Кэрри Гринберг - Женщины Викторианской Англии. От идеала до порока

«Чем я могу себя порадовать? Как заслужить восхищение окружающих? Как мне разнообразить свою жизнь? Ни одна чуткая женщина не будет задаваться такими вопросами, прежде чем приступить к своим ежедневным занятиям.

Наиболее достойным женским качествам соответствуют другие вопросы. Как мне лучше всего распорядиться своим временем, силами и средствами, дабы принести наибольшую пользу? Если кто-то болен, я должна тотчас посетить его комнату и окружить его атмосферой заботы, обратив внимание на такие мелочи, о которых, возможно, позабыла усталая сиделка. Если кто-то собирается в путешествие, я должна распорядиться о раннем завтраке или же приготовить его сама, не тревожа служанку, работавшую допоздна. Не забыла ли я оказать кому-то из домашних любезность, не обидела ли их? Если так, то сегодня утром я сердечно поприветствую их и покажу им со всей деликатностью, как я раскаиваюсь в своем проступке…

Если же ничто особенное не привлечет мое внимание, я все равно встречу своих близких с осознанием того, что, будучи наименее занятым членом семьи, я готова посвятить себя общему благу, вовлекая их в дружелюбную беседу, подстраиваясь под главенствующие чувства и пытаясь развеселить всех тех, кому грустно» , – писала Сара Стикни Эллис в книге «Женщины Англии» (1839).

На протяжении Викторианской эпохи (1837—1901) бескорыстная доброта, воспетая Эллис, оставалась женским идеалом. К доброте можно прибавить чистоту помыслов, скромность, сдержанность и самоотверженность – не героическую, она женщинам не надобна, а, скорее, способность «молчать и терпеть», справляясь с повседневными невзгодами. Достойную женщину сравнивали с домашним ангелом или с плющом, что поддерживает могучий дуб.

Дамы из среднего класса в Викторианскую эпоху стала символом своих мужей. Их роскошные наряды, дома, набитые роскошной мебелью и безделушками, сложные общественные ритуалы, которые они проводили, то и дело сверяясь со справочниками, – все это свидетельствовало о процветании их супругов, а следовательно, и нации в целом. Но неудобные наряды, на которые уходили десятки метров ткани, – не самая большая беда этой эпохи. По крайней мере, носящие их женщины жили в достатке, не знали голода и если от чего и страдали, так разве что от скуки. Гораздо хуже приходилось женщинам из низов общества. Тех ожидала безрадостная карьера служанок или же бесконечные часы на фабрике среди стрекочущих станков. В итоге кто-то томился от безделья в гостиной, а кто-то надрывался в шахте.

Были ли викторианские женщины несчастными? Не более, чем женщины любой другой эпохи. Целью этой книги является показать обычную жизнь обычных женщин – что их окружало в повседневности, чем они занимались, какие наряды носили, как принимали гостей, воспитывали детей и развлекались. Вы поближе познакомитесь с повседневной жизнью викторианской женщины – бытом, этикетом, развлечениями, модой, заботой о здоровье – и повстречаете некоторых известных англичанок XIX века. Как вы заметите по ходу чтения, особое внимание здесь уделяется среднему классу, ведь теперь уже он задавал тон как для низших слоев общества, так и для аристократии, и именно его семейные ценности распространились повсеместно.

Историк Дженет Хороуиц Мюррей выделяет три основных женских образа в культуре Викторианской Англии – идеальный (счастливая мать, заботливая дочь, стыдливая невеста), порочный (дерзкая служанка, проститутка, языкастая девица с рабочих окраин) и страдающий (голодная швея, гувернантка, прозябающая в одиночестве). Со всеми этими образами – и с бунтарками, и с благонравными особами – вы встретитесь на страницах нашей книги.

Брак по любви стал всеобщим идеалом в Англии еще на заре XIX века, что для нас может прозвучать немного странно. Не в том смысле, что брак по любви – это странно, а что бывает как-то иначе. Однако до середины XVII века браки заключались зачастую по решению родителей, которые, в свою очередь, исходили из взаимовыгодного обмена. Однако со временем понятие семьи менялось, и с XVII—XVIII веков ее начали считать крепко сплоченной единицей общества, основанной скорее на любви, чем на экономической выгоде. В рамках нового представления о семье любовь стала рассматриваться основным элементом брака. У женщин появилась возможность выбирать себе жениха, хотя порою она была ограничена как требованиями родителей, так и общепринятыми нормами. В идеале, брак перестал быть сделкой или договором, но представлял собой союз двух людей, которые духовно обогащали друг друга в течение совместной жизни.

Пример такого брака был у англичан перед глазами: королева Виктория и принц Альберт. Они поженились 10 февраля 1840 года, когда им обоим было всего по 20 лет, а коронация Виктории состоялась менее 3 лет назад. Опровергнув аксиому, что «жениться по любви не может ни один король», Виктория вышла замуж не только по воле дядюшки Леопольда, но и по велению сердца (правда, она все-таки дождалась, когда потенциальный жених возмужает и обретет светский лоск). Будучи королевой, она сама сделала предложение юному герцогу Саксен-Кобург-Готскому. Альберт тоже души не чаял в супруге. Но на пути к счастливому браку пара столкнулась со множеством препятствий, включая споры по поводу наследства Альберта в Германии и непростой характер невесты. Самой большой проблемой, вероятно, оставалось то, что королева, будучи правительницей нации, имела другие права и обязанности по сравнению со своими подданными. От нее не требовалось подчиняться воле мужа. Однако, несмотря на всю свою власть, Виктория воплотила в браке английские семейные ценности – любовь и взаимное уважение, порядочность, заботу о ближнем.

Королева Виктория и ее супруг Альберт.

Контраст с предшественниками королевы получался особенно ярким. Предыдущие монархи не отличались добродетельностью. Дядя Виктории Георг IV пребывал в состоянии холодной войны со своей супругой Каролиной Брауншвейгской. Немецкую принцессу Георгу навязал отец – только на таком условии он согласился уплатить огромные долги принца. Ко времени официальной женитьбы в 1796 году принц Уэльский уже успел связать себя узами брака, правда, тайного и морганатического.