиков, – восстановить издание газеты на идише, а также переиздать русских еврейских классиков Шолома Алейхема и других». «Встал вопрос о введении в отдельных наших вузах обучения ивриту, хотя бы на факультативной основе». «В конечном счете решение Политбюро было принято в сильно урезанном виде по сравнению с запиской Добрынина и нашими первоначальными предложениями [2263].