Игорь Курукин - Персидский поход Петра Великого. Низовой корпус на берегах Каспия (1722-1735)

В распоряжении командующего в 1727 году находилось семь драгунских полков (Московский, Новгородский, Архангелогородский, Ростовский, Астраханский, Рязанский и Казанский [15] В 1723-1726 годах в составе корпуса имелось то восемь, то девять драгунских полков (см.: РГДА. Ф. 9. Отд. II. № 63. Л. 401; № 78. Л. 706; РГВИА. Ф. 20. Оп. 1/47. № 18. Л. 209; Сборник РИО. Т. 63. С. 88); к осени 1726-го их осталось семь (см.: РГДА. Ф. 9. Отд. II. № 77. Л. 1144 об.), но к маю 1727-го и в 1728 году снова стало восемь (см.: АВПРИ. Ф. 77. Оп. 77/1. 1727. № 8. Л. 40; Сборник РИО. Т. 94. С. 565). Поданная в Сенат ведомость Военной коллегии от 17 мая 1736 года утверждает, что с 1727 по 1732 год в составе корпуса находилось семь драгунских полков, но при перечислении частей и времени их вывода называет только шесть: Архангелогородский, Ростовский, Новгородский, Московский, Астраханский и Рязанский, а также посланные туда в 1733 году Нижегородский, Псковский и Казанский полки (см.: РГДА. Ф. 248. Оп. 8. № 440. Л. 100-100 об). Однако Казанский полк упоминается в документах корпуса 1727 года. Периодически в состав корпуса включался и Астраханский губернский драгунский полк. ) во главе с полковниками Андреем Лицкиным, Иваном Чернцовым, Алексеем Таракановым, Тимофеем Чириковым, Иваном Сомовым, Леонтием Соймоновым и Иоганном Пицем. Долгоруков заметил плохое состояние кавалерии: при отсутствии хорошей травы, «кроме осоки», лошадей приходилось кормить соломой и даже дорогим пшеном, так что содержание одной лошади обходилось в 40 рублей, а стоили они здесь вдвое дороже, чем в Дагестане. Но в отличие от пехоты драгунские полки иногда выводились в Россию на «винтер-квартиры» (под Симбирск, Пензу, Казань, Самару или на Царицынскую линию) или заменялись другими {420} 420 См.: Сборник РИО. Т. 69. С. 19-20. . (Так, в 1733 году с Царицынской линии в Дагестан были отправлены Нижегородский, Псковский и Казанский драгунские полки; два последних уже воевали на Кавказе, но были оттуда выведены {421} 421 См.: Потто В.А. История 44 драгунского Нижегородского полка. СПб., 1892. Т. 1. С. 73. .) Кроме того, имелись конные «шквадроны» армян и грузин (о них речь пойдет в следующей главе), а в 1730 году к драгунам добавился сербский гусарский полк в 459 сабель во главе с майором Иваном Албанезом, присланный по указу императрицы Анны Иоанновны в числе пополнения из 5259 человек {422} 422 См.: РГДА. Ф. 248. Оп. 8 № 437. Л. 67-68. . (Майор Албанез умер в Низовой в конце 1731 года {423} 423 См.: АВПРИ. Ф. 77. Оп. 77/1. 1732. №5. Л. 11. .)

Прибывшие в 1722 году с покойным императором пехотные батальоны были к середине 1725-го сведены в девять полков, получивших имена новых российских владений: Астрабадский, Бакинский, Дагестанский, Дербентский, Зинзилинский, Гирканский, Мизандронский, Рященский и Ширванский [16] Перечислены в ведомости от 1 июня 1725 года (см.: РГВИА. Ф. 20. Оп. 1/47. № 18. Л. 264 об.). К концу 1728 года в составе корпуса опять находилось восемь драгунских (включая Астраханский губернский) и десять пехотных полков (см.: Сборник РИО. Т. 94. С. 565). ; к концу года к ним добавился Кескерский полк {424} 424 См.: Юдин П. К истории петровских полков на Кавказе // Военно-исторический сборник. 1912. №2. С. 20. . Позднее были образованы Куринский и Тенгинский полки; точное время их формирования неизвестно, однако скорее всего эти названия получили доставленные в Баку и крепость Святого Креста летом 1728 года два гарнизонных полка из Казани и Воронежа, которых Верховный тайный совет повелел считать отдельными полками {425} 425 См.: Сборник РИО. Т. 94. С. 518-522. . [17] А.Л. Гизетти полагал, что они были выделены из состава прибывших в 1726 году пяти полков (см.: Гизетти А.Л. Хроника кавказских войск. Тифлис, 1896. С. 2). Но в мае 1728 года в корпусе числилось только десять «старых» полков и пять «новых», прибывших в 1726-м (см.: Сборник РИО. Т. 94. С. 565); кроме того, в июне 1729 года в состав Низового корпуса был послан «ландмилицкой» полк, который В.В. Долгоруков получил разрешение расформировать (см.: Сборник РИО. Т. 94. С. 676; Т. 101. С. 43).

Вновь сформированные в Москве и прибывшие на место в 1726 году пехотные полки вначале получили названия по фамилиям командиров: 1-й — фон Девица, 2-й — Вединга, 3-й — Дубасова, 4-й — Маслова, 5-й — «фон-Лукеев». В составе Низового корпуса (при императрице Анне Иоанновне он стал именоваться «Персидским») они долго сохраняли свои названия, «для того, понеже де оные полки с прочими полками по указу мешать не велено; оные ж де имеются на подушном окладе, а прочие из Гилянских доходов на жалованьи». Однако в 1731 году они были переименованы, поскольку, как объяснил свое решение В.В. Долгоруков в рапорте в Военную коллегию, «во всех де полках уже прежние полковники неоднократно переменилися и помянутые полки именами новых полковников называются, а иные де полки умерших полковников именами именуются, и впредь полковники переменяться будут, и что новый полковник прибудет, то полку новое имя переменится, и от чего де полкам звании основательны быть не могут и происходят конфузии и о взысканиях в прежних делах чинятся помешательства, чего ради для лучшего исправления помянутые полки наименовал он, генерал и кавалер, не переменными званиями, а именно: фон-Феникбиров полк первый — Ранокуцкой, Ступишин второй — Ленкоранской, Дубасов третий — Кергеруцкой, Маслов (а ныне Барыков) четвертый — Астаринской, фон-Лукеев пятой — Аджаруцкой» {426} 426 Цит. по: Зиссерман А.Л. Указ. соч. С. 18. См. также: Орлов Ф.Ф. Очерк истории Санкт-Петербургского гренадерского короля Фридриха Вильгельма III полка. СПб., 1881. С. 6-7. .

Так появились 17 пехотных полков Низового корпуса, которые оставались на юге до конца существования там российской администрации. Численность корпуса постоянно колебалась, что отражалось в ведомостях и рапортах, представленных его командованием в Кабинет и в Военную коллегию {427} 427 См.: РГДА. Ф. 9. Отд. II. № 67. Л. 644 (1724 год); № 72. Л. 714 об.-715 (1725 год); РГВИА. Ф. 20. Оп. 1/47. № 18. Л. 279 об., 280-281 (1725 год); Ф. 9. Отд. П. № 78. Л. 706 (1726 год); РГВИА. Ф. 20. Оп. 1/47. № 9. Л. 98 об.-100 (1726 год); № 19. Л. 191-191 об. (1727 год); АВПРИ. Ф. 77. Оп. 77/1. 1728. №4. Л. 18 (1728 год); РГАДА. Ф. 248. Оп. 8. №437. Л. 675 об. (1730 год); АВПРИ. Ф. 77. Оп. 77/1. 1732. №5. Л. 322 об.-323 (1732 год). . Данные некоторых из них приведены в таблице:

Можно отметить, что после первых успехов и заключения договоров количество солдат и офицеров начало снижаться, затем опять стало расти — иначе поддерживать контроль над коммуникациями и обеспечивать относительную лояльность местных ханов и прочих владельцев было бы невозможно. В сентябре 1731 года большая часть пехоты располагалась в Гиляне (семь полков: Рящинский, Астрабадский, Мизандронский, Гирканский, Зинзилинский, Кескерский и Ранокуцкий) и Астаринской провинции (четыре полка: Ленкоранский, Кергеруцкий, Астаринский и Куринский); два полка составляли гарнизон Баку (Ширванский и Бакинский), два — Дербента (Дербентский и Дагестанский). Все семь драгунских полков и Тенгинский пехотный полк находились в крепости Святого Креста.