Михаил Свирин - Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг.

Для 8-го механизированного корпуса этот бой стал последним. С девяти вечера, согласно приказу командования фронтом, генерал Рябышев начал отвод своих соединений через Броды на Подгорце. К утру 29 июня выход из боя был завершен, корпус был переведен во фронтовой резерв и перебазирован в Проскуров. К этому моменту в нем еще оставалось 19 000 человек (две трети личного состава) и 207 танков, из них 43 КВ и 18 Т-34, – то есть около трети новых танков, имевшихся к началу войны.

В тот же день 29 июня представитель Юго-Западного фронта, прибывший на командный пункт 15-го механизированного корпуса в селении Каштеляны, вручил командиру корпуса приказ штаба Юго-Западного фронта: с подходом и сменой частями 37-го стрелкового корпуса вывести корпус во фронтовой резерв и сосредоточиться на Золочевских высотах в районе Бялы Камень, Сасув, Золочев, Ляцке.

Повторный контрудар мехкорпусов 5-й армии 1–2 июля и завершение сражения

Вопреки приказу отход начался без смены частями 37-го стрелкового корпуса. Оставленных 15-м мехкорпусом позиций так никто и не занял. 10-я танковая дивизия достигла нового района сосредоточения к 6 утра 30 июня. 37-я танковая дивизия отходила вместе с 141-й дивизией 37-го корпуса (которая должна была сменить ее на позициях!) и достигла указанного в приказе района только ночью с 30 июня на 1 июля. Отходящие части корпуса подверглись усиленным налетам авиации противника. Особенно жестоко бомбилось шоссе восточнее Золочева, забитое горящими автомашинами бесчисленных отступающих колонн.

Пользуясь отходом советских войск, 29 июня немцы беспрепятственно вошли в Буск. Вечером того же дня они заняли Броды, удерживаемые одним батальоном 212-й моторизованной дивизии. Теперь противник находился перед линией обороны 37-го стрелкового корпуса – той самой, за которую командование фронта три дня назад планировало отвести мехкорпус. Рубеж обороны на Золочевских высотах, на который так рассчитывало командование фронта, был прорван в одночасье.

В полдень 1 июля немцы без боя вошли в Золочев. 15-й мехкорпус вместе с остальными частями 6-й армии покатился на восток. Еще 30 июня в полосе 6-й армии немецкие войска заняли Львов.

Танковое сражение вокруг Дубно закончилось. Подготовленный командованием 5-й армии на 1 июля повторный контрудар всех трех дивизий 22-го мекорпуса при поддержке остатков 9-го мехкорпусов с линии Вишнево, Олыка, Клевань (севернее Луцка и Ровно) никакого результата дать уже не мог – тем более, что еще 30 июня Ставка отдала командующим Юго-Западным и Южным фронтами распоряжение к 9 июля отвести войска за линию укрепрайонов по старой границе. [229]

Тем не менее для участия в контрударе было собрано 185 танков (в том числе 16 КВ) – в основном из состава 41-й танковой дивизии 22-го механизированного корпуса, потерявшей управление в первые дни войны и поэтому не уцелевшей. Фактически контрудар выполнял роль отвлекающего, прикрывая общий отход армии, и вновь был слабо поддержан пехотой – в первую очередь из-за ее малочисленности. Глубже всего прошли соединения 22-го мехкорпуса: утром 2 июля его 19-я танковая дивизия подошла к Млынову, но была атакована во фланг подразделениями только что введенной из резерва моторизованной бригады СС «Адольф Гитлер» и отступила, частично угодив в окружение. Бывший командир разведывательного батальона ЛАГ Курт Мейер так описывает этот бой:

«Готовый к бою батальон двигался через огромную пустошь, протянувшуюся на север. Вдруг я увидел, как передовой взвод исчез, а 20-мм пушка нашей бронемашины открыла огонь по отдельным кустам. Затем четыре или пять этих „кустов" двинулись на нас и стали стрелять с расстояния около 150 метров. Хорошо замаскированные русские танки атаковали маршевую колонну. В мгновение ока все попрятались в зарослях и наблюдали за дуэлью между нашими бронемашинами и танками противника. Несколько наших противотанковых пушек вступили в бой и положили конец сумятице. Через несколько минут мы возобновили марш. Горевшие танки еще долго освещали ночное небо за нами. Так в 19:30 мы обменялись первыми выстрелами с советскими войсками». [230]

Немецкая механизированная колонна проходит мимо разбитого Т-35 и двух БТ. Западная Украина, июнь 1941 г.

9-й мехкорпус К. К. Рокоссовского фактически лишь имитировал наступление – что в создавшейся ситуации было совершенно правильно. Тем временем 19-й мехкорпус вел оборонительные бои на реке Горынь около города Гоща, восточнее Ровно.

Еще днем 29 июня в Тернополь, в штаб Юго-Западного фронта прибыли заместители командира 12-й танковой дивизии полковой комиссар Вилков и полковник Нестеров. Они доложили, что немцы вновь оседлали шоссе Броды—Ровно, ударная группа Попеля отрезана противником в Дубно и связь с ней утрачена. Оставшиеся вне кольца окружения части мехкорпуса измотаны и в наступление перейти не могут.

Во время этого доклада в кабинет Кирпоноса, где находились начальник штаба и его начальник оперативного отдела, вошел корпусной комиссар Вашугин. Услышав известие об окружении группы Попеля, он замер, как от удара.

«Мы заметили, как он побледнел, – пишет Баграмян, – но не придали этому особого значения. Подумали, просто переживает человек за неудачу, в которой и он отчасти был повинен. Никто и не мог предполагать, какой это был для него удар. Не дождавшись конца разговора, Вашугин ушел».

В штабе фронта не знали о том, что случилось два дня назад на командном пункте 8-го мехкорпуса, в трех километрах от поселка Ситно. Но Вашугин это помнил слишком хорошо. Он понимал, что в случившейся трагедии виноват только он сам, и никто другой. Все-таки он был честным человеком и мог оценить последствия своих действий. Выйдя от командующего фронтом, корпусной комиссар вернулся в свой кабинет, сел за стол и долго сидел неподвижно, слепо глядя перед собой. Затем расстегнул кобуру, достал пистолет, приставил к виску холодный ствол и нажал на спуск…

Сражение в районе Дубно – Луцк – Броды стало крупнейшим танковым сражением за всю предшествующую историю войн. Впрочем, и после него аналогичных по масштабам танковых битв произошло не так много. Советская историография пишет, что в сражении с обеих сторон приняло участие до полутора тысяч танков. На самом деле это не совсем так. 6 танковых дивизий 1-й танковой группы Клейста насчитывали около 800 танков и САУ, в то время как только 8-й, 9-й, 15-й и 19-й механизированные корпуса Юго-Западного фронта к началу войны имели в своем составе около 2350 машин. Правда, часть машин 8-го мехкорпуса вышла из строя на дорогах во время двухсуточного марша. Но зато в сражении участвовала часть танков из состава 22-го мехкорпуса, а также 65 танков из 8-й танковой дивизии 4-го мехкорпуса. То есть только советские войска имели в районе вокруг Луцка, Бродов и Ровно никак не менее двух с половиной тысяч танков.