Вадим Устинов - Войны роз. Йорки против Ланкастеров

Записи современников о характере Генри VI, сделанные до начала правления Йорков в 1461 году, весьма скудны. Из них можно понять лишь то, что король действительно был человеком невеликих умственных способностей и находился под сильным влиянием своего окружения. Джон Уитхемпстидский аббат Сент-Олбенса, вероятно, оставил самое верное описание, когда охарактеризовал Генри VI как простого и честного человека, который не мог сопротивляться друзьям, подталкивавшим его к неблагоразумным решениям и расточительной щедрости.

Король был, вне всякого сомнения, миролюбивым правителем — его милосердие особенно ярко выделялось на фоне жестоких характеров большинства современников. Он делал все, что было в его силах, для прекращения вражды между великими лордами. Генри VI представлял собой образец преданного мужа и любящего отца. Неспособный самостоятельно определить, кто прав, а кто не прав во фракционной борьбе, он придавал слишком большое значение мнению своей энергичной, решительной и безжалостной жены Маргариты д’Анжу. Генри VI сохранял искреннюю преданность друзьям, но даже это превосходное качество превратилось в проблему для страны. Он был крайне религиозным и покровительствовал образованию. Все свои силы король предпочитал отдавать основанию Итонского колледжа и Королевского колледжа в Кембридже, редко интересуясь менее увлекательными вопросами управления государством.

Картина идиллическая, но она, скорее, характеризует более поздний период правления Генри VI, который поначалу вовсе не был простаком, полностью самоустранившимся от принятия государственных решений. В первые годы царствования многие бедствия в Англии порождались именно его поступками, а отнюдь не бездействием. В период между 1437 и 1448 годами он постоянно вмешивался в работу правительства, что каждый раз приводило к катастрофическим результатам, особенно в сфере внешней политики. Король серьезно ослаблял финансовое положение государства и подрывал репутацию короны беспрецедентно щедрой раздачей титулов, должностей, пенсий своим друзьям. Результатом такой политики стало образование сильной придворной партии, объединенной единой целью — перекрывать доступ к венценосному благодетелю всем противникам и просто сторонним людям, независимо от их талантов и общественного положения. И в 50-х годах XV века Генри VI действительно перестал оказывать какое-либо серьезное влияние на происходящие в стране процессы: к тому времени он попал под полный контроль своих фаворитов-советников и жены-француженки.

Но вернемся в 1436 год. Положение англичан во Франции было тяжелым, поскольку их давний союзник Филипп герцог Бургундский перешел на сторону Франции и признал королем Шарля VII. Тем не менее Ричард герцог Йоркский на посту наместника добился немалых успехов. Он совершил опустошительный рейд по Фландрии, отбил несколько захваченных французами и бургундцами городов в Нормандии и Мэне, взял Понтуаз, Фекан, укрепил позиции в Иль-де-Франсе. Его отряды совершали набеги, докатывавшиеся до стен самого Парижа. Он смог восстановить порядок и английскую власть в Нормандии, жестоко подавив вспыхнувшее там восстание. Однако титанические усилия Йорка не находили должной поддержки со стороны правительства. Казна практически не отпускала средств на содержание войска, и ему приходилось оплачивать большинство расходов за собственный счет, что не могло не вызывать у него справедливого возмущения.

Несмотря на вполне успешную деятельность, достойную памяти его предшественника Джона герцога Бедфордского, по окончании положенного срока полномочия Йорка в качестве наместника не были продлены. В 1439 году он вернулся в Англию. Циничная кампания по его травле продолжилась: невзирая на принадлежность Ричарда к королевской фамилии и положение первого герцога Англии, Генри VI не включил Йорка в состав Королевского совета, что могло быть расценено только как намеренное оскорбление. В том же году начались мирные переговоры с Францией, которые также шли без участия Йорка. Впрочем, положение Англии казалось настолько невыгодным, что трудно было ожидать их успешного исхода, вне зависимости от того, кто стоял во главе переговорщиков. И тем не менее бывший наместник мог ожидать, что его опытом и знаниями местной специфики воспользуются.

В июле 1440 года Йорка снова назначили наместником Франции. Как и в прошлый срок, он крайне нуждался в деньгах и солдатах для укрепления границ Нормандии. Ричард постоянно обращался к королю с просьбами прислать средства, жизненно необходимые для ведения войны, однако не получил ни гроша. Зато в 1443 году Генри VI послал во Францию своего любимца Джона Бофорта, только что получившего титул 1-го герцога Сомерсетского, во главе армии в 8000 человек с приказом отвоевать Гасконь. Назначение Сомерсета капитаном Гиени фактически превратило Йорка из наместника всей английской Франции в губернатора Нормандии.

За год Бофорт не добился никаких результатов, только зря погубил войска, которые были столь необходимы Йорку на севере. Незадачливый полководец верпулся в Нормандию, где и умер. В 1444 году возобновились мирные переговоры. Английская делегация под руководством Уильяма де Ла Поля графа Саффолкского обсудила условия англо-французского перемирия, которые затем были включены в Турский договор. Стороны обязались не вести военных действий на суше и на море в течение 18 месяцев (впоследствии перемирие было продлено до 1449 года). Мирное соглашение сопровождалось двумя пунктами, которые никак нельзя назвать выгодными для Англии: король Генри VI женился на Маргарите д’Анжу, а англичане уходили из Мэна.

Без сомнения, Королевский совет согласился на эти обязательства, хотя никаких документальных подтверждений тому не существует. Впрочем, это неудивительно: открыто выступить в поддержку столь непопулярного договора никто бы не осмелился. Косвенным подтверждением того, что английские верхи представляли себе возможное направление развития переговоров и одобряли его, служит королевская грамота, полученная графом Саффолкским 20 февраля 1444 года. В ней заранее заявлялось о полном его прощении и одобрении всех мер, которые он мог предпринять в Туре. Эта грамота была подтверждена в июне 1445 года Парламентом. Саффолк понимал, что заключение мира и организация королевского брака станут очередными ступенями в его карьере. При этом он постарался принять все возможные меры предосторожности, так как ступени эти были очень скользкими, чем могли воспользоваться его недоброжелатели.