Полибий - Всеобщая история.

5. Разъяснения Филиппа в ответ Титу.

Когда Тит с удивлением спросил, что значит это выражение, Филипп сделал попытку объяснить смысл его и сказал, что у этолян существует обычай, коим дозволяется грабить не только те народы и земли их, с которыми они ведут войну, но в такой же мере помимо народного постановления под видом помощи обеим воюющим сторонам, если какие-нибудь другие народы ведут войну между собою, опустошать земли обоих; благодаря чему у этолян не существует границы между дружбою и враждою, они всегда готовы открыть враждебные или военные действия против всякого народа, что-либо оспаривающего у другого. «Поэтому теперь какое они имеют право жаловаться на то, что я, находясь в дружбе с этолянами и в союзе с Прусием, сделал что-либо против кианов с целью помочь моим собственным союзникам? Однако возмутительнее всего то, что этоляне приравнивают себя к римлянам и требуют, чтобы македоняне очистили всю Элладу от своих войск. Хотя во всяком случае предъявление мне подобного требования есть наглость, но в устах римлян оно еще терпимо, но никак не в устах этолян. «Какую же Элладу, — продолжал он, — вы велите мне очистить? Какие вы полагаете ей границы? Ведь большинство самих этолян вовсе не эллины. Ибо народы аграев 30, аподотов, равно как и амфилохов не Эллада. Или эти народы вы уступаете мне?».

6.Когда Тит засмеялся, Филипп сказал: «Впрочем, сказанного против этолян достаточно. Что касается родосцев и Аттала, то праведный судья признал бы более справедливым, чтобы они нам, а не мы им отдали захваченные корабли и команду их. Ведь не мы первые подняли оружие на них, но они на нас, как это знают все. Тем не менее, если тебе так угодно, я отдам родосцам Перею, Атталу корабли и оставшихся еще в живых людей его команды. Разрушенного Никефория и разоренного участка Афродиты не могу, конечно, восстановить, но обязуюсь посылать туда растения и садоводов, которые должны будут заботиться о благолепии этого места и о возращении деревьев на месте вырубленных. Тит опять засмеялся в ответ на новое издевательство Филиппа, который перешел теперь к ахеянам и прежде всего исчислил все услуги, оказанные ахеянам Антигоном, потом и свои собственные. Вслед за сим он заговорил о высоких, почестях, какие оказывали ахейцы царям Македонии. Наконец он прочитал решение ахеян об отделении от Филиппа и присоединении к римлянам 31и по этому поводу долго говорил о непостоянстве и неблагодарности ахеян. И все-таки Филипп обещал возвратить Аргос ахеянам, а относительно Коринфа переговорить с Титом.

7.Кончив беседы с прочими представителями, Филипп спросил Тита, — пояснив при этом, что обращается с речью к нему одному и к римлянам, — обязан ли он согласно его требованию очистить только те города и местности в Элладе, которые сам приобрел, или же и все те, которые перешли к нему от предков. Тит ничего не отвечал; вместо него пожелали ответить Аристен за ахеян и Фений за этолян.

Условия мира на письме.

Но за поздним временем 32речи не могли быть уже сказаны, а Филипп просил всех представителей дать ему в письменном изложении те условия, на которых должен состояться мир; он одинок, говорил Филипп, не имеет советников, поэтому желает наедине поразмыслить 33над предъявленными ему требованиями. Тит не без удовольствия выслушал насмешку Филиппа, однако, не желая, чтобы другие подумали это, он в свою очередь ответил следующей шуткой: «Понятно, Филипп, почему ты одинок теперь: ты погубил ведь всех друзей, которые могли бы преподать тебе прекраснейший совет». Царь македонян улыбнулся язвительной улыбкой 34и замолк. Тогда же все вручили Филиппу в письменном изложении требования в таком виде, как высказывали их раньше, и разошлись, порешив сойтись снова на следующий день в Никее. На другое утро Тит и его товарищи пришли на условленное место, где и собрались все; но Филиппа не было.

8. Возобновление переговоров с Титом.

Прошла добрая часть дня, Тит почти потерял надежду видеть Филиппа, и лишь в сумерки 35явился царь в сопровождении прежних своих спутников. Целый день пошел у него на размышления, как сам он говорил, над трудно выполнимыми требованиями; другие, впрочем, объясняли это желанием его отнять у ахеян и этолян возможность за недостатком времени предъявить свои обвинения, ибо накануне, удаляясь из собрания, он заметил намерение ахеян и этолян вступить с ним в укоризненные пререкания. Вот почему на сей раз, близко подойдя к берегу, он звал римского военачальника для личных переговоров о деле во избежание праздных словопрений с обеих сторон и с целью уладить разногласия. Много раз настойчиво повторял Филипп эту просьбу, и потому Тит спросил товарищей, как ему быть. Те советовали пойти к Филиппу и выслушать его. Тит взял с собою Аппия Клавдия, в то время 36военного трибуна, а прочих пригласил отойти на небольшое расстояние от моря; Филиппу он предложил сойти на берег. Сопровождаемый Аполлодором и Демосфеном, Филипп сошел с корабля и на свидании довольно долго беседовал с Титом.

Условия мира Филиппа.

Трудно решить, что было высказано тогда одной и другой стороной 37, только Тит по удалении Филиппа сообщил товарищам предложения царя: этолянам возвратить Фарсал и Ларису, но не Фивы, родосцам очистить Перею, но оставить за собою Иас и Баргилии, ахейцам отдать Коринф и город аргивян, римлянам обещал передать иллирийские местности и возвратить всех пленных, а Атталу выдать корабли и всех людей, взятых в плен в морских битвах, какие еще остались в живых.

9.Таким исходом переговоров все были недовольны и стали требовать, чтобы Филипп прежде всего исполнил общее требование и вывел войска свои из Эллады отовсюду, без этого, говорили они, напрасны и недействительны будут подробности соглашения. Филипп замечал возбуждение в среде представителей 38и из боязни подвергнуться обвинениям просил Тита отложить собрание на другой день, тем более что и час был уже поздний, обещая, что он или склонит противников на свою сторону, или примет их требования. Тит согласился на это и, условившись опять сойтись на берегу у Фрония 39, они расстались; на другой день все в ранний час были в условленном месте. Обменявшись немногими словами, Филипп обратился ко всем присутствующим, наипаче к Титу, с просьбою не прерывать переговоров, ибо относительно большинства предметов соглашение уже достигнуто, если удастся порешить самим все разногласия, в случае же неудачи он обещал отправить посольство к сенату с тем, чтобы или убедить его в справедливости своих предложений, или самому уступить требованиям сената. В ответ на это все союзники, отвергая предложение Филиппа, высказались за продолжение войны, только римский военачальник сказал, что, хотя Филипп, как ему хорошо известно, ни за что не исполнит ни одного из требований, но испрашиваемая им милость ничуть не нарушает их собственных выгод, посему объявил, что желание царя может быть удовлетворено.