Федор Успенский - История Византийской империи. Эпоха смут

Лиутпранд, однако, скоро должен был пожалеть о своем добродушии, когда папа вооружил против него венецианцев; чтобы лишить Лиутпранда новых завоеваний, папа помирился даже с греками [217] В письме к дожу Венеции (Labbe, Conc. VIII. 177) лангобардов папа называет nес dicenda gens Longobardorum, императора — своим господином. . Греческий и венецианский флот, по его настоянию, явился под Равенной, прогнал из нее лангобардов и восстановил греческое господство в экзархате. Король лангобардов, оскорбленный таким вероломством, вступил в союз с новым экзархом, патрикием Евтихием, и решился наказать папу. В 729 г. мы видим его под стенами Рима — момент чрезвычайно знаменательный для папы и судеб лангобардского народа. Григорий не защищался, хотя никто так ясно не сознавал важности события. Он отправился в лагерь Лиутпранда, обратился к нему с горячею речью, и король падает перед ним на колени. Так искусно затронул папа чувствительнейшие струны души его. Григорий не дает ему времени прийти в себя, ведет послушного короля к гробу св. апостола, и здесь Лиутпранд отрекся от своих замыслов на политические завоевания, пожертвовал интересами народа в угоду наместника св. Петра. Взаимные отношения Григория II и Лиутпранда обусловливали уступчивость папы императору и не позволяли ему прервать сношения с Византией.

В конце концов, по крайней мере внешним образом, перевес остался на стороне империи, и революция в Италии была потушена частью военной силой, частью подкупом и дипломатическими переговорами. Теперь император снова начал приводить в исполнение свои планы по отношению к реорганизации податной системы в Италии и подведению ее устройства к однообразию, принятому для всей империи. Но, главным образом, имелось в виду нанести удар церковному могуществу и ослабить материальные средства папы, заключавшиеся в церковных имуществах, рассеянных по всей Италии, по преимуществу же на юге.

Ход событий продолжался в том же направлении и при преемнике Григория II, сирийце по происхождению Григории III (731–741). Он послал в Константинополь обычное посольство с извещением об избрании на престол и с ходатайством об утверждении избрания. Но при этом папа не преминул коснуться и вопроса об иконах. Посол не решился показаться на глаза императору и возвратился назад. Хотя Римский собор епископов простил его, но обязал вновь принять на себя ту же миссию. Но на сей раз он задержан был в Сицилии и сослан в изгнание на один год. В Риме составился собор, произведший отлучение против иконоборцев; косвенно это отлучение задевало и императора, который принял вызов и отвечал на него энергичной мерой. Дабы лишить папу средств воздействовать на западные провинции и вместе с тем наказать его за враждебные действия, выразившиеся в восстании сицилийском и в общем революционном движении Италии, император сделал распоряжение об отделении от римского престола всех епископий, лежащих на восток от Адриатического моря, равно как Сицилии и Калабрии, и о подчинении их константинопольскому патриарху. Вследствие этой меры константинопольский патриарх сделался действительным главой всей Церкви в империи, а римский папа низводился на степень провинциального епископа, так что его противодействие принимаемым в империи догматическим и церковным мерам могло теперь считаться совершенно неопасным. Этот шаг со стороны Льва Исавра имел громадное историческое значение, послужив начальным мотивом к отделению Востока и Запада и к обособленному развитию церковно-политических отношений в Риме и в Византии. Не довольствуясь указанной мерой, император наложил руку на материальные средства римского престола, подвергнув секвестру церковные владения (патримонии св. Петра) в Сицилии, Бруттии и Калабрии, приносившие в папскую казну до 3 ½ талантов золота [218] Theoph. Ed. de Boor. P. 410, 14. . Этой мерой нанесен был большой удар Римской Церкви и, с другой стороны, уничтожено было влияние папы в Южной Италии. В административном отношении Италия разделена была тогда на три самостоятельные управления, подобно византийским фемам: Сицилия с Южной Италией, Рим и Равенна.

Герцоги Сполето и Беневента были естественными союзниками папы в его борьбе с королем Лиутпрандом. Ослабление византийского влияния, сопровождавшееся освободительным движением в Италии, открывало герцогам честолюбивые перспективы на расширение политической самостоятельности и увеличение своих владений. Григорий построил на этом план своих отношений к лангобардскому королю, под рукой оказывая поддержку непокорным герцогам. В то же время король Лиутпранд старался ослабить влияние папы и ограничить притязания герцогов тесным сближением с экзархом. К 728 г. Лиутпранд начал ряд решительных предприятий в Средней Италии, к которым подал повод герцог Сполето Траземунд, захвативший укрепление Галлезе и тем прервавший сношения Рима с экзархатом. Для папы было чрезвычайно важно иметь в своей власти эту крепость, и он достиг возвращения ее уплатой большой суммы герцогу, причем вошел с ним в соглашение насчет будущей совместной политики. Король, видя в этом угрозу для себя, напал на Пентаполь и занял Сполето (739), а герцог бежал в Рим и нашел защиту у своего союзника папы. Лиутпранд вторгся в римский дукат, опустошил римскую область и занял четыре города, владение которыми открывало ему на будущее время свободный путь к стенам Рима. В следующем году король опустошил экзархат и приказал подвергнуть грабежу и разорению владения церкви св. Перта в Кампании. Для папы наступал очень тяжелый период. Он видел, что при том состоянии, в какое приведены ходом событий итальянские дела, ему неоткуда ждать помощи и волей-неволей придется уступить Лиутпранду. Поэтому он послал к королю посольство с просьбой уступить Церкви те четыре города, владение которыми делало его господином Рима [219] Это суть Ameria, Orte, Bomarzo и Bieda. , и в то же время увещевал епископов Тусции отправиться к королю и поддержать просьбу папы. В крайнем случае он предполагал сам отправиться в лагерь лангобардов и своим личным авторитетом попытаться умилостивить короля. В то же самое время папа обратился за помощью к франкским майордомам. Это был чрезвычайно дальновидный и смелый шаг, и хотя два письма папы к Карлу Мартеллу остались без ответа, тем не менее это обращение Григория III к франкам было богато важными последствиями, которые мы выясним несколько ниже. В 741 г. сошли со сцены главные деятели эпохи: ранее всех византийский император, затем Карл Мартелл, а в конце года папа. Судьбы Церкви, а вместе и разрешение назревших задач переходило в руки папы Захария I, грека по происхождению и уроженца из Южной Италии.