Нэнси Голдстоун - Четыре королевы
- Название:Четыре королевы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ACT, Астрель
- Год:2010
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-063124-7 («Изд-во АСТ»), ISBN 978-5-271-31934-1 ( «Изд-во Астрель»)
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Нэнси Голдстоун - Четыре королевы краткое содержание
Нэнси Голдстоун — известный американский историк, специалист по европейскому Средневековью. Ее книги удостоены целого ряда престижных профессиональных премий.
XIII век. Эпоха расцвета рыцарства и Крестовых походов Людовика Святого, борьбы феодалов с монархами и изощренных интриг папского двора. Эпоха четырех красавиц, ставших самыми знаменитыми женщинами своего времени. Маргарита, Элеонора, Санча и Беатрис. Дочери графа Прованского, вышедшие замуж за блестящих европейских монархов, но не пожелавшие вечно оставаться в тени венценосных супругов. Королева Франции, королева Англии, королева Германии и королева Сицилии. Они правили наравне с мужьями — а зачастую и оттесняли их на задний план. Они рисковали и воевали, заключали опасные политические союзы и одинаково свободно чувствовали себя на поэтических турнирах трубадуров и за столом переговоров. Эти легендарные женщины и их время оживают на страницах увлекательной книги Нэнси Голдстоун!
Это исследование читается как великолепный исторический роман!
Аманда Формен
Незабываемое, полное изящных деталей историческое полотно!
«Entertainment Weekly»
Четыре королевы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ехать далеко ему не пришлось. Иннокентий IV находился в Лионе, где проходил экуменический собор, одной из задач которого было низложение Фридриха II. Папа заявил, что ему пришлось с большим риском убегать от имперских войск, намеревавшихся взять его в плен в Риме, мчаться верхом под покровом ночи (в то время как кардиналы, знавшие, что вся эта история выдумана, чтобы добиться сочувствия, следовали за ним не спеша, не видя причин торопиться).
Лион был достаточно далеко от императора, чтобы Иннокентий чувствовал себя спокойно, низлагая его; но Фридрих уже оспаривал право папы вмешиваться в мирскую политику. В открытом обращении к другим королям Европы Фридрих писал:
«Папа Иннокентий IV, собрав так называемый Вселенский собор, осмелился объявить о нашем низложении, не вызвав нас предварительно на указанный собор и даже не доказав, что мы виновны в каком-либо обмане или бесчестном деянии; произнося же оный приговор, причинил он великую пагубу всем государям. Ибо каких только бед не придется отныне страшиться вам, короли всех королевств, от лица сего князя над священниками, если вздумалось ему низложить нас, кого силы небесные почтили императорским венцом, кого торжественно избрало собрание князей, при одобрении всей Церкви?»
Довод был убедительным, и Иннокентий знал, что его решение не пользуется поддержкой других монархов, в том числе и Людовика IX. Но битва между папством и Империей уже началась, и Иннокентий, чувствуя, что может выиграть, не желал поворачивать вспять.
В таких обстоятельствах шансы, что папа позволит Раймонду VII Тулузскому, известному своими симпатиями к императору, а вдобавок многолетнему защитнику еретиков, аннулировать существующий брак, равно как и предыдущие, ради женитьбы на Беатрис и получения Прованса, были довольно шаткими. Иннокентий позволил Раймонду VII подкупить себя — новый папа любил жить на широкую ногу — и выдал ему разрешение на развод, но официальное разрешение вновь жениться так и не последовало. Раймонд, однако, не оставил надежд и даже написал Бланке Кастильской, прося ее воспользоваться влиянием на Иннокентия для решения этого вопроса.
Так или иначе, мужа Беатрис следовало найти, и чем скорее, тем лучше; о том, чтобы ей остаться незамужней, и речи быть не могло — если учесть, что выбор сюзерена для Прованса завис в воздухе. Ричард Корнуэлльский выдвинул кандидатуру своего сына Генриха, десяти лет от роду; видимо, так граф надеялся добыть обещанные Санче по завещанию отца пять тысяч марок. Но отнюдь не все были согласны спокойно наблюдать за романтическим развитием событий. Кое-кто из претендентов стал проявлять признаки нетерпения и применять нестандартные методы возбуждения любви в юной даме. Например, король Арагона направил в Экс войско, чтобы обеспечить руку Беатрис для своего сына. Аналогично Фридрих отрядил имперский флот к берегам Прованса, чтобы склонить ее к браку с одним из своих отпрысков.
Беатрис Савойская сделала все, что могла, чтобы справиться с этим нашествием. Она созвала всех горожан Экса, где укрывалась в то время вместе с дочерью (в тамошнем замке) и объяснила им ситуацию: два разных вражеских войска приближались к городу. Горожане согласились защищать замок против любых захватчиков [70]. Графиня также взяла с них клятву изо всех сил поддерживать последнюю волю графа — в частности, не допускать, чтобы юная Беатрис вышла замуж без согласия матери. Затем она велела Ромео подготовить провансальские порты на случай нападения флота Фридриха, и ее верный советник так хорошо все устроил, что имперский флот, появившись у берегов, не смог высадиться и был вынужден убраться не солоно хлебавши.
Но графиня знала, что не сможет долго продержаться в одиночку. Пошли слухи о приближении войска короля Арагонского. Император также не сдавался. Раздосадованный неудавшейся попыткой захватить Беатрис с моря, Фридрих надумал теперь нанести личный визит Иннокентию IV в Лионе во главе немаленькой армии, чтобы решить в пользу империи и вопрос о низложении, и проблему наследования в Провансе. Он попытался подкупить Томаса Савойского, чтобы тот отступился от сестры и племянницы и позволил имперским войскам беспрепятственно пересечь Альпы, а затем захватить папу врасплох и без защиты. Но Томас не изменил семейной солидарности и предупредил сестру. Беатрис Савойская не хотела выдавать дочь за сына человека, отлученного от церкви. Она спешно отправила послание папе, сообщив ему о надвигающейся опасности и прося официальной защиты. Папская защита означала, что церковь берет Беатрис Прованскую под свою опеку, и Иннокентий IV, в качестве заместителя отца, будет решать (с одобрения ее матери), за кого она выйдет замуж. Заручившись таким ценным аргументом, папа обратился за помощью против Фридриха II к единственному королевству, способному соперничать с Империей — к Франции.
Маргарита проявила любовь к отцу, позаботившись, чтобы его похоронили «в весьма достойной и красивой гробнице, которую велела воздвигнуть его дочь, королева Франции, что я видел собственными глазами », — свидетельствует хронист Салимбене; однако она же сильнее всех сестер возмутилась, когда узнала о подробностях завещания Раймонда-Беренгера. Тот факт, что она принесла своей новой семье приданое в десять тысяч марок, включая такую важную крепость, как Тараскон, был для нее источником гордости; она знала, что свекровь смотрит на нее свысока, как на провинциалку, и это имущество придавало ей самоуважение [71]. Кроме того, на выполнение этих обязательств они с супругом и его родными давно рассчитывали. А вот права Элеоноры и Санчи казались ей сомнительными. Все знали, что Генрих взял Элеонору в жены без всякого приданого, а приданое Санчи вообще выплатил сам. Туманные обещания на будущее не имели такого законного веса, как реальный долг — а ее заявка относилась именно к этой формальной категории. Что же касалось обеспечения залога за ссуду, полученную ее матерью у Генриха, Маргарита могла сослаться на приоритет — ей это обещали первой, и Элеонора об этом всегда знала. Королева Англии пыталась узурпировать собственность, зная, что она давно предназначена королеве Франции. Маргарита была старшая, самая взрослая, самая разумная, и положение ее — благодаря тому, что именно Элеонора подбила Генриха на безнадежную военную авантюру — было самым престижным. Она была достойна тех десяти тысяч марок и намеревалась добыть их.
Уверенность, с которой Маргарита доказывала необходимость вмешаться — а она упорно приставала с этим и к супругу, и к свекрови — отражала повышение ее статуса во французском венценосном семействе: годом раньше Маргарита обрела ту роль, о которой мечтала с того момента, когда стала королевой. После десяти лет супружества, 25 февраля 1243 года, она наконец-то родила сына, нареченного Людовиком. Более того, она подкрепила это достижение, родив 1 мая 1245 года второго сына, Филиппа.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: