Бэзил Дэвидсон - Новое открытие древней Африки

Некоторые из этих государств – современники ранних государств средневековой Европы; временами они даже превосходили их по культурному развитию. «В течение этих столетий, – пишет Палмер о Канеме, существовавшем в одно время с государством Саладина, – христианский Запад пребывал в невежестве, грубости и варварстве, в то время как сарацинская культура несла факел цивилизации будущим поколениям. Наследник Канема – царство Борну крепло в духовном общении с Египтом и Северной Африкой. Несмотря на то что отношение Борну к соседним африканским народам было грубым и бессердечным, степень цивилизации, достигнутая его ранними правителями, была выше, чем в тогдашних европейских монархиях». И хотя более поздние сведения заставляют нас считать Канем и Борну чисто африканскими государствами, ибо во главе их стояли африканцы, которые давно уже впитали и трансформировали влияние Севера, утверждение Палмера, бесспорно, остается достоверным. Средневековому Судану нечего было бояться сравнения со средневековой Европой в уровне развития цивилизации.

Его силой была армия. Колышущиеся кисти знамен, сверкающие медные доспехи, надетые поверх кольчуг, длинные копья, разукрашенные флажками, блестящие всадники, жаждущие грабежа и добычи, шагающие позади всадников пехотинцы из плебса, одетые в козьи шкуры, вооруженные дубинками и копьями и окрыленные надеждой, – таким было воинство древнего Судана, которое предводители бросали несметное число раз против слабых торговых городов и деревень одного района империи за другим. Победа часто переходила из рук в руки. Об обороне заботились мало и редко придумывали какую-нибудь новую военную хитрость. Великий Идрис Алума из Борну заслуживает похвалы за то, что создал ограждения из колючек и частокола. «Несмотря на все это, – мудро замечает Урвой, – не будем относиться с презрением к черным воинам. Своевольная хвастливая кавалерия и пехотный сброд, которые занимались в основном налетами и грабежами, а иногда и затевали большие сражения, начинавшиеся с дуэлей и стычек, – такой была и феодальная армия Европы, армия Креси и Азенкура».

Даже когда расцвет промышленности и торговли во всем мире привел к упадку транссахарской торговли, эти государства не заслужили презрения. Мунго Парк писал о Сегу в конце XVIII века: «Вид этого обширного города, многочисленные лодки на реке, густое население, обработанные поля – все в целом говорило о цивилизации и величии, которое я едва ли мог надеяться обнаружить в сердце Африки». Глядя сейчас на эти пастушеские государства фактически глазами человека другого мира, трудно, конечно, представить себе и воссоздать полностью то впечатление, которое они производили на посторонних наблюдателей. Но тогда это впечатление было глубоким и ярким.

Повсюду в древнем мире железо сыграло революционную роль в развитии общества, позволив человеку создать новую, более сложную общественную организацию. Африка не составила исключения из этого правила, тем более что африканцам было значительно легче добывать железо, чем медь или бронзу, а у железа оказалось больше ценных свойств, чем у других металлов. Те, у кого было железо, настолько превосходили всех остальных, насколько, скажем, мушкетеры впоследствии превосходили копейщиков. Так, жители Ганы, замечает аз-Зухри около 1150 года н. э., отправлялись в экспедиции против своих соседей, «которые не были знакомы с железом и сражались дубинками из черного дерева». Воины Ганы «побеждали их, потому что были вооружены мечами и пиками». Таким образом, первые государства древнего Судана возникали в результате превосходства над соседними народами, которое заключалось в использовании железа. Это означает, что если государственность в Западном Судане нельзя проследить ранее VIII века, хотя устные предания указывают и на более ранний период, то начало ее формирования можно без особых натяжек отнести к III веку до н. э., то есть ко времени освоения техники добычи и обработки железа, которая привела к определенным социальным последствиям.

Люди быстро убедились в преимуществе железа перед остальными металлами и в мирное время и в периоды войны. Трудно сказать, каким образом население районов, лежащих к югу от Сахары, научилось добывать и обрабатывать железо: было ли это результатом индивидуального искусства или следствием местного изобретения, узнали ли об этом от пленников или купили секреты, а может быть, техника добычи и выделки железа стала известна в результате миграции отдельных этнических групп и целых народов с севера и северо-востока. Железо дало людям новую власть над землей и лесом, а также, по меткому замечанию аз-Зухра, над соседями, которые применяли камень, кость и дерево. Использование железа как бы послужило импульсом к завоеваниям и созданию централизованного государства. Оно потрясло основы племенной организации каменного века, содействовало появлению новых форм социального устройства, привело к зарождению африканского феодализма. Несмотря на то что этот феодализм подвергался сильному воздействию племенных законов и обычаев, у него было много общего с феодализмом средневековой Европы.

Наряду с железом на прогресс Африки повлиял еще один фактор, не менее важный. Возникнув на базе революционного роста ремесел, связанных с выплавкой и обработкой железа, и изменений, обусловленных их совершенствованием, новые государства крепли и процветали в результате завоеваний, но, по всей видимости, еще больше – в результате развития международной торговли. Народы Западного Судана не могли держать под контролем источники западноафриканского золота, так как они находились по большей части в поясе лесов, где ни одному из государств Судана не удалось прочно закрепиться. Однако эти государства контролировали поступление западноафриканского золота на север. Торговля золотом вызвала расцвет городов. Они продавали этот драгоценный металл посредникам в Сахаре, а те перепродавали его Европе и средиземноморскому миру. У посредников суданцы покупали товары из Европы и Средиземноморья. По словам аль-Бакри, они или их агенты несли золото «во все страны». Не будет преувеличением сказать, заявляет Монн, «что Судан был одним из главных поставщиков золота средиземноморскому миру в средние века вплоть до открытия Америки. Именно это золото создало могущество государства Ганы и империи Мандинго».

Несмотря на скудость сведений о древней истории Западной Африки, выплавку железа и международную торговлю можно с полным основанием считать факторами, сыгравшими решающую роль в жизни людей, которые этим занимались. Появились условия для политической и военной централизации, весьма желательной для тех, кто мог взять в свои руки бразды правления. Честолюбцы, интересы которых совпадали, объединялись; из объединений вырастали могущественные союзы; союзы устанавливали господство над отдельной территорией и превращались в правящую элиту государства. Это происходило еще в те времена, когда население прибрежных деревень и кочевники со своими стадами продолжали в основном вести прежний образ жизни.