Иван Беловолов - Истра 1941

8.50.Сообщение из штаба бригады: сто первый полк с криками «ура» ворвался на южную окраину Рождествена. Генерал доволен.

— Эх, скорей бы Снигири, Снигири! — повторяет он. — Когда возьмем Снигири, всхрапну часик…

И вдруг…

8.55.Не докончив фразы, Белобородов вскидывает голову и прислушивается. Подходит к окну, закрывает глаза. Слушает.

Теперь и я улавливаю, что где-то строчат пулеметы.

— Это в Рождествене, — говорит генерал. — Вот тебе и нет сопротивления.

9.00.Белобородов выходит на крыльцо.

На улице белое утро: после керосиновой лампы дневной свет в первый миг ослепляет; погода по-прежнему мягкая; крупными хлопьями медленно падает снег; небо сплошь закрыто облаками; облака не мрачные, не темные, быть может, их снизу освещает отблеск снега. Погода, что называется, нелетная; в сегодняшнем бою не принимает участия авиация — ни наша, ни противника.

— Что там у него? — спрашивает капитан из штаба армии.

— Потери от минометного огня. Он обходит, но… Какого черта он жмется к этим Снигирям?!

9.30.Белобородов разговаривает с командиром второго полка:

— Что у вас, товарищи дорогие? Это плохо. Что вы топчетесь около этой школы? Один справа, другой слева, и все на одном месте.

Держи ее под огнем, чтобы оттуда носу никто не показал, а сам дальше, дальше. Что? Кое-что замыслил? С танкистами? Ну давай, давай — проводи свой план. Инициативу ломать не буду. Хорошо, поглядим, что там у вас получится.

9.35.Генерал вызывает начарта:

— Дай сильный огонь по школе! Все там расковыряй! Вот сукины сыны — почти окружены, а держатся.

9.40.Белобородов разговаривает со штабом сто второго:

— Что у вас? Докладывайте. Хорошо? Что хорошо? Совхоз заняли?

Нет? На дорогу вышли? Нет? Чего же тогда хорошего? Хорошо, что огонь из совхоза слабый? Тогда что же вы зеваете? Бегом! В штыки!

Быстрее занимайте! Пользуйтесь тем, что противник скован в Снигирях. И дальше! Усилить темп движения!

9.45.Я выхожу на улицу. Пулеметная стрельба в Рождествене не утихает. Наоборот, она как будто стала еще интенсивнее.

9.55.Сообщение от сто второго.

Пересекли дорогу Рождествено — Снигири. Заняли совхоз, выбив оттуда группу автоматчиков. Немцы бегут. Захвачены пленные и автомашина. Полк продолжает двигаться на Жевнево.

Генерал доволен:

— Бегут… три вшивых автоматчика. Но молодец, молодец, двигается. Передайте — пленных пусть сюда доставят. — Он смотрит на часы и хмурится. — Черт возьми, десять! Мало сделано. Власов, как там с завтраком? Давай-давай, быстренько!

10.05.Завтракаем.

Входит подполковник Витевский:

— Товарищ генерал, штаб бригады просит помощи.

— Какой помощи? Куда?

— Просит помочь артиллерией в Рождествене.

— А что там у них?

— Не могут выбить противника из церкви.

Белобородов хмуро молчит.

— Не нравится мне это, — после паузы говорит он. — Только драка началась, а уже пищат… Передай Погорелову, чтобы помог.

10.10.Генерал ест с аппетитом. Тарелка супа с мясной крошенкой, изрядная порция гречневой каши, чай. Для него не готовят отдельно, он довольствуется из общего котла.

Мне интересны его мысли об искусстве командира. Спрашиваю об этом.

— О, тут целую библиотеку можно написать. Возьми, например, такую вещь — требовательность. Я сам был красноармейцем, знаю: когда чувствуешь, что командир роты, командир взвода спуску не даст, — все выполнишь.

— Это — воля?

— Да, если хочешь, воля. Но при этом нужно, чтобы котелок варил, чтобы задача была правильно поставлена. Правильно сформулировать задачу — значит половину сделать.

10.20.С завтраком покончено. Белобородов соединяется по телефону с полком, ведущим бой в Рождествене.

— Что там у вас? Двадцать танков? Откуда вы узнали? Вы их видели? Это кому-то старуха шепнула, а вы перепугались. Если бы действительно так, они засыпали бы вас огнем. Цепляйтесь там, укрепляйте то, что заняли! И выбивайте их, гранатой действуйте! Артиллерия? Я дал команду помочь, хотя вам и своей хватит. Что она сегодня делала? Пусть поработает, пусть покажет, чего она стоит.

Представителю штаба армии хочется поближе ознакомиться с положением в районе Рождествена. Он отправляется туда.

10.30.Генерала вызывает к телефону подполковник Докучаев, командир первого гвардейского.

— Слушаю… Так, так… У тебя пятидесятитысячная? Власов, карту пятидесятитысячную! Галопом, галопом, старина! Ты не волнуйся, Николай. Что у тебя с голосом? Ранен? Куда? В горло? А как ты говоришь? Содрало кожу? (Белобородову приносят карту.) Вижу, школа! Вижу! Не удалось? Потеряли? Сколько? Два? Ну и хрен с ней, со школой! Обтекай, потом сожжем! Хочешь разделаться? Действуй артиллерией, а пчелки (так в телефонных разговорах звалась в этот день пехота) пусть дальше пробираются. Бей прямой наводкой, только прямой наводкой! И через 30 минут решить эту задачу! 30 минут сроку- и разделаться с этим атрибутом! А пчелок глубже в лес! Понятно? И пришли мне человека, чтобы рассказал лично обстановку.

10.35.Белобородов приказывает начарту:

— Выкати вперед, что у тебя там около школы, и дай прямой наводкой.

10.40.Входит Витевский:

— Товарищ генерал, сообщение из сто второго.

— Что такое?

— Из Трухоловки на Рождествено прошли две танкетки и восемь ашин с фашистами.

— Какого же черта они их пропустили? Вызови мне сто второй.

10.45.Разговор с командиром сто второго:

— Да, да, уже знаю. Сами видели? Тогда какого же черта?… Обстреляли? Прибавили скорость? А вот ваша скорость мне не нравится.

Слепые старики уже дальше бы прошли! Заняли высоту «216»? Закрепляйте ее, огневых средств туда побольше, дорогу пристреляйте!

И вперед, вперед! Жевнево поскорей захватывай! Пойми, милый, сейчас это самое важное. Сильный огонь? Минометный? Из Трухоловки?

Хорошо, я тебе в этом помогу. Хорошо, сейчас их утихомирим! Расцелуем тебя, когда возьмешь Жевнево!

10.50.Белобородов зовет начарта:

— Обижаются пчелки на вас, дружище. Трухоловку не давите. чем он там располагает? Наблюдатели что-нибудь докладывали?

— Да, там скопление пехоты и десять — двенадцать танков.

— Это кстати. Дадим-ка туда залп «раисы».

— Есть, товарищ генерал.

— И как можно быстрее! Сумеете через двадцать минут шарахнуть?

— Через полчаса, товарищ генерал!

— А я требую через двадцать! Понятно? Засекаю время! Иди командуй! Бегом, бегом!

«Раиса» — «адская пушка», как ее называют немцы. У нас кроме официального наименования «пушка РС» ее зовут «катюшей», «марусей», «марьей Ивановной», «гитарой».