Сеймур Беккер - Миф о русском дворянстве: Дворянство и привилегии последнего периода императорской России

Защитники традиций предлагали целый ряд мер, способных вернуть высшее сословие к исполнению его исторического призвания. Примером крайней позиции могут служить Фадеев и Елишев, которые в 1870-х и 1890-х гг. соответственно настаивали на восстановлении обязательной службы для дворянства. Они утверждали, что только такая радикальная мера способна вырвать контроль над гражданской службой из рук разночинцев — людей, не имеющих корней ни в одном традиционном сословии. Такого рода люди якобы могут получить формальное образование, необходимое для выполнения служебных обязанностей, но им недоступны нравственная высота, самодисциплина, бескорыстная преданность благу государства, которые передаются исключительно по наследству и могут быть воспитаны только в лоне дворянской семьи. Даже среди сословников предложение Фадеева и Елишева широкой поддержки не получило. Более популярна была другая идея — не принуждать дворян к государственной службе, а защитить их на службе от конкуренции низших сословий. В 1890-х гг. Плансон агитировал в пользу восстановления ощутимых служебных привилегий для дворянства. «Московские ведомости» и «Гражданин» пошли еще дальше и призывали к установлению монополии дворянства на государственную службу, которой не было у первого сословия даже в безмятежном XVIII в. {344}

По этому аспекту дворянского вопроса самодержавие и сословники не соглашались. Настоятельную потребность государственной власти в квалифицированных служащих больше не удавалось удовлетворить только за счет первого сословия. К концу XIX в. большинство взрослых дворян мужского пола выбирали карьеру, далекую от службы в государственном аппарате, и изменить эту тенденцию можно было только путем восстановления принудительной службы; но у этой идеи не было сильной поддержки ни в обществе, ни в правительстве. В правительстве Александра III споры шли преимущественно по вопросу, нужно ли сохранять или уменьшать далее еще сохранявшиеся дворянские привилегии по службе {345} . К согласию прийти не удалось, и в первые годы нового царствования вопрос о пересмотре закона о государственной службе был доверен комиссии, которую до самой своей смерти возглавлял бывший секретарь Государственного совета Е.А. Перетц. Чтобы избежать дублирования, этот вопрос был исключен из круга проблем, рассматривавшихся Особым совещанием по делам дворянского сословия. Это не помешало ряду членов этого Совещания, включая Сипягина и Стишинского, открыто заявить об опасностях, подстерегающих общество в случае полного упразднения дворянских привилегий в гражданской службе. Компромиссный проект закона, переданного в 1901 г. Комиссией Перетца в Государственный совет, открывал низшие должности государственной службы для всех получивших среднее образование без различия сословия, но «для должностей высших и вообще влиятельных необходимы люди не только серьезно образованные, но и хорошо воспитанные», т.е. дворяне {346} . Законопроект обсуждали в течение пяти лет, и только революционные потрясения убедили правительство в именном указе в октябре 1906 г. «предоставить всем российским подданным безразлично от их происхождения, за исключением инородцев, одинаковые в отношении государственной службы права, применительно к таковым правам лиц дворянского сословия, с упразднением всех особых преимуществ на занятие по определению от Правительства некоторых должностей в зависимости от сословного происхождения» {347} .

Окончательный триумф правового равенства над сословными привилегиями в гражданской службе завершил процесс, длящийся весь XIX в. и зашедший к концу XIX в. уже очень далеко. Мешать этому процессу государство явно не желало. С другой стороны, офицерский корпус оставался по преимуществу дворянским, и казалось, что доминирование это удастся сохранить. Здесь дворянство занимало более прочные позиции, чем на гражданской службе, и государство в большей степени было склонно оказать ему поддержку. Наилучшим инструментом для этого представлялись учебные заведения, готовившие молодежь к военной службе.

В первой половине XIX в. большинство новых офицеров были выпускниками предназначенных только для дворян кадетских корпусов, которые одновременно давали военную подготовку и общее среднее образование. Первый кадетский корпус был создан в 1731 г.; к 1825 г. их было уже пять — четыре в Санкт-Петербурге и его окрестностях и один в Москве. Кадетские корпуса привлекали дворян потому, что их выпускники получали первый обер-офицерский чин прямо при выпуске и направлении на службу, а сыновья дворян не должны были общаться со сверстниками из низших сословий, чего было не избежать при обучении в гимназиях. При Николае I в ответ на требования дворян о расширении сети этих учебных заведений, а также размещении их ближе к местам проживания большинства дворян и желание государства свести объем производства в офицеры из рядовых к абсолютно необходимому минимуму — в провинциях были открыты еще четырнадцать кадетских корпусов {348} .

В середине 1860-х гг. все кадетские корпуса (за исключением Пажеского корпуса [84]и Финляндского кадетского корпуса) решением военного министра Д.А. Милютина были преобразованы в открытые для выходцев из всех сословий военные гимназии с расширенным курсом обучения и гражданскими учителями. К концу царствования Александра II в стране было восемнадцать реформированных военных школ. Их выпускники, наравне с выпускниками гражданских средних школ, поступали для прохождения дополнительной двухлетней или трехлетней военной подготовки в специально созданные высшие военные училища, также открытые для всех сословий, и только после этого получали звание поручика (с 1884 г. — подпоручика), двенадцатого класса по Табели о рангах {349} .

Генерал Ванновский, преемник Милютина на посту военного министра, восстановил в 1882 г. прежнее название кадетских корпусов военным учебным заведениям, уволил гражданских преподавателей и утвердил сословную исключительность этих школ, зафиксировав следующий порядок предпочтительности при приеме составлявших большинство казеннокоштных и своекоштных учащихся (в отличие от экстернов): (1) сыновья офицеров, будь то из потомственных или личных дворян; (2) сыновья потомственных дворян, имевших чин на гражданской службе; (3) сыновья потомственных дворян, не бывших ни в офицерском корпусе, ни на гражданской службе, а также сыновья войсковых священников и лекарей. Только Сибирский, Донской, Второй Оренбургский и Николаевский кадетские корпуса принимали на учебу выходцев из других социальных групп. С середины 1880-х гг. несколько высших военных учебных заведений стали брать на учебу только выпускников кадетских корпусов, т.е. практически только дворян. Созданный в 1894 г. в Петербурге морской кадетский корпус принимал в первую очередь сыновей морских офицеров, а во вторую — сыновей потомственных дворян, не служивших в морском офицерском корпусе {350} .