Арон Залкинд - Педология: Утопия и реальность

Коллективные установки переходного возраста тоже чрезвычайно своеобразны. Резко выпячивается личностное начало, чувство «я», но вместе с тем, рост актуальной романтики, волевого напора, обострение самолюбия — требуют обязательных связей с социальностью, с коллективом, без которого у подростка нет нужной пищи для культивирования сгустившегося чувства «я». Эгоистически-социальная установка, где «эго» («я») — центр действий, но «социо», коллектив — опорная база для действий, без которой «эго» впустую повиснет в воздухе. Это оригинальное сочетание черт оказывается трудно используемым в педагогической работе, но разумно, умело направленное, базируясь на героических, волевых установках подростка, оно дает великолепные социально-творческие результаты. Пресловутый подростнический «аутизм» (самозакупорка), о котором, по аналогии с подростническим «слабоумием», часто говорят некоторые педологи — это никак не возрастная черта, а лишь результат неумелого подхода к своеобразному эготически-социальному уклону возраста: неиспользование второй части этого уклона («социо») ведет к сгущению оставшейся первой, к обострению «эго», к закупорке внутри «эго»; при правильном же подходе аутизма не будет.

Таковы основные черты наиболее ответственного в смысле полового воспитания возраста. Как видим, в этом возрасте одновременно содержатся и наибольшие возможности и особенно грозные опасности. С одной стороны необычайное богатство энергии, мощные порывы к активности, обострение творческого воображения, ценнейший материал для переключающей работы педагога. С другой стороны благодаря появлению начальных элементов созревающей половой жизни весь этот активистически-энергетический материал при неправильном его использовании будет двинут целиком в половое русло как в наиболее притягивающее и, наводнив его, обнажит, иссушит прочие области творчества Именно благодаря огромному богатству возраста возраст этот насыщен такими острыми противоречиями. Куда двинешь, куда переключишь эти богатства — на творчество или в болезненные установки, — только от путей педагогического переключения решатся трагические или радостные судьбы возраста.

Трагизм современного подростничества — это не фатальный трагизм самого возраста, а вина уродливых влияний среды, дающей возрастной энергетике болезненное, паразитическое применение. Происходит непрерывная ожесточенная борьба между творческим и паразитическим началом в окружающей среде. Половой элемент, такой ценный и нужный для психофизиологического развития ребенка, неожиданно, благодаря уродствам среды, оказывается пособникам растущего паразитизма и вовлекает в свое русло оставшиеся по вине среды и воспитателей без применения творческие силы. Богатая фантазия превращается в усиленное половое фантазирование, яркая романтика — в преждевременно заострившуюся влюбчивость, боевая активность — в садизм и т. д. Педагогический процесс в СССР, впервые строящийся на здоровых элементах новой, социалистической среды, обязан уничтожить трагизм подростничества. Именно в этом главная задача полового воспитания.

Вся обстановка учебно-воспитательной работы переходного возраста должна базироваться на правильном использовании эмоциональности и активности этого возраста, во избежание переключения их на половые рельсы. Педагогически задача эта облегчается даже при бедности среды. Именно переходный возраст благодаря своему внутреннему эмоционально-энергетическому богатству может при правильном к нему подходе облегчить воспитательную работу даже в условиях бедной внешней обстановки. Это свойство подростка блестяще развернуто в рассказе Л. Сейфуллиной «Правонарушители»: хороший педагог построил на правильном использовании энергетики группы подростков буквально из ничего великолепное хозяйственно-воспитательное учреждение (см. о таких же фактах в стенограмме дискуссии по нашему докладу на II Всесоюзном съезде СПОН: выступления с мест).

Художественно-яркие материалы об этих же способностях предподростков и подростков к богатому строительству из бедных, нищих материалов имеются и в повести М. Твена «Том Сойер» и в ряде других беллетристических произведений (трагическая сторона этой способности остро выявлена в романе Ж. Рони «Дети улицы»). Благодаря внутренней эмоционально-энергетической насыщенности подросток малое превратит в большое, бедное — в богатое. Яркое воображение не дает ему в известной степени даже заметить эту бедность, так как горячий интерес при яркой фантазии восполнит реальность такими чертами, которых в ней пока объективно нет: это благодарная, ценная черта возраста, если правильно ее применить, и опасная, если она, без регулятора, разнуздается.

Крупнейшую роль в этом смягчении влияния бедной обстановки играет личность самого педагога, его эмоционально-заражающее воздействие, его энтузиазм, личный пример, все это — факторы, имеющие решающее значение для здоровой романтики подростка. Подросток, кроме того, как мы говорили уже выше, любит самый процесс волевого напора, усилия, преодоления препятствий, и его не только не запугаешь нищетой среды, но, наоборот, именно этим можно особо ярко зажечь: «добудь, завоюй, преодолей, борись, измени, обогати среду сам». Дефект среды, таким образом, при умелом воспитании может превратиться в одно из лучших ее достоинств — именно в переходном возрасте.

Поэтому механические представления о том, что в целях полового воспитания, для организации яркой эмоциональности ребят обязательна яркая, пышная, внешне богатая, внешне зажигательная среда, оказываются более чем нелепыми. Дело не в внешнем богатстве, не в сложной обстановке, не в изобилии материалов и наружных раздражителей, а в умелом использовании детского интереса Неумелый подход — и нет интереса, нет доминантной энергетической зарядки даже при богатейших материалах (мало ли онанизма и прочих форм гиперсексуализма в богатых семьях, в богатейших школах); умелый подход — и бедная среда превращается в источник величайших педагогических стимулов.

Неумелый подход имеет и должен иметь в окружающей среде свои вполне определенные предпосылки. Чтобы половое воспитание протекало закономерно, чтобы оно не зависело в главном от индивидуальных педагогических умений, совершенно необходима для этого среда, обладающая рядом жестко оформленных черт. Без этого условия все влияния останутся кустарными и будут целиком зависеть от стихийных эмоциональных колебаний у ребят, что, конечно, недопустимо. Каковы же эти основные элементы педагогической среды, необходимые в первую очередь для полового воспитания в переходном возрасте?