Николай Карпов - Крым — Галлиполи — Балканы

Решено было по левому берегу речки разместить пешие части и артиллерию, а по правому — кавалеристов. У устья реки, ближе к морю, было оставлено место для беженского батальона. Непосредственно в городе планировали разместить штаб корпуса, офицерское собрание, военные училища, сведенные в один полк технические части, артиллерийскую школу, комендатуру, гауптвахту, интендантские и другие учреждения. На самом берегу моря был выделен домик для генерала Кутепова {53} 53 См.: Орлов Г. Дневник. С. 357. .

Мелководье не давало крупным транспортам подойти прямо к пристани, поэтому людей и грузы свозили на берег на лодках, фелюгах и других мелких судах. Небольшое расстояние до города и лагеря обессилевшие люди не могли преодолеть за один раз и делали по две-три остановки для отдыха. К тому же на себе нужно было переносить и различную поклажу. Правда, французское командование в помощь русским выделило 50 повозок и 100 мулов, и они потом стали основой корпусного обоза. Но это не решало полностью проблемы. Был конец ноября, дули резкие холодные ветры, шел дождь. Дорога, особенно к лагерю, превратилась в сплошную грязь, и это сильно затрудняло выгрузку и обустройство войск на новом месте. Поэтому уже с самого начала возникла идея построить узкоколейку.

Параллельно завершалось и формирование корпуса. Началось оно еще в море и закончилось вскоре по прибытии частей в Галлиполи. Командиром корпуса был назначен генерал от инфантерии А.П. Кутепов, начальником штаба корпуса — генерал-лейтенант Е.И. Доставалов. Под их началом оказалось свыше 25 тысяч человек {54} 54 См.: Там же. С. 358. .

В ходе реорганизации все пешие дивизии и полки были сведены в 1-ю пехотную дивизию под командованием генерал-лейтенанта В.К. Витковского, а начальником штаба этого соединения был назначен полковник Ф.Э. Бредов. В дивизию на правах полков вошли Корниловская, Марковская, Дроздовская и Алексеевская дивизии, став соответственно 1-м ударным Корниловским, 2-м пехотным Марковским, 3-м стрелковым Дроздовским и 4-м партизанским Алексеевским полками. В последний, кроме того, батальонами вошли самурцы, 13-я и 14-я пехотные дивизии и гвардейские части. В каждом полку из офицеров дивизий и полков, не получивших в подчинение личный состав, были сформированы офицерские батальоны. Кавалерийские части были сведены в дивизию под командованием генерал-лейтенанта И.Г. Барбовича {55} 55 См.: Там же. .

Вся артиллерия сводилась в бригаду под командованием генерал-майора А.В. Фока. Инспектором артиллерии назначался генерал-лейтенант М.И. Репьев. В бригаду входило шесть дивизионов: 1-й Корниловский, 2-й Марковский, 3-й Дроздовский, 4-й Алексеевский, 5-й тяжелый и 6-й бронепоездной. Из казаков было сформировано два корпуса: Донской генерал-лейтенанта Ф.Ф. Абрамова и Кубанский генерал-лейтенанта М.А. Фостикова. Всего в галлиполийском полевом лагере разместилось около 16 тысяч человек и около 11 тысяч в городе {56} 56 См.: Там же. С. 359. .

30 судов русского военного флота с личным составом в шесть тысяч человек, в том числе Морской кадетский корпус, по указанию правительства Франции ушли в Бизерту. Определились и с беженцами. 22 тысячи из них переправились в Королевство сербов, хорватов и словенцев, в том числе два кадетских корпуса, четыре тысячи приняла Болгария и по две — Румыния и Греция. Остальные переехали в другие страны или остались в Константинополе {57} 57 См.: Там же. С. 360. .

Солдаты и офицеры, высадившиеся на берег, впервые после длительного голодания смогли наконец поесть немного консервов, которые разогревали на кострах. В первую ночь никто не спал. Дул пронзительный холодный ветер. В лагере, когда поступили палатки, началось их заселение. Офицеры и солдаты размещались отдельно {58} 58 См.: Там же. С. 361. .

Устроиться в новом жилище было непросто, ложиться приходилось на голую землю, отчего болезни, особенно ревматизм, дали о себе знать уже с первых дней оседлого существования. К тому же площадки под палатки были с большим скатом к реке. Так начинался новый этап жизни тех, кого потом назвали галлиполийцами.

Своих запасов продовольствия у Врангеля практически не осталось, все надежды были на французов. Однако их немногочисленный гарнизон в Галлиполи не был готов обеспечить продуктами такое количество людей. И даже потом, когда из константинопольского интендантства французских колониальных войск продовольствие стало поступать более-менее регулярно, его было крайне мало. «Чтобы как-то утолить голод, — вспоминает полковник С. Ряснянский, — люди стали продавать все, до нательных крестов, а часто и казенное обмундирование» {59} 59 Ряснянский С. Галлиполи. Воспоминания полковника С. Ряснянского. С. 7. .

Долгое время, находясь на довольствии у французов, врангелевцы не могли получить у коменданта ни перечня продуктов своего пайка, ни уточнить их количество, потому что французский комендант сам не имел таких данных.

Наконец 27 декабря 1920 г. стал известен дневной рацион. В нем значилось:

«1. Хлеб обыкновенный или бисквит — 500 гр. (слово "бисквит" осталось невыясненным)

Муки, каши или однородных продуктов — 150 гр.

2. Мясо свежее или мороженое — 300 гр. или мясо консервированное — 250 гр.

3. Сухие овощи или равнозначные продукты как то: картофель, свежие овощи и тесто (кубики) — 100 гр.

4. Соль — 20 гр.

5. Жиры — 20 гр.

6. Чай — 7 гр.

7. Сахар — 20 гр.»

Однако картофель весь был испорчен, и его пришлось выбрасывать, а консервы так протухли, что без отвращения есть их было невозможно {60} 60 Русские в Галлиполи… С. 63. . Да и потом, когда с содержанием пайка определились, продукты выдавались без взвешивания, на глазок или по весу, указанному на мешках и ящиках. Но зачастую фактический вес продуктов был значительно ниже. К примеру, если сушеного картофеля числилось 40 килограммов, то на самом деле в ящике его было 25. Упаковка часто бывала поврежденной и неполной, а между тем французские сержанты, работавшие на складе, требовали, чтобы все принималось согласно тому, что написано на та ре, угрожая вообще прекратить выдачу продуктов.

Даже случайные обстоятельства отражались на величине рациона. Так, 13 января 1921 г. с французского склада было кем-то похищено 700 килограммов сахара. В связи с этим французы уменьшили его долю в пайке, чтобы компенсировать недостающее.

Несколько улучшенный паек удалось выхлопотать для лазаретов. Вместо консервов больным выдавалось свежее мясо, а чечевицу и фасоль заменили рисом и макаронами, сверх того выдавались в мизерном количестве кофе и консервированное молоко.

В этих тяжелых условиях весной и летом была сделана попытка наладить выращивание овощей. Но удалось это только в Дроздовском полку. Здесь сформировали команду в 45 человек и во главе с двумя офицерами-агрономами стали обрабатывать целину; вскоре получился огород. На нем удалось вырастить приличный урожай капусты, помидоров, картофеля, перца, огурцов, кабачков, моркови и различной зелени {61} 61 См.: Там же. С. 72-73. . Большинство этих овощей ушло в полковой лазарет и тем, кто был особенно ослаблен длительным голоданием. Таковых в корпусе насчитывалось свыше 2,5 тысячи человек. У многих из них стали развиваться туберкулез, малокровие и другие серьезные заболевания.