Абубакар Самбиев - Технический анализ Социальных Систем

Стержнем национальной политики СССР был интернационализм, то есть равенство всех людей независимо от национальности. Правда, у этого стержня было много изломов, например, чтобы стать совсем равным надо было совсем обрусеть. Однако истина познается в сравнении. Одним из результатов перестройки стало то, что люди начали заглядывать друг другу в паспорта с тем, чтобы изобличить "ненадежных". Охота за "ненадежными" не завершилась с развалом СССР. Очень соблазнительно списать все свои беды на соседа. Так появились, к примеру, "лица кавказской национальности". Власть пользуется старым как мир методом выпускать пар разжигая межнациональную ненависть.

Стержнем политической жизни была монополия КПСС на власть. Конечно же, монополия на истину не шла на пользу. Конечно же, плюрализм мнений был бы предпочтительнее. Но не до такой же степени, когда свободу действий имеют и ультралевые и ультраправые. Нынешний плюрализм фактически означает раскол общества вообще. В этих условиях очень легко удержаться у власти, даже проводя откровенно антинародную политику. А чтобы не лишиться власти надо этот раскол поддерживать.

Сама власть и раньше не была особо близка к народу. А теперь откололась совсем. Когда убивают очередного депутата Думы, остальные принимают постановление... нет, не о борьбе с преступностью. Об усилении охраны депутатов.

Общество раскалывается не только целыми слоями: республиками, народами, партиями. От него еще откалываются кусочки поменьше -- отдельные люди, которые уезжают за рубеж. Раньше пели про Москву, Свердловск, Ленинград. Теперь поют про Лондон, Париж, Бомбей, Сан-Франциско, Голливуд. Оно трещит по всей своей толще. Вместо традиционных для России отношений общинности, соборности приходит навязываемый властью западный индивидуализм. Наверное, индивидуализм очень хорош. Для своих условий. Иначе бы он не дал таких результатов. Но его слепое навязывание без учета национальных, экономических и иных особенностей общества фактически ведет к расколу общества.

9.4.4. Экономика

Одним из главных обвинений в адрес коммунистов была низкая оплата труда. Однако, оказывается, можно вообще не платить зарплату. До этого не додумались даже коммунисты. И люди тем не менее продолжают работать. Их труд вряд ли можно назвать высокопроизводительным, но при таких условиях требовать что-то еще -- просто нахальство. Надо ли говорить, что найти что-то, более подрывающее желание честно трудиться, трудно.

Государство, правда, обещает решить этот вопрос при первой же возможности. Но вот самой возможности никак не представляется. Есть ли что-либо более убыточное, чем война? Но ее развязали. Лавров она не принесла, но, похоже, ее не для того начинали, чтобы выиграть.

Программа "Время". Чубайс рассказывает, как можно сэкономить один триллион рублей за счет продажи сети магазинов военторга. В этом же выпуске сообщают о том, что Дума выделила восемьдесят триллионов на строительство скоростной железной дороги Москва -- Санкт-Петербург. До пенсионеров ли.

Правительство и не пытается решить проблему своими силами. Оно уповает на помощь Запада. И обещает пересмотреть налоговое законодательство "для привлечения западного капитала". Интересно, это правительство будет что-нибудь делать в интересах собственных граждан и отечественного капитала? А пока законодательство остается старым и из страны в год утекает по разным оценкам от тридцати до ста миллиардов долларов в год. Запад возвращает три-четыре миллиарда в виде кредитов, при этом ставит условия, только при выполнении которых он предоставит эти кредиты, и указывает, как их нужно тратить. Если же государство при существующем положении дел все же решится уменьшить налоговое бремя на своих граждан, то оно тем самым будет стимулировать дальнейший рост преступности, так как то, что оставило государство теперь будет собирать мафия.

9.4.5. Тенденции

"Определенная жизненная норма престижем окружена потому, что общество стимулирует попытки ее достижения" (Г. Кнабе). Престижем сейчас окружены преступники, политиканы, мошенники. Значит, их будет все больше. При советской власти "юноше, обдумывающему, делать жизнь с кого" в качестве образца предлагались передовики производства, пламенные революционеры, ветераны войны и труда. Сейчас мы знаем, что было немало дутых передовиков, и лучше представляем себе, чем были на самом деле пламенные революционеры. Но тогда об этом было известно гораздо меньше, и юноши, хотя бы какое-то время, пока не сталкивались с реалиями жизни, пытались повторить их подвиги. Сейчас пресса отводит первые полосы откровениям уголовных авторитетов, проституток, политиканов, киллеров и живописания их "подвигов"... Как бы то ни было, юноши будут пытаться воспроизвести эти образчики. Во всяком случае, надо быть сумасшедшим, чтобы подражать честным людям, зная, как те живут в нынешних условиях. В застойные годы говорили: нахальство -- второе счастье. Теперь оно стало первым и единственным.

Общеизвестно, что многие члены Думы так или иначе связаны с мафией. Известно, что в правительстве чуть ли не публично совершаются, мягко говоря, дела неблаговидные. Армия проедает стратегические запасы, солдаты умирают от истощения, интеллигенция покидает страну, а та, что остается, влачит нищенское существование, средь бела дня убивают людей, ветераны войны продают свои награды, люди чаще болеют и раньше умирают, уменьшается численность населения, разжигается межнациональная ненависть... Все это вместе называется "поступательным движением по пути демократических реформ". Представляете, что будет, если мы все-таки, упаси бог, придем к демократии? Не слишком ли много погибших и пострадавших на этом "светлом" пути? Интересно, сколько времени может просуществовать система, поощряющая действия против самой себя?

Во имя чего же все это терпим? Во имя демократии. Говорят, что это что-то настолько хорошее, что во имя нее можно понести любые жертвы. Как когда-то во имя социализма. А вы готовы пожертвовать ради нее жизнью своих родных? Впрочем, нас не спрашивают. Придет какой-нибудь грачев и скажет: ваш сын должен выполнить конституционный (воинский, интернациональный, гражданский, а может, еще какой-нибудь выдумают) долг перед Родиной. Правда, Родина, почему-то, как и прежде, нам ничего не должна. И долг какой-то странный, чем больше его выплачиваешь, тем больше становится. Сына вашего заберут, а вот получите ли вы его обратно? Если получите, то в каком состоянии? Даже если он выплатил этот долг и остался жив, он еще не освободился от других долгов.

Терпим во имя свободы. Свободы слова, свободы передвижения, свободы совести. Самые свободные, как оказывается, это свободные от совести и ответственности. А все остальные, кто недостаточно освободился от совести и ответственности, становятся объектом манипуляций освободившихся и уже освободились от зарплаты, от денег, от пенсий и продолжают освобождаться дальше, от здоровья, от жизни.