Виктор Губарев - Флибустьеры Ямайки. Эпоха «великих походов»

В конце сентября Мануэл Риверо зашел в одну из бухт на востоке Кубы, где голландский флибустьер Яллас как раз кренговал свое судно, и высадил на берег 80 мушкетеров. Однако, как писал хирург Ричард Браун, людям Ялласа посчастливилось бежать. В это время ветер с моря занес в бухту легкий 9-пушечный фрегат «Долфин» капитана Джона Морриса. Хотя корабль Риверо был сильнее, имея на борту «восемь добрых пушек, шесть вертлюжных пушек и добрый запас амуниции с гранатами и горшками с горючей смесью», корсары Морриса смело атаковали его. После первого же залпа «Долфина» испанцы оставили свои пушки и бросились врассыпную. Риверо попытался остановить бегущих, но был убит наповал выстрелом в горло. Когда, по информации Брауна, люди Риверо стали в панике прыгать за борт, флибустьеры хладнокровно расстреливали их прямо в воде. В живых осталось лишь четверо или пятеро испанцев, спрятавшихся в трюме. Их нашли, когда «Сан Педро и Ла Фама»» был взят на абордаж.

Объявив испанский фрегат законным призом, Моррис нашел среди бумаг Риверо репрессальные грамоты, которые были доставлены в Порт-Ройял вместе с призом и испанскими пленными. 31 октября (10 ноября) Модифорд приложил эти документы к очередному письму, адресованному лорду Арлингтону, и отправил их в Англию как доказательство враждебности испанцев; при этом он особо отметил, что Риверо был «весьма уважаемой персоной среди них и имел право держать королевский штандарт на грот-мачте». Указанные бумаги до сих пор хранятся в британских архивах, включая напыщенную поэму, в которой незадачливый корсар-поэт воспевал свои подвиги.

Примечательно, что Арлингтон отнесся к сообщениям Модифорда о нападениях испанских корсаров на англичан в Вест-Индии достаточно спокойно, понимая, кто спровоцировал испанцев на подобные действия. 12 (22) июня 1670 года он писал губернатору Ямайки из Уайтхолла: «Нападения испанских военных кораблей на капитана Бернарда и прочих, имевшие место в заливе Кампече, вовсе не удивительны после тех враждебных акций, которые ваши люди совершили на их территориях, и поскольку этот способ войны не делает чести и не приносит прибыли Его Величеству, он намерен положить ему конец». В то же время Арлингтон дал понять Модифорду, что пока новый англо-испанский договор не подписан, король готов терпеть присутствие приватиров на Ямайке — правда, при условии, что они не будут вести военные действия против испанских подданных на суше.

29 июня (9 июля) 1670 года, после получения сообщения о бесчинствах Риверо Пардала на ямайском побережье, в Спаниш-Тауне состоялось экстренное заседание Совета Ямайки в составе губернатора генерал-майора сэра Томаса Модифорда, генерал-лейтенанта сэра Джеймса Модифорда, подполковника Томаса Балларда, подполковника Джона Коупа, подполковника Ричарда Хоупа, подполковника Роберта Биндлосса, подполковника Уильяма Айви, майора Томаса Фаллера и майора Энтони Коллира. В решении Совета записано: «Поелику этому собранию благодаря копии каперской грамоты, отправленной его превосходительству почтенным Виллемом Беком, губернатором Кюрасао, стало известно, что королева-регент Испании своей цедулой, датированной в Мадриде 20 апреля 1669 года, приказала своим соответствующим губернаторам в Индиях вести открытую войну против подданных нашего суверенного государя короля в этих краях, а также, что губернатор Сантьяго-де-Кубы исполнил сие посредством пожалования каперских свидетельств для войны против нас и недавно в крайне враждебной манере высадил своих людей в трех местах на северном берегу этого острова, продвинувшись, насколько хватило смелости, в глубь страны, предав огню все дома, к которым они подступили, убивая и захватывая в плен всех жителей, которых они смогли встретить, а теперь еще они появились с тремя кораблями на южной стороне этого острова, в Митчелс-Хоуле, в восьми лигах от нашей главной гавани, и подошли к берегу, полному людей, но увидев, что жители приготовились встретить их, отступили, и на следующий день высадились в Паратил-Бее (Пэрроти-Бей в приходе Сент-Элизабет . — В.Г. ), что в восемнадцати лигах в подветренную сторону, и там сожгли два дома.

Различные иные испанские губернаторы пожаловали каперские грамоты, набирают войска против нас и (как нам достоверно сообщили) превращают Сантьяго-де-Кубу в свою базу и главное место сбора, где их соответствующие войска формируются и объединяются для быстрого вторжения на этот остров; из-за этого намерения, ежели ему позволить созреть до такой степени, что враг получит возможность высадить свои войска на этом острове, мы вынуждены будем оставить постоянную заботу о наших плантациях и переключить внимание на движение врага, из-за чего наши упомянутые плантации придут в упадок, наш скот и прочая живность одичает, наши рабы уйдут в лес, и мы, даже если победим в войне, вернемся к исходному состоянию, понеся невосполнимые потери и причинив огромный вред службе Его Величества. И поелику Его Величество, благодаря своей необыкновенной королевской проницательности и великой заботе о нас, указал в последней статье его королевских инструкций, каковую его превосходительство в данных чрезвычайных обстоятельствах соизволил передать этому собранию в следующих словах:

“И поскольку это правительство может столкнуться с различными обстоятельствами, по которым нам нелегко заранее сделать предписания и директивы касательно нашей службы и блага этого острова, вместо них вы, с согласия Совета, должны взять на себя заботу о том в таком объеме и столь действенно, словно были проинструктированы нами; и, сообщив нам о таких экстраординарных случаях, вы получите затем подтверждение от нас в соответствии с требованиями нашей службы”.

Во исполнение, таким образом, того великого доверия, которое данной инструкцией возложено на нас, Его Величества Совет этого города, в силу данной безотлагательной необходимости, мы покорно уведомляем и просим ваше превосходительство для своевременного предотвращения этого надвигающегося несчастья… пожаловать каперское поручение адмиралу Генри Моргану, чтобы быть ему адмиралом и главнокомандующим всех военных кораблей, приписанных к этой гавани, и всех офицеров, солдат и моряков, приписанных к ним; просить его со всей возможной поспешностью собрать их в единый флот и выйти с ними в море для обеспечения безопасности берегов этого острова, торговых кораблей и иных судов, торгующих с ним и возле него; и нападать, захватывать, уничтожать все вражеские суда, которые окажутся в пределах его досягаемости; а также для уничтожения складов и магазинов, построенных для этой войны; и рассеивать те войска, которые собраны или могут быть собраны для ведения оной; чтобы он имел полномочие высадить во вражеской стране столь много своих людей, сколь он сочтет необходимым, и с ними отправиться к таким местам, в которых, по его данным, будут находиться упомянутые магазины и войска; и тогда, соответственно, брать, уничтожать и рассеивать; и наконец совершить всеми доступными способами подвиги, которые будут служить сохранению и спокойствию этого острова, что является главным интересом Его Величества в Индиях; и чтобы для лучшего управления названными флотом, офицерами, солдатами и моряками он получил полномочие использовать военный устав в соответствии с военными статьями, уже составленными или теми, которые будут составлены его превосходительством, каковой должен быть с самого начала объявлен им; и далее постановлено, что здесь не будет никакой иной платы для вознаграждения упомянутого флота, кроме той, что они получат все вещи, товары и пр., которые они смогут добыть в экспедиции, дабы разделить их между собой согласно их обычным правилам; и для лучшего поощрения их наняться на эту столь необходимую службу, далее постановлено… что ни один человек, реально приписанный к упомянутому флоту, не будет преследоваться за долги, а будет сим защищен до будущих распоряжений…».