Аркадий Ерусалимский - Ликвидация Прусского государства

В период действия Веймарской конституции формальное и административно-политическое положение Пруссии в составе германского райха несколько изменилось. Пруссия уже не имела коронованного возглавления, общего с германской империей. Её министр-президент не был рейхсканцлером, а имперский министр иностранных дел не входил в состав прусского кабинета. Партийное лицо прусского кабинета также несколько отличалось от общегерманского. В его составе обычно находились партии так называемой Веймарской коалиции (социал-демократическая партия, демократическая партия и католический центр), в то время как имперские кабинеты заключали в себе представителей крупнокапиталистической «народной партии» и реакционной партии буржуазно-юнкерского империализма — германских националистов.

На этом основании некоторые германские деятели, пытающиеся оправдать планы федерализации Германии, приходят к выводу, что в период Веймарской конституции роль Пруссии якобы значительно изменилась: если раньше прусское государство являлось оплотом юнкерской реакции, то впоследствии она стала оплотом демократического лагеря во всей Германии. Сторонники этой точки зрения в качестве доказательства ссылаются на то, что после ноябрьской революции 1918 года силы реакции в течение всего дальнейшего периода гнездились в Баварии. Они указывают, что в Баварии началась организация полулегальных военно-фашистских формирований и что в Баварии Гитлер начал готовить фашистский переворот.

Конечно, наряду с Пруссией нельзя недооценивать и Баварию в качестве одного из бастионов реакции и оплотов феодальных, сепаратистских тенденций германской истории. В силу известной социальной и экономической отсталости Бавария стала наиболее удобным пристанищем для всей германской реакции, и в частности прусской. После того как там укрепилась власть открыто реакционного типа, прусские милитаристы, и среди них генерал Людендорф, поселились в Баварии. Вскоре они начали поддерживать гитлеровское движение, предоставляя ему и средства, и кадры, и политический опыт. Всё это, однако, вовсе не означает, что прусское государство превратилось тем самым в очаг демократии. Правда, демократическое движение в Пруссии продолжало нарастать, в особенности в наиболее промышленных районах — в Берлине и в рейнско-вестфальских промышленных округах. Это происходило, однако, вовсе не потому, что в Пруссии сложились какие-либо исключительные обстоятельства, благоприятствовавшие росту этого движения. Прусская полиция, находившаяся в руках социал-демократов, так же расстреливала рабочие демонстрации, как и реакционное правительство в Тюрингии или Баварии. Главное же заключается в том, что прусское правительство ни в малейшей степени не затронуло тех экономических позиций прусских феодалов-юнкеров и крупных магнатов промышленного и финансового капитала, которые составляли основу их господства не только в Пруссии, но и во всей Германии. Эти реакционные силы, опираясь на свою экономическую мощь, продолжали культивировать прусские традиции и в армии, и в политике, и в области социальных отношений. Приноравливаясь к новому времени, они прибегали к неслыханной дотоле демагогии. Такова была политическая и «идейная» атмосфера, в которой Освальд Шпенглер родил свою книгу «Пруссачество и социализм», а Гитлер окрестил свою партию средневековой реакции «национал-социалистской».

Вскоре имперское правительство в Германии настолько прониклось интересами не только прусской, но и общегерманской реакции, что в чисто административной сфере начало стремиться к «выдалбливанию» сохранившегося суверенитета отдельных германских земель. В частности, между двумя центральными правительствами — райха и Пруссии — усиливались трения по ряду административных вопросов. Сторонники реформы взаимоотношений между райхом и Пруссией указывали на параллелизм в деятельности некоторых административных органов и на ряд других неудобств, вытекающих из факта существования в системе Германии такого крупного государства, каким являлась Пруссия. С целью реорганизации этих взаимоотношений на новой основе в 1928 году был создан «Союз обновления», во главе которого стоял Ганс Лютер, один из руководителей «народной партии», выражающей интересы крупного капитала, бывший канцлер и впоследствии председатель Рейхсбанка. Кроме того была создана специальная комиссия, возглавленная социал-демократом А. Брехтом. В своей книге «Федерализм и регионализм Германии», недавно изданной в Соединённых Штатах Америки, Брехт излагает намеченный комиссией план. Основные пункты этого плана были следующие:

1) центральная администрация прусского правительства сливается с администрацией имперского правительства;

2) областные и местные учреждения прусского правительства сливаются с соответствующими учреждениями имперского правительства;

3) Пруссия поэтому должна быть совершенно упразднена как германская земля или автономная единица;

4) вместо этого создаются новые территориальные единицы, новые земли из 13 прусских провинций, включая сюда и Берлин.

Таким образом, предполагалось провести административное разделение Пруссии на ряд земель, положение которых немногим отличалось бы от положения других германских земель — Баварии, Саксонии и т. д. Любопытно отметить, что против этого плана выступили прежде всего представители реакционного правительства Баварии. Исторически Бавария являлась соперником Пруссии в Германии. Но в данном случае её реакционные представители выступили за то, чтобы Пруссия была оставлена в полной неприкосновенности. Эта позиция объяснялась, во-первых, тем, что баварские реакционеры опасались, что после Пруссии административной реорганизации подвергнется Бавария, а во-вторых, тем, что в существовании Пруссии они усматривали оправдание для своих партикуляристических устремлений. Кроме того они опасались, что реорганизация Пруссии вызовет усиление демократического движения в стране. Вместе с тем среди правящих классов Пруссии, при всей общности их интересов, наметились и углубились известные расхождения. Восточноэльбские юнкеры требовали, чтобы прусское правительство предоставляло им значительные преимущества, между тем как магнаты тяжёлой промышленности, расположенной в западных областях Пруссии, требовали, чтобы эти преимущества были предоставлены им. В то же время те и другие опасались рабочего и демократического движения, которое развивалось преимущественно в промышленных областях Пруссии и всей Германии.

Проект административной реорганизации прусского государства на основе его ликвидации проходил через многочисленные инстанции, пока не дошёл до рейхстага. Правящие классы Германии отнюдь не испугались этого проекта реорганизации и даже ликвидации прусского государства. Они знали, что ни прусское, ни имперское правительство не посмеет затронуть основ их экономического и политического господства. Но Брюннинг, который уже расчищал дорогу фашистской диктатуре, не допустил в рейхстаге даже обсуждения проекта. Применив знаменитый параграф 48 Веймарской конституции, он совершил покушение на убийство самой конституции: Брюннинг распустил рейхстаг. Его преемник Франц фон Папен дал вопросу о реформе прусского государства совершенно неожиданное направление. По его предложению фон Гинденбург, типичный старый пруссак и монархист, опубликовал в качестве президента германской республики указ об увольнении всех прусских министров. Их функции перешли к имперскому канцлеру и его комиссарам. Таким образом, руками истого прусского милитариста Пруссия была лишена её конституционных прав. После некоторых препирательств конфликт был передан на рассмотрение верховного суда, который высказался в пользу восстановления прусского правительства. Возглавляемое социал-демократом Отто Брауном, это правительство ещё пыталось вести борьбу за продление своего существования — борьбу не принципиальную, не массовую и без всякой надежды на успех. К борьбе с поползновениями общеимперского полуфашистского правительства социал-демократы боялись привлечь те силы рабочего класса, которые активно выступали против нарастающей фашистской опасности. В то же время силы пруссачества активно поддерживали реакционное общеимперское правительство, требуя от него, чтобы оно подготовило приход к власти самой реакционной и империалистической партии — гитлеровцев. Гитлер захватил власть и тотчас же слил органы Пруссии с центральными органами «третьей империи». Так позорно закончилась попытка социал-демократов опереться на Пруссию в борьбе против милитаризма и империализма, порождённых пруссачеством, против чёрных сил гитлеровской реакции.