Лебек Стефан - История Франции. Том I Происхождение франков

Правитель Аквитании был, казалось, на вершине своего могущества. Когда-то он заключал временный союз с Рагенфредом, чтобы противостоять давлению со стороны франков; в 730 году, видя угрозу со стороны сарацинов, он вступил в союз с вождем берберов Мунузой, правителем Сердани (Сердань была ключом к долине Ариеге, ведущей в тулузские земли), восставшим к тому времени прошв нового вали. Карл обвинил аквитанцев в измене и объявил их союзниками неверных. Ухватившись за этот весьма сомнительный предлог, он организовал в 731 году двойной поход на земли, лежащие к югу от Луары, получив богатую добычу. Он невольно раскрыл этим свои далеко идущие планы, связанные с покорением богатейших земель юго-запада. Поэтому год спустя Эд, недолго думая, да и не имея другого выхода, пошел на риск и попросил у Карла помощи, чтобы отбить новый поход сарацинов, предпринятый непосредственно из Испании и особо опасный своей неожиданностью.

Вместо прямого нападения на Тулузу вали Абд-аль-Рахман предпочел нанести удар с запада. Подавив сначала сопротивление баскских горцев, которые были также захвачены врасплох, он бросил свою армию по старой римской дороге Дакс-Бордо. Возможно, главной его целью в тот момент был захват Тура, где в пригородной базилике Сен-Мартен хранились огромные богатства, накопленные веками. Он разгромил Эда и его войска у Бордо, опустошил и разграбил города и его богатейшие церкви, двинулся на Пуатье, где обчистил базилику Сент-Илер. Только после этого Карл сумел остановить его на римской дороге, ведущей к Туру, а именно 25 октября 732 года у Муссе, что явилось поводом для причисления имени Абд-аль-Рахмана к сонму мучеников Ислама. Хотя в наши дни никто не рассматривает «Пуатье» как решающий удар по захватнической экспансии ислама на западе — она уже начинала спадать в Испании, и рейд вали был с самого начала лишь многообещающим грабительским набегом, было бы ошибочно отрицать, что победа Карла имела огромное значение. Об этом свидетельствует, в частности, большая поэма, написанная на латыни в середине века неизвестным христианским автором из Кордовы, в которой восславлена победа Карла, «консула Австразии во внутренней Франкии», а также «европейцев», и изложена мысль о том, что сарацинская опасность подняла всю Европу — понятие довольно смутное для того времени, но не лишенное, по всей видимости, реального содержания. С этого времени Карл был единодушно признан борцом за христианство. И правителем Галлии, всей Галлии.

В то время как жалкие остатки армии Абд-аль-Рахмана пытались скрыться в Испании, продолжая грабежи на протяжении всего пути своего отступления по Аквитании и неизменно попадая в ловушки, расставленные для них в отрогах Пиренеев басками, Карл мог действовать с позиции силы, но решил не задерживаться. Честолюбивые помыслы Карла теперь были направлены в сторону земель, расположенных к югу от Луары, и это стало знамением времени. Он воспользовался обратной дорогой, чтобы во главе епископств Тура, Орлеана и Осера поставить верных людей, а смещенных священников выслать в центр Австразии. Карл надеялся, очевидно, что эти меры позволят ему контролировать подступы к Аквитании и… к Бургундии. Ведь именно на юго-восток он направил сперва свои усилия: Септимания оставалась наиболее удобной базой для рейдов, предпринимаемых арабами в долине Роны (в 731 году они достигли даже ворог Санса), а самое главное — светская и церковная аристократия Бургундии и Прованса продолжала требовать независимости, все более и более нетерпимой с точки зрения принцепса. И здесь опасность со стороны неверных стала веским предлогом, чтобы привести к повиновению непокорные районы.

К 733 году Лион и Бургундия были покорены. Частичную власть над ними Карл передал своему сыну Пипину: многие графства были розданы родственникам либо верным людям: Отён и Вьенн — Тьерри, Шалон — Адаларду; многие аббатства, такие, как Флавиньи, стали действенными проводниками воли властей. В 736 году Карл совершил поход до устья Роны, в Арль и Марсель. Опустошения вызвали единодушный протест провансальцев — этих «римлян», давно уже забывших о железной руке властей, пришедших с севера, — по призыву патриция Моронта они, не колеблясь, пошли на союз с арабами. Тогда в 737 году последовала новая кампания, где рядом с Карлом действовал его сводный брат Гильдебранд, получивший после этою похода важный командный пост в долине Роны. Прованс был снова пройден от края и до края и, наконец, покорен; Авиньон был у арабов отнят, а в Нарбон, являвшийся главной базой арабского господства в Септимании, была даже направлена экспедиция. Город держался стойко, а вот подошедшая ему на помощь из Испании армия была разбита после тяжелейшего сражения. О нем сложена позднее эпическая поэма из цикла Вильгельма Оранского. На обратном пути франки сожгли города Агд, Безье, Магелон, на несколько веков превратившиеся в развалины, а также Ним. Население этих городов имело все основания предпочесть арабские порядки, не слишком, впрочем, деспотичные, бесчинствам франков, глубоко запавшим в память нескольких поколений. Новое восстание провансальцев в 739 году потребовало еще одной экспедиции, для проведения которой Карл обратился за помощью к лангобардам из Северной Италии. Стремясь придать умиротворению окончательный характер, Карл подавил сопротивление с крайней жестокостью, прибегнув к огню, мечу и конфискациям. Как и раньше на севере, он рассадил верных людей: граф Аббон, будущий основатель аббатства в Новалезе, был, например, отправлен в долину Арка.

Что касается Аквитании, Карлу пришлось ждать предлога для вмешательства до 735 года, когда умер Эд. «Получив эту новость, — пишет один из продолжателей Фредегера, — он собрал совет своих грандов, пересек Луару, дошел до Гаронны, занял город Бордо и лагерь Блай, после чего занялся покорением области, ее городов и укрепленных предместий. Одержав победу, он ушел с миром». Официальный летописец франкской власти не отметил того, что Карл вынужден был согласиться с тем, чтобы сын Эда Гунальд унаследовал от отца герцогство Аквитанию при условии, однако, что он принесет клятву верности Карлу. Таким образом, Аквитания сохранила на некоторое время призрачную автономию.

Тьерри IV умер в 737 году; Карл, который давно уже держал в своих руках все рычаги власти и единолично выдавал грамоты, составленные дворцовой канцелярией от имени короля, не стал его заменять: он продолжал управлять, теперь уже открыто, всеми делами королевства. Он не завладел тем не менее королевским титулом и не замышлял передавать его одному из своих сыновей: несомненно, он хранил в душе воспоминание о горьком опыте своего двоюродного дедушки Гримоальда и «приемыша» Хильдебера. И все же, принцепс без королевства, он сумел стать настоящим монархом, и подлинный характер его правления не был секретом для его современников. И если столетие спустя официальные каролингские источники, не колеблясь, представляли его как подлинного короля, при его жизни он охотно рассматривался как вице-король или как почти-король. Именно этим титулом называл папа Григорий III своего «выдающегося сына» в письме, направленном ему в 739 году, умоляя его выступить с армией против лангобардов, которые угрожали «Святой Божьей церкви и достоянию Святого апостола Петра».