Николай Соколов - Образование Венецианской колониальной империи

В семидесятых годах и начале восьмидесятых годов деятельность Майрано развертывается, как уже было сказано, в Александрии и в Сирийских портах. Все это время он продолжает выплачивать различным своим кредиторам в Венеции по сделкам, заключенным до 1171 г. с платежом в Константинополе. [1245] Ibid., NN 252, 267, 280, 329. Мы не видим ни одной сделки его, ни одной операции, которая бы предусматривала в качестве места платежа Восточную столицу с 1170 до 1184 г.

Но в восьмидесятых годах обстановка изменилась. Мануил умер, появилась надежда на возвращение потерянного рая на Босфоре. Андроник оказался сговорчивее своего предшественника, и мы видим, как уже в 1183 г. мелкий торговый венецианский люд развертывает в Константинополе свои операции. Об этом нам говорят еще Тафелем опубликованные грамоты от 1183 и 1184 гг. [1246] FRA. DA., v. XII, pp. 190 ss. Солидные фирмы спешить особенно не будут: мир налаживался, но обстановка в Константинополе продолжала быть напряженной… Майрано опять обоснуется в Константинополе только к концу восьмидесятых годов, хотя его операции с Константинополем возобновляются уже с 1184 г.

Все эти факты совершенно согласно свидетельствуют о том, что деловые связи венецианцев с греческим миром были прерваны в начале семидесятых годов и начали возобновляться только со времени Андроника. Все это позволяет сделать вывод, что мирные отношения между Венецией и Византией при Мануиле восстановлены не были. Наши документы, однако, дают возможность придти к такому выводу и непосредственно, на основании прямого свидетельства о том, что и в 1181 г., т. е. после смерти Мануила мир с Византией заключен не был, но была перспектива на вероятное его заключение в ближайшем будущем. Мы приведем это место из нашего документа полностью: «Указанное выше соглашение было заключено в Риальто, в феврале месяце 1181 г., индикта 15. В соответствии с этим соглашением Якопо и его брат Филиппо обязаны уплатить в Венеции Гвидону Валерессо в течение одного года после заключения мира между Венецией и императором Константинопольским… 50 веронских фунтов». [1247] Ipsam vero suprascriptam cuationis cartulam quondam tempore recurrente anno domini milesimo centesimo octagesimo primo mense februarii sub indictione quintadecima, Rivoalto, fecerunt scilicet ipse suprascriptus Jacobus et Philippus ejus frater ad eundum Guidonim Valeressum, continente in ea quod postquam pax esset inter imperatorem Constantinopolitanum et Venetiam infra annum unum, debebunt dare et persolvere suprascripto Guidone Valeresso in Venetia libras denariorum veronensium quinquaginta… (DCV, N 348).

Нам кажется, нельзя представить более убедительных данных в пользу правдивости известия венецианского анонимного автора «Истории дожей венецианских», именно его слов: «Дож заключил (после окончательного провала переговоров с Мануилом) договора с султаном Каиро (вспомним деятельность дома Майрано в Александрии) и другими мусульманскими государями, и ходили венецианцы во все земли в полной безопасности, свободно совершая свои торговые операции, кроме земель греческих». [1248] Historia ducum, p. 81.

Таким образом в конце правления императора Мануила Византия сделала попытку избавиться от экономических пут, которые были возложены на нее в тяжелые времена императором Алексеем. Венеция почти на 20 лет оказалась отрезанной от византийского рынка, и понятно то упорство, с каким она добивалась восстановления своих прежних позиций на территории империи. Позиции эти были взяты Венецией в годы тяжких испытаний, которые переживала империя в конце XI в.; — они теперь и возвращены могли быть только при аналогичных условиях. Эти условия как раз и возникли через 100 лет, после того, как император даровал Венеции свой знаменитый хрисовул.

После смерти Мануила в Византии опять наступил период смут и дворцовых переворотов. Мануил оставил после себя малолетнего сына Алексея, который и был провозглашен императором под именем Алексея II. За малолетством императора регентство осуществляла его мать Мария Антиохийская, сблизившаяся с протосевастом Алексеем Комнином. В первом же году правления регентши была сделана попытка захватить власть со стороны дочери Мануила от первого брака и ее мужа кесаря Райнерио. Попытка эта кончилась неудачей, но она была повторена весной следующего 1182 г. Андроником Комнином, двоюродным братом императора Мануила.

Кратковременное правление Андроника I было чрезвычайно бурным. Началось оно с кровавого погрома латинян в 1182 г. и через три года закончилось в буре восстания константинопольской черни, поднятой аристократами. За эти три неполных года в Константинополе свирепствовал террор, направленный императором против всегда склонных к мятежу феодальных аристократических фамилий, а перед империей еще раз возникла страшная опасность со стороны южной Италии. Вот этими затруднениями многовековой империи и воспользовались венецианцы, для того чтобы вновь обрести потерянный в пределах Романии торговый рай.

Надежда вернуть прежние позиции в пределах Византии появилась в Венеции несомненно тотчас же после смерти императора Мануила. Беспринципное правительство Марии и протосевастра Алексея, сразу же оказавшееся в довольно затруднительном положении, не могло быть таким несговорчивым, каким оказался под конец своего царствования Мануил. Это доказывается хотя бы тем только что приведенным фактом, что в Венеции в 1181 г. заключались сделки, учитывавшие возможность заключения мира с Византией в недалеком будущем. Вероятно это бы и случилось, если бы Мария и протосеваст не были вскоре низложены. Именно по этой причине, надо полагать, заключение мира было отсрочено еще на некоторое время.

Переворот 1182 г. сопровождался страшной Константинопольской баней, когда латиняне подверглись в столице беспощадному истреблению. Движение это было результатом ненависти, которую уже давно возбуждали к себе многочисленные представители италийских торговых республик, жестоко конкурировавшие на базе своих привилегий с местными купцами и ремесленниками. В момент исчезновения власти, во время переворота, это негодование против привилегированных иноземцев легко переросло в кровавую расправу с ними столичной толпы.

Вопреки общепринятому мнению, мы полагаем, что венецианцы во время этих событий или вовсе не пострадали, что всего вероятнее, или пострадали из них отдельные немногие лица, хотя без сомнения для греков венецианцы были наиболее ненавистными, как наиболее привилегированные из всех латинян. Такой взгляд логически вытекает из того факта, что мирные связи между Венецией и Византией восстановлены не были и, конечно, сколь-нибудь значительного количества венецианских купцов и резидентов в роковые дни 1182 г. в Константинополе быть не могло, если не считать тех, что все еще томились в тюрьмах. Неподатливость императора Мануила да тюрьмы «спасли» тогда сынов св. Марка от кровавой расправы.