Сергей Цветков - Эпоха единства Древней Руси. От Владимира Святого до Ярослава Мудрого

Генрих I в полной мере учитывал супружеский опыт своего отца. Однако ему фатально не везло в семейных делах. В 1033 г. он обручился с дочерью германского императора Конрада II, которая через год умерла. Его второй брак с брауншвейгской принцессой был более продолжительным, но и она скончалась в 1044 г., так и не произведя на свет наследника . На этом западноевропейские дворы полностью истощили запас невест, удовлетворявших всем притязательным запросам Капетингов. Ответ на вопрос, почему Генрих I не обратился со свадебным предложением к государям Скандинавии, Польши или Венгрии, следует искать в помянутом послании Гуго Капета: супруга французского короля должна была быть, помимо прочего, еще и "ровней" своему мужу; очевидно, сравнение с дочерью русского князя было не в пользу невест из этих стран. Между тем правитель могучей державы, "яже ведома и слышима есть всеми четырьми конци земли", наследник славных предков, которые "мужьством и храборством прослуша в странах многах", набожный христианин, победитель язычников и хранитель мощей папы Климента как нельзя лучше подходил на роль тестя короля Франции.

Итак, предложение заключить династический союз исходило от французской стороны. В 1048 или 1049 г. в Киев прибыло большое посольство во главе с двумя епископами. Их выбор остановился на дочери Ярослава по имени Анна. Ярослав дал свое согласие на брак и отпустил послов назад во Францию вместе с дочерью и богатыми дарами. 3 декабря 1050 г. у Генриха и Анны уже родился сын Филипп, будущий король Франции, и с тех пор это греческое имя вошло во французский именослов. Другой их сын, граф Гуго I де Вермандуа (1057 - 18 октября 1102), умер от ран, полученных в Первом крестовом походе.

При жизни Генриха I Анна, как и подобало королеве, занималась преимущественно делами благочестия. Она основала под Парижем в местечке Санлис аббатство Святого Винсента, на портале которого и сегодня можно видеть ее барельефное изображение. Кроме того, известно, что она привезла с собой во Францию рукописное славянское Евангелие с великолепными миниатюрами и богато украшенное. Книга эта произвела настолько сильное впечатление на французский двор, что французские короли в течение нескольких столетий использовали ее при церемонии коронации. Папа Николай II (1058-1061) посвятил Анне особое послание, в котором воздал ей хвалу за благонравие и ревность к делам Церкви.

Но вскоре французы с прискорбием убедились, что святой отец, пожалуй, переборщил с похвалами. В 1060 г. Генрих I умер. Регентство над малолетним Филиппом перешло к фландрскому графу Бодуэну, женатому на сестре покойного короля. Анна тоже вошла в состав опекунского совета, ибо ее подпись, вместе с именем Филиппа, значится на многих королевских грамотах 60-х гг. XI в. Интересно, что однажды она расписалась кириллическими буквами: "Ана реина" (от лат. regina - "королева"). Однако, по всей видимости, она желала большей власти, и потому спустя всего год после смерти Генриха I вышла замуж вторично.

Ее новым избранником был сеньор Рауль де Крепи, граф Валуа, могущественный феодал, не боявшийся, по его словам, ни королевского гнева, ни проклятий Церкви; однажды он сжег Верден только за то, что тамошний епископ не доставил ему нескольких быков положенной дани. Но этот дикий вепрь был сражен очарованием образованной русской княжны. Для того чтобы жениться на Анне, он развелся со своей супругой (второй по счету), предъявив ей ложное обвинение в неверности. Партия графа Бодуэна всполошилась. Реймсский архиепископ Жервэ сообщал папе Александру II (1061-1073): "В королевстве нашем - немалая смута: наша королева вышла замуж за графа Рауля, что чрезвычайно огорчает нашего короля и более чем стоило бы беспокоит его опекунов". Разведенную жену графа Рауля заставили пожаловаться в Рим на действия ее мужа. Папа объявил брак Рауля и Анны незаконным, но так как новоиспеченные супруги не прислушались к голосу римского понтифика, ему пришлось прибегнуть к последнему средству: решением святейшего престола Рауль был отлучен от Церкви. Не помогло и это; Анну и ее возлюбленного разлучила только смерть графа Рауля, случившаяся в 1074 г. Кажется, вслед за тем Анна была отстранена от управления королевством. Во всяком случае, после 1075 г. имя ее на документах королевской канцелярии более не встречается. "Хроника монастыря Флери" (начало XII в.) извещает, что, похоронив Рауля, Анна подарила аббатству в Сен-Дени, где был похоронен Генрих I, драгоценный яхонт и "вернулась на родину". Впрочем, согласно другому французскому преданию, она упокоилась в основанном ею монастыре Святого Винсента в Санлисе .

В области русско-византийских отношений заявленный в "Слове о законе и благодати" церковно-политический курс привел к тому, что в конце 30-х гг. XI в. Русская земля и Византия вступили в многолетний период враждебного противостояния, кульминационным моментом которого стал последний в истории обеих стран поход Руси на Константинополь в 1043 г.

Византийский историк Михаил Пселл, близкий в те годы к императорскому двору, следующим образом отозвался о причинах острого политического кризиса в русско-византийских отношениях: "Это варварское племя всегда питало яростную и бешеную ненависть к гегемонии ромеев; при каждом удобном случае изобретая то одно, то другое обвинение, они создавали предлог для войны с нами".

Ключевым словом в его сообщении является греческий термин hegemonia. Некоторые историки считали, что в данном контексте он означает просто "империя, держава". Однако этот вариант перевода слишком явно противоречит действительным фактам, которые говорят о том, что крещеная Русь никогда не покушалась на государственное бытие Византии или на ее территориальную целостность. Наоборот, со времен Владимира многотысячный русский корпус не раз помогал империи отстоять ее старые владения и заполучить новые. При Ярославе русы, верные своим союзническим обязательствам, продолжали пополнять ряды византийской армии. В 1030 г. они разделили с ромеями бедствия неудачного похода на Алеппо. Спустя шесть лет источники отмечают их в войске патрикия Никиты, осаждавшего крепость Пергри на византийско-армянской границе. В 1038-1042 гг. русские наемники приняли участие в сицилийской экспедиции стратига Георгия Маниака, закончившейся покорением почти всего острова.