Вячеслав Меньшиков - Ржев – Сталинград. Скрытый гамбит маршала Сталина

3 августа 1943 года(ранний полдень. – В. М.) Сталин прибыл в Гжатск.Станция и город разрушены. Генералу Серову этот городок запомнился особо. Еще до войны, в 1938 году, майором он приезжал в этот зеленый город в гости к своему товарищу, с которым они вместе учились в Военной академии им. Фрунзе. Был солнечный, но не жаркий июнь. Они гуляли по тенистым улицам, покупали у вокзала мороженое в вафельных кружочках, на которых по желанию покупателя выдавливалось имя. Вечером ходили в городской парк. Слушали концерт. Артисты выступали в зеленой раковине эстрады. Потом шли на танцы. Два майора Красной армии в щеголеватых гимнастерках (по две шпалы на петлицах, погон тогда еще не было. – В. М.), жены в цветастых платьях. На них смотрели с почтением. Еще бы, старшие командиры РККА. Тогда народ любил свою армию. «И от тайги до Британских морей Красная армия всех сильней».

Прошло всего пять лет. Больше нет радостного зеленого Гжатска. Руины домов. Заваленные обломками улицы, искореженные деревья. Конечно, никакого парка, и никакого мороженого, и даже вокзала…

Прибывшему Сталину подали «виллис», на нем он и двинулся в путь из Гжатска в направлении Юхнова, в штаб Западного фронта…

Воспоминания продолжает А. Рыбин:

«Наконец Сталин добрался до командующего Соколовского и члена военного совета Булганина в штабе Западного фронта, который располагался в военном городке у речки Гжать. Сверху лес был покрыт маскировочной сеткой. Командование фронта располагалось в основном в блиндажах. Сталин тут же принял главного маршала артиллерии Н. Воронова, который свой штаб расположил дальше в радиусе под Юхновом и той же речки Г. жать.

По дороге в штаб Западного фронта Иосиф Виссарионович минут сорок прохаживался по лесу и, шумно дыша свежим воздухом, с горечью приговаривал:

– Какая тишина… Даже не верится, что кругом полыхает война и гибнут люди…

Первое, что Сталин им шутя сказал: “Надо наступать, а вы тут сидите и чаи распиваете”. И сам остался сидеть с ними…» [16]

Вспоминает Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов:

«3 августа 1943 года ни с того ни с сего нас вызвали в Юхнов. От фронта это было уже далековато, и ехать нам пришлось порядочное время, хотя и гнали машины вовсю. Наконец добрались до красивой рощи, где среди деревьев приютились деревянные постройки. Нас встретил генерал и повел к небольшому домику. Вошли в комнату– и увидели Сталина. Казалось, намеренно выбрали самое неприглядное помещение. Посреди избы красовался убогий, наспех сколоченный деревянный стол, державшийся вместо ножек на двух крестовинах, скрепленных перекладиной. Возле него две столь же грубые скамейки. На подоконнике стоял телефон, провода которого через форточку выходили на улицу.

Генерал Камера мне шепнул:

– Ну и обстановочка!

“Специально, чтобы на фронтовую больше походила”, – мелькнула мысль.

Сталин прежде всего поинтересовался, далеко ли отсюда командный пункт фронта. Затем приказал познакомить с обстановкой.

Мы развернули карты и стали докладывать о противнике, о своих войсках. Соколовский стал было излагать замысел и задачи предстоящей наступательной операции, но Сталин его перебил:

– Деталями заниматься не будем. Западному фронту нужно к весне 1944 года подойти к Смоленску, основательно подготовиться, накопить силы и взять город.

Эта фраза была повторена дважды. По существу, на этом разговор был закончен. Товарищи попытались пожаловаться, что Западный фронт не получил достаточного количества резервов и боевой техники.

– Все, что сможем, дадим, – последовал ответ, – а не сможем– обходитесь тем, что имеете…» (Выделено мной. – В. М.) [17]

В еще одной книге-интервью Артема Сергеева,приемного сына Сталина, по поводу поездки генерала-артиллериста Н. Вороноваесть такой отрывок:

«Екатерина Глушик, журналист: Довелось слышать, что Сталин боялся покидать Москву, не любил и боялся армию, во время войны, мол, на фронт ни разу не выезжал.

Артем Сергеев; Не зря он сказал: “На мою могилу нанесут немало мусора". Вот этот мусор и несут неустанно. Во время войны я был на фронте, со Сталиным не виделся, да и он бы мне не стал докладывать, где был и что делал. А мой товарищ по академии Игорь Александрович Соколов, в то время старший лейтенант, а ныне полковник в отставке, был адъютантом маршала Воронова.

Он рассказывал, как они приезжали на фронт. Их вызвали – немедленно прибыть. Они прибыли, а там их встречает Сталин.

В штабе Западного фронта, в штабе Калининского фронта так было.

Е. Г.; Это какие годы?

А. С.: Это 1941, 1942, 1943, когда было особенно трудно и надо было разбираться на месте. Мне рассказывал генерал Иван Александрович Серов, он тогда был замнаркома внутренних дел, а позже председателем КГБ, как звонит Сталин ему и говорит, что надо завтра, к примеру, поехать в штаб Западного или Калининского фронта. Устраивать огромные кортежи Сталин вообще не любил, а в этом случае по причинам безопасности нельзя было привлекать к себе внимание. Серов готовит ему машину, а все машины, которые обычно обслуживают Сталина, стоят на своем месте в гараже, все выглядит так, будто он работает здесь, в Кремле. Сели в машину, которую никто не знает, – поехали на Западный фронт…» [18]

Э. Хруцкий.

«…Прибыли командующий фронтом генерал Соколовский, генерал-полковник авиации Голованов и член военного совета фронта Николай Александрович Булганин. (3 августа, вторая половина дня. – В. М)

Серов отозвал его в сторонку.

– Николай Александрович, у тебя продукты есть?

– Только что из Москвы привезли. А что случилось, Иван Александрович?

– Наша машина с продуктами заблудилась. Товарища Сталина кормить нечем.

Булганин засмеялся:

– Не расстраивайся. Сейчас пошлю адъютанта, через час получишь.

– Спасибо тебе…

А в домик уже бежал комендант Ближней дачи Сталина генерал Сергей Александрович Ефимов, волок бутылки марочного коньяка, “цинандали" и “хванчкару” для самого. За ним повар тащил вазы с фруктами.

Запищала рация.

Старший розыскник доложил, что обнаружили следы машины, уходящие в лес, и отрабатывают их.

Серов спросил, не нужна ли помощь.

– Пока нет.

Через два часа из дома вышли поддатые и веселые генералы.

– Иван, – сказал Булганин Серову, – Верховный похвалил нас, коньячком побаловал.