Брайан Фаган - Археология. В начале

К сожалению, костям птиц в археологии не уделяли достаточного внимания, хотя некоторые исследователи понимали их значение. Еще в 1902 году известный специалист по Перу Макс Уле произвел раскопки большого раковинной кучи в Эмервилле на восточных берегах залива Сан-Франциско. Повторные раскопки произвели в 1926 году, и Хильдегард Хоувард изучила остатки птиц из раскопа. Ее доклад (1929) иллюстрирует потенциальную важность фауны птиц в археологии. Она обнаружила, что водяные птицы являются доминирующими видами, особенно утки, гуси и бакланы, а наземные птицы, характерные для холмистой местности, отсутствовали. Все гуси являлись зимними гостями, в районе залива их обнаруживали в основном в период между январем и апрелем каждого года. Почти все кости бакланов были незрелыми, можно предположить, что индейцы разоряли их гнезда. Большинство костей бакланов по размеру равняется костям взрослых птиц, но окостенение (ossification) является менее законченным, такой возраст соответствует пяти — шести неделям у современных птиц. Хоувард изучала гнездовища, и по ее подсчетам получается, что 28 июня каждого года является приблизительным временем, когда совершались налеты на гнезда. На основании этих сведений она делает вывод, что поселение в Эмервилле было обитаемо как зимой, так и в начале лета и, возможно, круглый год.

Раскопки Абу Хурейра, одного из древнейших в мире земледельческих поселений, проводила группа исследователей Эндрю Мура в 1970-х годах. Благодаря современным научным методам, особенно флотации, мы многое узнали о переходе от собирательства к земледелию в Абу Хурейра (Хиллмэн — Hillman, 1989; Мур — Moore, 2000).

Первое поселение, состоящее из ямных домов с соломенными крышами, появилось около 11 500 года до н. э. и просуществовало 500 лет. Тогда климат был более влажным и теплым, чем сейчас. Абу Хурейра находилось в лесостепи, где имелись животные и в обилии произрастали дикие злаки. Селение находилось рядом с лесом, открытой местностью и плодородной речной поймой, где можно было снимать урожаи диких зерновых. Каждую весну охотники Абу Хурейры добывали тысячи мигрирующих газелей, которые в период смены времен года двигались на север (рис. 13.11). Их мясо сушили для последующего употребления (Ёегге и Роули-Конуи — Legge and Rowley-Conwy, 1987).

При таком благоприятном местоположении население Абу Хурейры выросло до 300 400 человек. Но из-за длительной засухи или, возможно, уничтожения леса на дрова поселение было покинуто. Новое поселение возникло на этом же месте приблизительно в 9700 году до н. э. Оно было намного больше и занимало площадь до 12 гектаров. Сначала его обитатели интенсивно охотились на газелей. Затем, приблизительно в 9000 году до н. э., через поколение или около того, они стали одомашнивать коз и овец и выращивать зерновые. Гости селения обнаружили бы здесь тесно сгрудившиеся одноэтажные прямоугольные саманные дома, соединявшиеся узкими улочками и дворами. Тщательные раскопки Эндрю Мура показали нам, что любое медленное или быстрое изменение структуры жизнеобеспечения или окружающей среды Абу Хурейры, произведенное людьми, приводило к сложной цепной реакции, влияющей на все аспекты культуры его обитателей.

Рис. 13.11. Абу Хурейра, Сирия

Охота на птиц часто была боковой ветвью в борьбе за выживание. Во многих племенах мальчики охотились на пернатых с помощью стрел и луков в качестве обучения охоте на крупную дичь. В нескольких культурах были найдены специальные наборы для охоты на птиц, среди них культуры охотников-собирателей Северной Европы эпохи голоцена. Хотя при этой охоте использовались луки и копья, очевидно, что обычно практиковалась ловля силками.

На американском Среднем Западе и Юго-востоке и также в Большом Бассейне большое значение имела водная дичь. Архаичные племена и более поздние народы пользовались ежегодной миграцией водных птиц, которые прилетали весной и осенью по пролетным путям вдоль Миссисипи. Птиц били из луков и ловили сетями. Тушки высушивали для дальнейшего употребления. Архаичные племена в Большом Бассейне часто собирались у мелких озер, где охотились на водоплавающую дичь с помощью хитроумных ловушек, которые сохранились в сухих пещерах (Фаган — Fagan, 2000).

На охотничьих и земледельческих памятниках Африки почти всегда находят одни и те же виды птиц, например цесарку, которые редко летают и легко попадают в ловушки. На раскопках следов ловушек обнаружено не было, так как их делали из непрочных материалов. Удивительно мало написано о доисторической ловле птиц, возможно, потому, что кости птиц хрупки и их сложно идентифицировать (Эйвери и Ундербилл — Avery and Underbill, 1986; Гилберт и другие — Gilbert and others, 1985; Кляйн и Круз-Урибе — Klein and Cruz-Uribe, 1984).

Рыбная ловля, подобно ловле птиц, становится все важнее по мере того, как люди начинают специализироваться и их адаптация к окружающей среде становится изощреннее, а техническая оснащенность улучшается. О рыбной ловле свидетельствуют как артефакты, так и кости рыб (Колей — Colley, 1990; А. Уиллер и Джонс — A. Wheeler and Jones, 1989).

Пресноводную и морскую рыбу можно ловить разными способами. Сети, корзины-ловушки и запруды широко использовались уже 10 000 лет назад, но их остатки редко сохраняются в археологическом материале, за исключением сухих памятников или заболоченных отложений (Петерсен и другие — Petersen and others, 1984). Рыболовные корзины-ловушки, найденные в датских торфяных болотах, датируют не ранее чем 4000 годом до н. э. (Дж. Кларк — J. G. D. Clark, 1952). Древние египтяне использовали похожие ловушки, изображенные на росписях гробниц Древнего Царства (2575–2134 гг. до н. э.). В Северной Европе в эпоху голоцена сети оставались самым популярным рыболовным приспособлением. Большая запруда в Бойлстон Стрит в Бостоне, сделанная из вертикальных палок длиной от 1,2 до 4,9 метра, заостренных с одной стороны каменным топором, огораживала участок площадью 0,8 гектара. Эту запруду в 2500 году до н. э. построили, возможно, архаичные племена. Такие ловушки широко использовались на Атлантическом побережье, их строили в дельтах рек, где были сильны приливы. В бостонской запруде гибкие ветки и пруты помещались между столбов, рыбу направляли к горловине ловушки. Для строительства такой запруды, должно быть, требовалось несколько дней, но для ее создателей получался почти неистощимый источник питания.

Рыболовные крючки, гарпуны и наконечники копий с зубцами часто находят в прибрежных стоянках. У самых древних крючков не было зубцов, но они были изогнуты (рис. 13.12). Племена охотников послеледникового периода, такие как датские маглемозе, пользовались такими артефактами в 7-м тысячелетии до н. э., по всей видимости, для охоты на щуку, замечательную пресноводную добычу в доисторические времена (Дж. Кларк — J. G. D. Clark, 1952).