С. Энгус - Тайные культы древних. Религии мистерий

В минойско-микенской цивилизации, с которой столкнулись вторгшиеся с севера арийцы, господствовала концепция Великой Матери, или богини-Земли [680] , с которой ассоциировалось меньшее, мужское божество, символизировавшее силу размножения, которое в первую очередь привлекало внимание людей в их примитивной борьбе за существование. Земля была столь тесно связана с жизнью и смертью ее обитателей, что возникновение культов Земли стало неизбежным: богиня и ее спутники различным образом изображались в каждом местном культе. Далее, когда представилась проблема смерти, люди стали считать, что умершие возвращаются в хтонические области, или туда, где живут духи Земли, которые в силу этого требовали внимания и поклонения живых, чтобы стать для них Th eoi Meilichioi (благосклонными богами) в подземном мире. Этот культ Матери-Земли был принят эллинскими завоевателями, и она в облике Деметры была в величайшем почете наряду с более аристократическим культом богов-олимпийцев. Ни один бог не почитался больше во всей Греции, чем Дионис с его чисто хтоническим происхождением. В ходе всех веков разложения олимпийской религии влияние тайных и таинственных хтонических культов росло и пережило классическую религию. Действительно, с V века до н. э. история греческой религии – это в основном история победы хтонических божеств над олимпийцами, прежде всего посредством мистерий. Образы хтонических существ становились более определенными: им давали имена. Самым всеобщим была Деметра – Мать-Земля, пришедшая с севера, которая вместе со своей дочерью Персефоной почиталась повсеместно [681] . Наряду с ними являются Зевс Хтоний, или Трофоний, и Гадес, или Плутон, а также Геката – богиня колдовства.

Эти хтонические культы отличались от олимпийских или уранийских культов многими деталями, на которые важно обратить внимание в связи с распространением мистерий. 1) Это были тайные или закрытые культы, ограниченные семьей, племенем или определенной местностью, обряды которых были бы осквернены и потеряли бы свою действенность, если бы их открыли посторонним людям. Народ воздерживался от того, чтобы говорить о них, и эта секретность повышала их престиж из-за того странного ре лигиозного феномена, посредством которого «иррациональное и ужасное на деле имеют некое присущее им очарование, и уже нередко отмечалось, что обряды нецивилизованных народов, пропорционально их странности, воплощают, как кажется более культурным соседям, таинственную мудрость или особенно эффективную магию» [682] . 2) Отсюда возникает необходимость в торжественном посвящении, которое отделяло верующих от неверующих. Это придавало значение священнодействиям, которые оказали сильное влияние на последующие теологии – как языческие, так и христианские. 3) Это были местные культы: каждый изначально обладал своим собственным храмом и географическими границами. Согласно обстоятельствам – успеху приверженцев культа, возможностям торговли, доступности, репутации местного божества-покровителя – некоторые из них достигли заметного положения, в то время как другие приходили в упадок. Так элевсинские мистерии, которые сначала были только местным сельскохозяйственным культом, под властью Афин стали аттическим культом, который стал своего рода панэллинской церковью, и, наконец, экуменическим религиозным центром – «общим святилищем всего мира» [683] . Точно так же местный демон земли, Асклепий, распространял свою власть, пока при империи его храмы не оказались среди самых святых и почитаемых. Лишь немного менее известными стали мистерии Андании в Мессении. 4) У божеств хтонических культов была двойная функция [684] – аграрная и эсхатологическая. Хтонические божества даровали плодородие земле, от которого зависела жизнь людей и их скота, и в этом качестве были подателями жизни. Об их зловещих силах свидетельствует «Гимн к Деметре», где Деметра представлена мстящей богам и людям: она посылает голод, из-за которого Зевс в конечном счете оказался вынужден вызвать Персефону обратно из подземного мира. Однако хтонические божества (которые также были и катахтоническими – богами нижнего мира) принимали обратно в свои жилища духи умерших, которые становились Demetreioi [685] («принадлежащими Деметре») или Chthonioi. 5) Хтонические боги по сравнению с блистательными богами Олимпа были богами мрака. Это отражалось в различии, соблюдавшемся при жертвоприношениях богам Высшего и богам Нижнего мира. Для первых воздвигали высокий алтарь, на котором сжигалась часть жертвы, принадлежавшая богу; жертву, которую посвящали силам, обитавшим в воздухе или на небе, поднимали с земли; голову ее обращали к небесам и в этом положении перерезали ей горло. Для нижних божеств горло жертве перерезали, повернув ее голову вниз, над ямой, куда стекала кровь. После этого жертву целиком – посвященную богам жертву всесожжения – сжигали в качестве искупительного приношения на низком алтаре или насыпи из земли. Формулой ритуала для боговолимпийцев было do ut des, для хтонических – do ut abeas [686] . Далее, к этим мрачным божествам нередко обращались с примирительными эвфемизмами, такими как «милостивые боги» (Meilichioi). Зевс Хтонический был «Зевсом доброго совета» (Eubouleus, Bouleus), или Klymenos. Персефона была «святой» и «хозяйкой»; даже страшная Геката считалась «миловиднейшей», а эриннии стали эвменидами. Культ мертвых также возник в связи с хтоническими божествами [687] . К хтоническим практикам и теориям мы также, возможно, можем отнести демонологию, магию и некромантию, которые были в моде в период господства мистерий. 6) Наконец, в то время как в литературе мы можем многое прочесть об олимпийских богах, о богах хтонических она хранит озадачивающее молчание: от забвения их спасло упорство народной веры. Так снова низшие слои общества самоутверждались, и через них те практики, которые некогда были презираемым и темным superstitio, приняли характер респектабельной и католической religio, признанной приверженцами культов мистерий и в какой-то форме – и ранними христианами.

Более того, мрачные ритуалы хтонических божеств стали основой греческого ритуала культа умерших. То, как неожиданно всплыли на поверхность эти хтонические культы, сыграло не последнюю роль в подготовке греческого мира к мистериям и религиям таинств. Настойчивое заявление Антигоны [688] о погребении ее брата, столь непохожее на эллинскую религию:

отражает верования эпохи Софокла; оно укоренено в религиозном чувстве, которое могло найти удовлетворение только в религиях мистерий.