Брайан Фаган - Археология. В начале

Наскальная живопись является важнейшим источником информации о видах экономической деятельности. На стенах пещер эпохи верхнего палеолита на юго-западе Франции изображены десятки млекопитающих, возможно представляющие больших мясных животных, которые были экономически и символически ценны (Бан и Фертут — Bahn and Vertut, 1988).

Более подробная информация исходит из Южной Африки. Почти полвека назад африканский археолог Дж. Десмонд Кларк (J. Desmond Clark, 1959) опубликовал отчет об охоте и собирательстве на юге Африки в каменном веке, в котором он особо выделил наскальную живопись Зимбабве и Южной Африки, где изображаются преследование животных, оружие, собирательство, жизнь на стоянках.

Наскальные изображения из Наталя, Южная Африка, дают удивительную информацию о рыбной ловле и лодках, связанных с ней. Патриция Виннекомб (1960) зарегистрировала знаменитую сцену рыбной ловли из скального укрытия Цолайк Ривер, Лесото, Южная Африка (рис. 13.13). Судя по всему, рыбаки, находящиеся в лодках и вооруженные длинными копьями, обходят движущийся в замешательстве косяк рыбы. У некоторых лодок снизу изображены веревки, возможно, это якоря. Рыбу с уверенностью идентифицировать нельзя, но можно предположить, что это пресноводная зубатка или горбыль. Такие сцены доисторической охоты добавляют данные к информации, полученной при изучении остатков пищи в пещерах и укрытиях, но настоящая интерпретация предметов искусства сопряжена со многими сложными переменными, среди них символическое значений изображений (см. Льюис-Уильямс — Lewis-Williams, 1981, 1995).

Рис. 13.13. Образец наскальной живописи, где изображена сцена рыбной ловли. Лесото, Южная Африка

Не только наскальная живопись, но и керамика может пролить свет на доисторическое жизнеобеспечение. Культура мимбрэс, развившаяся на юго-западе штата Нью-Мексико в конце 1-го тысячелетия, известна своей черно-белой разрисованной керамикой, производимой в период между 950 и 1150 годами н. э. приблизительно в двадцати селениях вдоль реки Мимбрэс. На керамике изображены люди, животные, птицы, рептилии, рыбы, насекомые и мифические создания. Около 11 % изображений составляют рыбы, многие из них можно идентифицировать как обитающие в Калифорнийском заливе, находящемся в 724 километрах от этой местности. Распределение как современных видов рыб, так и морских моллюсков, найденных в селениях мимбрэс, заставляет предположить, что эти люди бывали на океане, возможно, для сбора морских раковин для изготовления бус (рис. 13.14) (Джетт и Мойль — Jett and Moyle, 1986).

Рис. 13.14. Раскрашенная керамическая тарелка культуры мимбрэс, на ней изображен человек, поражающий копьем большую рыбу, иногда ее рассматривают как кита

Конечной целью археологии жизнеобеспечения является не только установление того, как люди добывали пищу, но и реконструкция их действительного рациона питания. Такая реконструкция затруднительна главным образом из-за недостатка экономической информации. Затрагиваемые вопросы носят фундаментальный характер. Какую часть рациона составляло мясо? Насколько разнообразными были источники питания? Менялись ли основные источники питания с временами года? До какой степени люди полагались на пищу из соседних регионов? Запасали ли пищу? Какие ограничения или запреты налагали технологии или общество на пищу? Все эти вопросы лежат в основе исследования доисторического жизнеобеспечения (Гилберт и другие — Gilbert and others, 1985).

Рациони питание(способность рациона поддерживать жизнеспособность организма в окружающей среде) должны изучаться совместно, так как они отличны от жизнеобеспечения, процесса получения ресурсов. Основой изучения доисторического рациона и питания должны быть исследования современных охотников-собирателей, земледельцев, ведущих натуральное хозяйство и скотоводов. Однако, к сожалению, отсутствие согласия между специалистами по питанию настолько велико, что даже трудно предположить, сколько калорий требовалось доисторическим людям. Нужно принимать во внимание так много культурных, медицинских и физиологических факторов, что даже в наше время исследование доисторического питания и потребления пищи часто является не более чем гаданием. Несмотря на такие методы, как флотация, до сих пор невозможно оценить содержание витаминов, минералов и молочных продуктов в рационах древних. Также у нас нет адекватных данных о потерях пищи во время приготовления и хранения. Археологические данные могут лишь указывать на то, какие продукты употребляли в некоторых племенах, и показать, хотя бы количественно, насколько некоторые виды пищи были важны вообще. Мы далеки от того, чтобы быть в состоянии оценить ценность пищи по остаткам животных и растений, что было бы необходимым при изучении рациона и питания.

Есть всего лишь несколько источников информации о рационе и питании в доисторические времена, и они являются объектом серьезных ограничений. Иногда остатки скелета человека могут свидетельствовать о недоедании и других явлениях, связанных с питанием (Ларсен — Larsen, 1987). Например, в церкви прихода Ротвелл в центре Англии имеется склеп, в котором находятся кости скелетов более 20 000 людей, которые были перенесены сюда с кладбища при расширении церкви в XIII веке, а также из кладбища при приюте XVI века. Предварительное изучение некоторых костей показало, что многие в Cредние века страдали от недоедания, а также от артрита, туберкулеза, других инфекций. Обычными были переломы (Шэкли — Shackley, 1985).

Врач-антрополог Джейн Буикстра изучила рацион питания и здоровье доисторических племен в нижней части долины Иллинойс. Еще в 5500 году до н. э. обитатели этого региона начали собирать урожаи гикори и других орехов. Орехи представляют собой высококачественный продукт, но для того, чтобы обеспечить ими большое количество людей, нужно было собирать урожаи на больших территориях. С течением времени растущее население этой долины стало все больше обращаться к диким семенам, особенно к маслянистым, таким как калина обыкновенная, которые содержали много протеина и являлись концентрированным источником пищевой энергии. Со временем они стали выращивать калину, так же как и подсолнечник, семена которого имеют такую же пищевую ценность. К маслянистым видам они добавляли крахмальные, такие как горец, который всегда дает урожай и хорошо хранится. Во второй половине 1-го тысячелетия н. э. крахмальные семена заменили культурный маис. Буикстра сделала наблюдение, что по мере усложнения социальной организации общества и развития торговли более распространенными стали зубные болезни, а среди плотно сконцентрированного земледельческого населения распространялся туберкулез. Как выяснилось, появление маиса совпало и с ухудшением здоровья детей (Буикстра — Buikstra, 1984; Кук — Cook, 1984).