Николай Соколов - Образование Венецианской колониальной империи

В феврале 1201 г. в Венецию прибыли шесть делегатов от некоторых крупных сеньоров восточной и северовосточной Франции и Фландрии, «принявших крест» вместе с большим числом рыцарей других стран и королем венгерским. Среди посланцев был и знаменитый бытописатель похода, маршал графа Шампанского, Жоффруа Вильардуэн. Целью посольства было заключение с республикой св. Марка договора на перевозку средствами республики крестносного ополчения на Восток. Идея использования транспортных средств Венеции для борьбы против мусульман была не новой: мы в своем месте видели, что она родилась еще в начале XI в., за несколько десятилетий до начала крестоносного движения, в энциклике папы Сергия IV, если только считать ее подлинной. С того времени Венеция в еще большей степени приобрела право на ту роль, которую теперь крестоносцы хотели возложить на нее. Нет поэтому ничего удивительного в том, что именно к Венеции адресовались крестоносцы за необходимыми для них вспомогательными средствами. Этим целям могли бы служить также флоты Генуи и Пизы, но они находились в это время в состоянии войны друг с другом, и попытки примирить их, предпринятые в частности, вождем ополчения Бонифацием, остались совершенно безрезультатными. [1415] Concordare se minimum potuerunt… (Annal. Jan., ed. cit., p. 119). {В тексте книги знак сноски не пропечатан; в электронной версии выставлен из общих соображений. OCR}

От имени вождей крестоносного ополчения посольство в апреле 1201 г. заключило с венецианским правительством договор о предоставлении в распоряжение крестоносцев достаточных перевозочных средств для армии в 4500 всадников в полном вооружении, 9000 щитоносцев и 20000 пехотинцев с необходимым на один год количеством фуража и продуктов. [1416] Cum victualibus ad annum unum… (FRA. DA., v. XII, p. 365); Chron. Just., ed. cit., p. 92. Все это венецианцы должны были приготовить ко дню Петра и Павла следующего 1202 г. Венецианцы для того, чтобы избежать конкуренции со стороны крестоносцев при закупке фуража и продуктов, указали в договоре те районы северной Италии, в которых они не могли производить для себя закупок иначе, как от имени Венеции. [1417] Non debetis a Cremona et infra versus Venetiam, et a Bononia, Imola, Faventia et infra versus Venetiam, nisi verbo nostro (emere)…(FRA. DA., v. XII, p. 361). Плата в 85 000 марок серебра должна была быть внесена в рассрочку [1418] В одном из источников похода указано, что речь идет о кельнских марках, так как стоимость марки определена в 4 перпера. (Guntherii Parisiensis, Historia Const., Exuviae, p. 78). , но не позднее апреля 1202 г. и при том независимо от того, какое количество войск будет представлено к перевозке. [1419]Апрель 1202 г. был указан в качестве срока, к которому должны были собраться крестоносцы в Венецию. Одновременно венецианцы обещали со своей стороны снарядить флот в 50 кораблей и отправиться с ними на Восток. За это участие в походе Венеция выговорила себе половину тех завоеваний и той добычи, которую они могли общими усилиями захватить во время похода. [1420]Договором предусматривался также и порядок разрешения конфликтов, которые могли возникнуть в процессе его выполнения, — для этой цели намечалась комиссия в составе 12 членов, по 6 человек от каждой стороны. На всякий случай венецианцы возложили на крестоносцев обязанность добиться санкции договора со стороны папы. [1421]

В договоре не было указано направление похода и это потому, вероятно, что и сами крестоносцы еще колебались между его сирийским и египетским направлениями. Эти колебания довольно ясно отражаются в наших источниках: у Робера де Кляри Бонифаций обсуждает с баронами этот вопрос [1422]; тот же автор сообщает, что во время позднейших споров, поднимавшихся в крестоносном войске о дальнейшем направлении похода, рядом с Каиро, Константинополем и Александрией фигурировала также и Сирия. [1423]Однако сторонники египетского направления среди тех крестоносцев, которые не желали отвлекаться от прямых целей похода, по-видимому преобладали; это видно, отчасти из сообщения того же источника [1424], но особенно энергично подчеркивается Гунтером Парижским, который дает и развернутую мотивировку преимуществ египетского направления. [1425]

Для нас особенно важна в этом вопросе позиция венецианцев. В исторических сочинениях обычно подчеркивается совершенная неприемлемость для венецианцев египетского варианта похода. Мы считаем это едва ли не общепринятое мнение по меньшей мере спорным. С экономической точки зрения интересы Венеции гарантировались обусловленным в договоре сроком службы зафрахтованного флота, а с политической точки зрения они и в этом и в другом случае должны были вступить в конфликт с одним и тем же Эйюбидом, братом Саладина, Мелек Адилем, который как раз к 1200 г. овладел южной Сирией и Египтом. [1426]Мы склонны даже полагать, что египетское направление было выгоднее венецианцам, чем сирийское. Овладение Египтом и подступами к Красному морю, древнейшему морскому пути, по которому и во времена фараонов, и во времена владычества Птолемеев, и в период римского господства шли на Запад драгоценные товары Востока, — это было такою заманчивой перспективой, перед которой не могла бы устоять купеческая дружба, если Венеция и находилась в это время в добрых отношениях с Египтом. Неприемлемым этот план был бы для Венеции лишь в том случае, если бы с уверенностью можно было думать, что поход обязательно закончится неудачей. Между тем политическая обстановка на юго-восточных берегах Средиземного моря скорее говорила против такого предположения. Между наследниками Саладина уже несколько лет подряд шли кровавые распри, и утверждение Мелек Адиля в Египте и Сирии никто не мог считать прочным. При аналогичных условиях крестоносцы первого похода овладели Иерусалимом, — почему бы теперь не овладеть Александрией и Каиром? Тут было необходимо дерзание, а дерзать, когда это было нужно, Венеция умела. Нет никаких оснований, поэтому, не доверять Вильардуэну, который сообщает, что в переговорах, предшествовавших подписанию договора о перевозке, речь шла о направлении похода в Египет. [1427]

Венецианцы отклонили несколько поправок к договору, которые Иннокентий III будто бы предложил в целях обеспечения антимусульманского направления похода. Отклонили их венецианцы, — если только это имело место [1428], — надо думать, потому, что опыт предшествующих крестовых походов говорил о возможности враждебных столкновений и с греками, и с пизанцами, и с генуэзцами, и самих крестоносцев между собою, а не с одними только «неверными». Венецианские коммерсанты не могли ставить торговой сделки в зависимость от всех этих случайностей и воли третьих лиц, не ответственных по договору материально, каким был в данном случае папа. Когда летом 1202 г. в Венецию прибыл папский легат, кардинал Петр Капуанский, то верные взятой ими линии венецианцы отклонили участие кардинала в предстоящем походе в качестве руководящего лица [1429], и тому ничего не оставалось более, как вернуться в Италию и несколько позднее направиться в Сирию, куда направлялись и многие другие, кто не был согласен с принятым направлением похода. [1430]