Михаил Свирин - Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг.

Наступление 28 июня могло оказаться удачным – наконец-то в нем одновременно приняли участие основные силы двух крупнейших мехкорпусов фронта. Более того, в этот день танковые атаки впервые поддерживались массированным применением авиации фронта, сделавшей в район сражения более 400 самолето-вылетов, потеряв лишь 5 самолетов – позднее немцы даже заявляли о господстве советской авиации над полем боя.

Увы, и на этот раз наступление велось неодновременно и в разных направлениях. Причем между флангами наступающих корпусов имелась широкая брешь – по реке Ситенке, там, где до утра 26 июня занимала позиции 34-я танковая дивизия. Крайне не хватало пехоты – в 15-м мехкорпусе имелось около 5 тысяч человек личного состава, поскольку половину своих мотострелков корпус из-за отсутствия автотранспорта был вынужден оставить в Кременце.

В 4:00 28 июня приказом командования ЮЗФ за № 0018 36-му стрелковому корпусу было предписано в 12:00 перейти в наступление, используя успех 8-го механизированного корпуса, вновь атаковать Дубно с востока, занять его и к вечеру выйти на фронт Млынов, Бакуйма, Козин. Расположенной в районе Кременца 14-й кавалерийской дивизии следовало к исходу дня выйти в район Теслухов, Хотын, Козин, а затем войти в подчинение 6-й армии. 37-й стрелковый корпус (141-я и 139-я стрелковые дивизии) должен был с 8 часов наступать в северо-западном направлении и исходу дня выйти на рубеж Болдуры, Станиславчик, Полонична. [228]

Этим же приказом 8-му мехкорпусу предписывалось атаковать мотомеханизированные части противника в направлении с запада на Острог, а 15-му мехкорпусу – продолжать выполнять поставленную задачу и к исходу дня выйти в район Берестечко.

Увы, 36-й стрелковый корпус ни в какое наступление не перешел и не мог перейти. 37-й корпус активности тоже не проявил, так и не выдвинувшись с рубежа Золочевских высот. 8-й механизированный корпус был вынужден наступать в одиночестве.

Утром 28 июня 10-я танковая дивизия начала атаку в общем направлении на Лашков, Завидче, Смажов, Берестечко вдоль шоссе Буск—Берестечко. В течение всего дня она вела бои тяжелый бой в районе урочища Воля Адамовска, пытаясь овладеть городом Лопатин. Но перейти гать в урочище Воля Адамовска и в пойме реки Островка под огнем тяжелой артиллерии и противотанковых орудий немцев части дивизии не смогли, а вскоре оказались обойдены противником.

Тем временем пришло известие, что правофланговая 37-я танковая дивизия, наступавшая вдоль дороги из Бродов, успешно форсировала Островку у Станиславчика и с двух сторон атакует высоту 202. Командир корпуса полковник Ермолаев принял решение отвести части 10-й танковой дивизии с тем, чтобы перебросить их с левого фланга на правый для развития успеха и дальнейшего наступления на Лопатин. Но уже в темноте пришло новое сообщение – части 37-й дивизии не смогли взять высоту 202, потеряли уже переправленные танки и были сбиты с плацдарма. После этого полковник Ермолаев отдал приказ прекратить наступление, отойти назад на восточный берег реки Стырь и под прикрытием 8-й танковой дивизии занять оборону по реке Радоставка – фактически на исходном рубеже наступления.

Тем временем сводный отряд 8-й танковой дивизии весь день 28 июня вел бой в районе селения Охладув (куда вышел еще 23 июня), потеряв при этом 12 танков. 212-я мотодивизия весь день удерживала свои позиции южнее реки Слоновки и лишь вечером 28 июня, сбитая 297-й пехотной дивизией противника, начала отход на Броды.

Атака основной части 8-го мехкорпуса 28 июня оказалась гораздо менее удачной, чем действия его передового отряда накануне. 7-я мотострелковая дивизия была готова к действиям только к утру. В 11 часов ее авангард (батальон 300-го мотострелкового полка с дивизионом артиллерии) вышел к Вербе, где наткнулся на танки и мотопехоту противника. Этот заслон был смят, но через несколько километров на реке Дубне оказался новый заслон, а мост был уже взорван. Немцы спешно выдвинули сюда от Берестечко части 16-й танковой дивизии, которые заняли плотную оборону по реке.

Главные же силы 7-й мотодивизии дивизии, вместе с частью 12-й танковой дивизии двигавшиеся сразу по нескольким дорогам, к 13:00, не доходя до Вербы, были остановлены на рубеже реки Пляшевка в районе Рудня, Иване Пусте, Тарновка. Здесь уже заняли прочную оборону части 75-й немецкой пехотной дивизии и развернутая обратно мотопехота 16-й танковой дивизии, поддержанные 88-мм орудиями. 64-й мотопехотный полк 16-й танковой дивизии вместе с противотанковой батареей этой дивизии доложил о 22 подбитых советских танках.

Вплоть до семи вечера попытки прорвать оборону противника по Пляшевке и выйти на соединение с 34-й танковой дивизией не увенчались успехом. Разведкой было установлено, что крупные колонны противника движутся от Берестечко на Козин, а далее поворачивают либо на Кременец, либо на Вербу и Дубно. За ночь противник подтянул в район Вербы и Козина новые войска; по полученным данным, кроме заслона 11-й танковой дивизии, здесь уже находились выдвинутые из тыла части 16-й танковой дивизии, а также 16-я моторизованная, 75-я и 111-я пехотные дивизии противника.

Вечером 28 июня после мощной артиллерийской подготовки пехота и танки противника сами атаковали советские позиции; немецкая авиация в это время бомбила наши тылы. 75-я пехотная дивизия наступала с фронта, а части 57-й пехотной дивизии обошли левый фланг – там, откуда накануне снялась 34-я танковая дивизия. В итоге 7-й мотодивизии оказалась окружена в районе Пляшова, Иване Пусте, Иващуки, Ситно. Генерал Рябышев вынужден был отдать приказ на отход; к полуночи дивизия, потеряв значительную часть своей техники, прорвалась из окружения и вышла в район юго-восточнее Бродов.

Одновременно немцы нанесли удар еще левее – там, где должна была находиться 212-я моторизованная дивизия 15-го мехкорпуса, удерживавшая рубеж Радзивилов, Шныров, Пляски. Однако вечером 28 июня дивизия под натиском превосходящих сил противника вынуждена была основными силами отойти на новый рубеж – высота 261, Гайе Смоленске, Глушин, Голосковице, оставив для обороны Бродов один батальон.

Никаких советских частей в этом районе не оказалось, поэтому 40 танков противника беспрепятственно прорвались в район командного пункта 12-й танковой дивизии. Генерал Мишанин отправил им навстречу все, что было у него в резерве – 3 танка KB и 4 «тридцатьчетверки». Командир корпуса выделил им в помощь еще 3 KB. Эти десять танков контратаковали и полностью уничтожили прорвавшиеся машины противника, не понеся при этом никаких потерь – немецкие танковые пушки не пробивали лобовую броню наших тяжелых и средних танков, а другой артиллерии у немцев здесь не было.